Р. Шулиг - "Белые линии"

И действительно, чувство страха стало постепенно закрадываться в душу Благи. Он уже хотел кончать с Чадеком, но в этот момент у подъезда громко завизжали тормоза. Через секунду по ступенькам затопало множество ног, послышался резкий голос:

— Руки вверх! Бросайте оружие! Вы окружены! Сдавайтесь!

Блага резко обернулся и, не целясь, выстрелил в направлении голоса. Меткость и тут не подвела его. Молодой сотрудник КНБ, бежавший вверх с автоматом в руках, свалился на ступеньки лестницы. Блага быстрым движением распахнул окно на площадке, спрыгнул во дворик, перескочил через забор и скрылся.

Сотрудники КНБ не были готовы к такому повороту, но не растерялись. Несколько человек бросились за Благой. Началось преследование.

Когда Благе удалось запутать преследователей и оторваться от них на несколько минут, он влетел в телефонную будку, стоявшую на темной улице. Со лба стекал пот, он хрипло дышал, обессиленный от быстрого бега. Впервые ему стало по-настоящему страшно, но боялся он сейчас не смерти. Он боялся, что его схватят.

Блага посматривал через стекла будки на вечернюю улицу, на которой минуту назад в него стреляли. Опасность не миновала — где-то поблизости раздавались крики сбитых с толку преследователей и вой сирен полицейских машин. Он лихорадочно набрал номер. Когда на другом конце взяли трубку, он торопливо заговорил:

— Арни, это я... Я прикончил его...

— Кого? — холодно спросил Хэкл.

— Одного полицейского... Я хотел убить эту крысу... Помнишь, я тебе говорил...

— Идиот! Какое мне до этого дело?

— Не знаю, что теперь со мной будет. Они, наверное, поднимут на ноги всю Прагу.

— Это уж твоя забота.

— На всякий случай будь готов... исчезнуть вовремя отсюда... Возьми с собой и ее... Скажи ей франкфуртский пароль... если вдруг тебя схватят...

— Хорошо. Все.

Блага отчаянно закричал:

— Арни, подожди!..

Но Хэкл холодно прервал его:

— Больше мне не звони. Связь между нами прекращается. Ты остаешься один, понимаешь? Один! — Он положил трубку.

Потное, изможденное лицо Благи посерело — он с ужасом осознал, что Арнольд Хэкл абсолютно прав...

С этого момента события стали развиваться стремительно. Судьбы людей, которых автор ввел в этот рассказ, были уже предрешены. Автору осталось лишь отметить отдельные концовки нашей истории.

Одна из них началась громким смехом Ганки Визовой.

— Нет, о смерти я пока не думаю, товарищ надпоручик, — так заговорила она с прибежавшим к ней рано утром запыхавшимся Земаном. И тут же с кокетством добавила: — Но все равно мне очень нравится, когда вы так обо мне беспокоитесь.

На ней был роскошный розовый нейлоновый халат, который больше открывал ее тело, чем закрывал, и от нее исходил удивительный запах молодости, к которому примешивался тонкий аромат французских духов. Короче говоря, и здесь, дома, красота ее была умопомрачительной, и наверняка у любого мужчины ее вид вызвал бы жар в голове и лихорадочный озноб в теле. В квартире царил беспорядок, чувствовалось, что ее хозяйка только что встала и не успела, а может, просто не хотела убирать. Земан, немного смущенный всем этим, стараясь не останавливать взгляд на женском белье, небрежно брошенном на стульях и на ковре, принялся смущенно объяснять свой неожиданный приход:

— Вчера он начал убивать. Мы гонялись за ним всю ночь. А к утру мне пришло в голову, что теперь на очереди будете вы... Впрочем, это, наверное, была глупая мысль... Почему именно вы? Извините за то, что я вас побеспокоил...

— Перестаньте, — мило улыбнулась Ганка и смахнула с одного из стульев чулки, чтобы Земан мог сесть. — Ваш визит для меня приятен. И потом, вы же предупредили меня телефонным звонком четверть часа назад. Я успела отложить встречу с одним очень приятным пожилым господином. Конечно, одеться и застелить постель я уже не успела. Но это вам ведь не мешает, не так ли?

— Нет, нисколько...

Ганка засмеялась, но смех ее был не вульгарным и не вызывающим. Попросту говоря, это была современная, непосредственная девушка.

Она вытащила из буфета бутылку французского коньяка и две рюмки:

— Выпьем?

— Нет, спасибо, — сразу отказался Земан. — Я на службе.

— Не будьте таким официальным сухарем, надпоручик, — пыталась уговорить его Ганка.

Земана бросило в жар, но, сохраняя официальный тон, он снова объяснил ей, что цель его прихода совершенно иная. Теперь он уже не опасался, что Блага от них уйдет. С той минуты когда Блага тяжело ранил молодого сержанта, отца двух маленьких детей, сотрудники КНБ, в том числе и те, кто отдыхал после службы, вышли на улицы Праги, перекрыли все шоссе, выходящие из столицы. Земан был уверен, что в результате принятых мер Блага будет пойман в ближайшие 48 часов. Однако существовала угроза, что в течение этого времени агент-террорист будет продолжать убивать, мстить, бесчинствовать. Поэтому Земан стремился свести до минимума такую возможность.

— Поймите, речь идет о чрезвычайно важном деле, товарищ Бизова, — сказал он. — Мне нужно...

Но Ганка прервала его, явно не желая переходить на серьезный тон:

— Я по вас так скучала.

Она произнесла это с таким кокетством, что Земан просто растерялся.

— Что вы сказали? — спросил он неизвестно зачем.

— Я уже несколько раз подходила к телефону, чтобы позвонить вам по номеру, который вы мне оставили. Но боялась вас рассердить.

Земан вынужден был выпить глоток коньяку, чтобы избавиться от сухости во рту.

— За что же мне на вас сердиться?

— За то, что я хочу вас видеть... просто так...

Земан чувствовал все большее замешательство и смущение.

В голове пронеслась мысль, что ведь он находится в квартире молодой красивой женщины, в весьма интимной обстановке... Надо было вернуться на почву, на которой он чувствовал себя более уверенно. Деловитым тоном следователя Земан спросил:

— А этот Блага действительно ни разу не позвонил вам?

— Нет.

Неожиданно для самого себя Земан отважился на рискованный ход:

— Он меня удивляет.

— Чем же?

— Тем, что... — Земан запнулся. — Я бы, например, такой красивой девушке звонил, наверное, каждый час. Если бы, конечно, мог.

— А вы разве не можете?

— Уже нет.

— Вы женаты?

— Да.

— И вы счастливы?

— Да...

— Жаль... — с кокетливым разочарованием произнесла Ганка. И тут же громко рассмеялась: — Интересно, что бы сказала ваша жена, увидев нас сейчас вместе?

— Ничего.

— Не понимаю... Разве она вас не любит?

— Да нет. Лида прекрасная женщина. Она мне верит.

Ганка заметила с юмором:

— Прямо святая. Впрочем, что ей еще остается?

— Что вы имеете в виду?

— Такого интересного, красивого мужчину трудно удержать... даже если он сам святой... Вам у меня нравится?

— Очень.

Ганка показала ему свою двухкомнатную квартиру.

— Это еще не то, что мне надо. Я хочу постепенно заменить мебель на современную. Во время следующей поездки для показа мод в Западной Германии куплю хорошие обои... И все равно я очень рада, что мне удалось наконец заполучить эту квартирку и за несколько месяцев сделать из нее приличное жилище... Пойдемте, я покажу вам ванную, хотите?

Однако Земан не двинулся с места. Сознание его пронзила догадка. Он быстро спросил:

— За несколько месяцев? Подождите, а как долго вы здесь живете?

— Полгода.

— А до этого?

— Я снимала комнату у некоей Иржины Краловой. Мала-Страна, Цисаржская, семь. Но это вы уже знаете, наверное...

Земан не дал ей договорить:

— Телефон! Быстро!

Когда Ганка подала ему трубку и придвинула аппарат, он поспешно набрал свой служебный номер:

— Ирка, это я, Гонза. Немедленно сообщи Калине и спроси у него разрешение на операцию. Запиши...

Надпоручик Иржи Градец, который по указанию подполковника Калины совместно с Земаном осуществлял операцию по задержанию Благи и потому сидел у телефона в кабинете Калины, попал в довольно трудное положение. Он записывал сейчас в блокнот информацию, передаваемую Земаном, а напротив него, бледная и взволнованная, сидела Лида Земанова.

— Да, записываю... Иржина Кралова... Цисаржская, семь... Да, сейчас сообщу Калине... Разумеется, пошлю тебе оперативную группу... — Он посмотрел на Лиду и сказал в трубку: — Послушай, Гонза, у меня здесь Лида... Ты не хочешь с ней поговорить? Нет? Хорошо, я объясню ей... Хорошо, отошлю ее домой. Все. — Он положил трубку.

Лида нетерпеливо спросила:

— Где он?

Градец пожал плечами:

— К сожалению, не могу сказать. Это служебная тайна. — Он снова поднял трубку, набрал какой-то номер: — Говорит Градец. Объявите готовность опергруппы. Я буду внизу через несколько минут.

Однако Лида совершенно не воспринимала, что он говорит. Она была настолько во власти захватившего ее чувства, что губы ее задрожали от едва сдерживаемого плача. Механически, скорее для себя, она проговорила: