Мемуары гейша (СИ) - Остромир Марина

Что за женщина ездила с ним в город, стреляла в джип, а потом доставила раненого в больницу, граф Витторио рассказывать отказался.

— Это замужняя женщина и я не могу повредить ее репутации. Тем более, если выяснилось, что она спасла мне жизнь. Я имею право отказаться от дачи показаний.

На фотографиях с камер возле больницы видно, что в "феррари" находилась женщина в красной одежде, платке, который скрывал овал лица, огромных солнечных очках и с, очень грубо накрашенным красной помадой, ртом — черты лица невозможно рассмотреть. Домашний персонал в доме Витторио затруднился опознать женщину с фотографии. Накануне была вечеринка, много было народу и с утра разъезжалось много… Из совсем новых людей приезжала только семья с детьми. Ничем не примечательный папа, тощая мама, мальчик побольше, взрослый уже юноша, и девочка с глупым лицом, никто из них, ну вот, ничуть не подозрительно выглядит. Машина у них такая простенькая, семейная… Марку не запомнили, много гостей было. Камер в доме графа Витторио нет — не любят его гости съемок… Прислуга виляла, наверняка связана соглашением о неразглашении, толку от них не было.

Но “феррари”, на котором уехала женщина, не иголка, его не утаишь, да и женщину в красном привлечь за угон можно.

— Это ее “феррари”, - благородно ответил Витторио, — я подарил даме автомобиль, подтверждаю официально. Что такого!

— С какой целью вы с этой дамой были в банке?

— Это очень важная для меня женщина, я дарил ей ценный подарок.

— Какой?

— Я имею право не отвечать.

— Кто стрелял в людей из черного джипа?

— Я не видел. Но, полагаю, я очень обязан этому человеку или этим людям.

Как всегда. Уже не один раз он обязан этому человеку. Им обоим.

Полиция ушла, оставив охрану возле палаты. Когда врачи разрешили, к Витторио повалили посетители. В основном, конечно, дамы. Но и мужчины попадались, полиция всех записывала.

— Очередной кузен! — объявил дежурный полицейский, он раздражался тем, что выполнял функции дворецкого при этом подстреленном графе, но должен выполнять протокол, получать согласие на посещение, осматривать гостя и пациента до и после визита. Пригласил в палату брюнета средних лет, даже немного на Витторио похожего, и вышел прочь.

— Ну, и наглец! — сказал Витторио кузену, — и хватило же совести в больничку прийти после того, что устроил!

— Я не имею никакого отношения к нападению, но я очень старался помочь. Предупреждал ведь — не нужно самим ехать, так, нет! Романтики ему захотелось! Спасибо бы сказал, что я успел вовремя… Я тут вкусности всякие принес, в буфете на первом этаже купил, будешь?

— Не буду я ничего есть из твоих рук!

— Напрасно… Я сам тогда съем, ладно? А то времени нет даже поесть… Малышка сбежала с чемоданом. Испугалась того, что это я натворил — хотя это не я! — и сбежала, обозвав меня мерзавцем… Кофе будешь?

— Нет.

— …тут все теперь ищут этот чемодан. У нее могут быть неприятности.

— Кто подставил? Твоя контора?

— Говорят, что нет… Не знаю. Так вот, куда она поехала, что думаешь?

— Мне откуда знать. Я без сознания был, ничего не видел, не слышал.

— Полиции будешь это рассказывать…

— Правда. Сказал ей только, когда джип увидел, кому она может “ферарри” за наличные продать. Вполовину, конечно… Машина заметная, по ней найдут, а бросить жалко.

— Полиция тоже так думает. Но следа пока нет. Как сквозь землю провалилась. Давай согласуем, что полиции говорить… Можно я еще и твой кофе выпью?

— Да пожалуйста!…У вас с ней серьезно?

— Думал, что да. Столько вместе всего пережили… А потом она заявила, что тебя любила больше. Вообще оборзела — переспала по пьяни один раз и такое несет своим бесстыжим языком!

Приятно, конечно, что девочка до сих пор помнит их молодые вздохи. Обидно, что он зря от нее отказался, раз она все равно в мутный мир попала. А сколько всего могли бы замутить вместе!

— Чего не скажешь в сердцах, — благородно утешил этого Майки, — Ты лучше скажи — заплатят мне или нет?

— Договаривались, что когда архив будет у меня в руках… Вот, когда будет, тогда и заплатят. Тебе тоже выгодно это фальшивое нападение, продать нескольким может захотелось, разберемся, что там стряслось и кто виноват…

— Да уж, так себе многоходовочка. Не знаю, когда с кровати встану…

— Тогда скажи, кто еще был заинтересован в архиве, от кого поступали предложения?

Майки уже съел все, что принес, выпил две чашки кофе, почистил апельсины, что Виттори гости принесли, их сожрал… Вид у него был странный и неприятный, пришлось все рассказать, что ему надо…

— Выздоравливай, — Майки сам вызвал полицейского, тот осмотрел все и разрешил выйти. Упаковки от еды Майки все с собой забрал, не хочет оставлять свои ДНК, псих, — Увидимся, — закрыл за собой дверь.

Увидимся. Вот не очень-то хотелось бы. А вот малышку Лидию еще бы повидал, конечно…

2.5

Вот, черт! Научил прятаться, на свою голову! Все концы оборвала. Конечно, по тому адресу, что дал Витторио, никто на “феррари” не приехал, и Майки был совсем не один, кто там ее ждал. Ну, что она дура — так подставляться, конечно не приехала… Уж этому не мог не не научить.

Перерыл весь кампус, с Марьям глаз не спускал, отвез ее в надежное место к родне, перетрусил родню — его малышка ловко спекулирует тем, что она — Аль-Адиль-Аддин, и паспорт у нее на это имя есть… Нашел “феррари” у одного в гараже — “уважаемая Айша просила приглядеть”. Хозяина гаража даже не смущали пятна крови в салоне — “грех отказать родственнику в помощи”. Пришлось самому возиться с этими пятнами, родственнику предъявил свидетельство о браке с Айшой, за подписью и личной печатью Аль-Адиль-Аддина, тот сразу начал кланяться “мужу уважаемой Айши”. Ну, и талантливая самозванка — что она им напела, чтобы стать “уважаемой Айшой”?

Да неужели действительно подумала, что он мерзавец такой и устроил это нападение? Он не из обидчивых, но тут обидно… Ни на один канал связи не отвечала, хотя давно должна была сделать то, что должна…

А если случилось что? Сдали нервы? В самом лучшем случае, снова опять нажралась какой-то дряни от страха, все сначала начнется…

…Начальство вне себя, все ее ищут. И насчет него снова предписание “препроводить”. Препровождаться не собирался, но честно с начальством объяснился:

— Я приманкой для нее не буду! — и гарантировал, что Марципановый Леденец не принесет вреда, сама вернет чемодан. Она ведь нестабильная — он предупреждал! — нападение напугало ее, скрылась, по протоколу, спасая ценный груз. Какие к ней претензии? Поймет, что опасности нет, сама придет… И что вообще это было за нападение, кто мог знать, куда и зачем Леденец и Витторио едут на том "феррари"?

— Ваша работа? — прямо спросил у белобрысого, который воображал себя начальником. Белобрысый что-то начал блеять про то, что, типа, приказа на такую операцию не было — сейчас разбираются, утечка или нарушение коммуникации, проходит внутреннее расследование…

Вот, скоты! Чуть не угробили его малышку своей некомпетентностью! Борзо им заявил, что не явится, пока не разберутся, не завершат расследование. И приманкой для своей малышки не будет…

У Эльвиры прослушку сразу установил, все таки “контактное лицо номер один”. Но и Розочка знала, что он это сделает, поэтому с ведьмой на связь не выходила. В отличие от всех, кому был нужен чемодан… Вот, черт, ну и очередь! Что творится в мире!

Решил эльвирино жилище использовать, как базу — удобно расположено, безопасно, да и эта отвратительная женщина в курсе всех мутных протоколов — задавать вопросов и общаться с полицией не будет. Сдвинулся с места, пошел по следу, но не нашел… Жива, все его объявления в сети прочитала — ответа нет.

Понял, что времени терять нельзя, когда белобрысая скотина сказала:

— Если вы отказываетесь быть приманкой, то, может, приманкой сделаем ее молодого любовника?