Чингиз Абдуллаев - Всегда вчерашнее завтра
— Дело в том, что эти документы для нас не просто очень важны. Они как бы проба нашей независимости. Символ нашего окончательного освобождения и выхода из бывшей империи. Для маленьких наций такие вопросы очень болезненны. — Он помолчал и, вздохнув, продолжал:
— Не секрет, что некоторые силы в Москве и в Вильнюсе все еще мечтают повернуть историю вспять. Им все еще кажется, что нас удастся загнать в единую страну. И документы, о которых идет речь, помогут уничтожить нашу независимость. Они сыграют на руку тем силам в обеих столицах, которые все еще рассчитывают на реванш.
По данным опросов, которые проводят независимые социологические службы в Литве, многие граждане нашей республики не верят, что независимость и суверенитет, которых мы добились окончательно и бесповоротно, закрепили наше нынешнее положение. Многие считают, что мы сумеем продержаться лет пятнадцать-двадцать, до тех пор, пока окрепшая Россия снова не поглотит нашу маленькую страну. Это, если хотите, наше всегда вчерашнее завтра. И мы не хотим такого завтра.
Именно поэтому нам нужны документы на агентов Москвы. Нам необходимо знать, кто сотрудничал с КГБ, мы должны реально представлять степень угрозы людей, занимающих высшие государственные посты в нашей стране. У нас просто нет другого варианта, Дронго. Только самая острая необходимость заставила нас обратиться к вам.
Он замолчал, глядя в глаза Дронго. Это были глаза раненого зверя, который уже сознает, что не сумеет спастись от приближающегося охотника, и последним усилием воли пытается заставить себя встретить смерть достойно.
— Вы обязаны найти документы, — жестко сказал Хургинас, — это ваша главная задача. Вы получаете за это большие деньги.
— Не нужно так ставить вопрос, — поморщился Дронго.
— Подождите, Хургинас, — уже по-русски сказал Стасюлявичюс, — я думаю, мистер Дронго все отлично понимает. Нам нужны документы, и мы просим вас сделать все возможное, чтобы они не попали в руки представителей других спецслужб. Иначе наша независимость окажется под страшной угрозой.
— Я просто хочу напомнить, что он обещал нам достать эти документы, — запальчиво сказал Хургинас.
— Я никогда не обещал достать документы. Я обещал сделать все, что в моих силах. И сегодня уверяю вас, что делаю все возможное.
Хургинас хотел еще что-то сказать, но, заметив предостерегающий взгляд Стасюлявичюса, передумал. Только и спросил:
— Каким образом мы с вами свяжемся?
— Где вы собираетесь остановиться?
— Может, нам лучше самим поехать в Монте-Карло? — спросил Стасюлявичюс.
— Нет, не лучше. Там все окажутся на виду, и вы можете испортить все дело.
— В таком случае договорились, — согласился Стасюлявичюс, — мы ждем вашего звонка. Надеюсь, вы позвоните достаточно быстро, а то в этом отеле очень дорогие номера.
Он поднялся. Следом встал Хургинас. Уже провожая гостей, Дронго спросил:
— А почему вы ничего не говорили мне о контактах вашего человека с Сарычевым?
— Это наше внутреннее дело, — напряженным голосом сказал Хургинас. Он так и сказал — «внутреннее» вместо слова «личное». Впрочем, он говорил по-русски с сильным акцентом.
Они вышли из комнаты. Дронго посмотрел на часы. Половина третьего ночи. Он вышел из номера, прикрыв дверь. Обернулся и увидел сидевшую в холле Марианну.
Она курила, глядя на него.
Он растерялся. Он действительно растерялся и не знал, что ему делать. Он просто стоял у двери и смотрел на нее. А она смотрела на него.
— Вы уезжаете? — спросила женщина чуть дрогнувшим голосом.
— Да, — сказал Дронго, сознавая, что никакие слова уже ничего не изменят.
— Я получила ваше письмо, — печально сказала она.
— Я хотел извиниться, — пробормотал он.
— У вас погиб товарищ? — спросила женщина.
— Да. Он умер прямо во время игры в казино.
— Странно. А мне сказали, что его отравили.
— Нет. Это ошибка. У него было больное сердце, — соврал Дронго.
— Поэтому вы уезжаете?
— Нет. — Оправдываться не имело смысла, а говорить правду тем более.
Сам того не желая, он попал в капкан, поставленный обстоятельствами.
Привыкшая к удовлетворению любого своего каприза, женщина не понимала, почему ее настойчивые домогательства отвергаются этим загадочным типом. И непонимание возбуждало еще больший интерес и желание разобраться в странном поведении этого непредсказуемого мужчины.
— Вы уезжаете из-за меня? Вам кажется, что я слишком настойчива? — чуть покраснев, спросила она.
— Конечно, нет, — тяжело вздохнул Дронго, — как вам такое могло прийти в голову! В другое время и при других обстоятельствах я считал бы себя самым счастливым из людей. Но сегодня я самый несчастный человек на земле, поскольку обстоятельства вынуждают вести себя подобным образом. Простите и поймите меня, если сможете.
Она смотрела на него, уже ни о чем не спрашивая. Потом вдруг поднялась с кресла.
— Подождите меня, — сказала она, — у меня в номере есть орхидеи. Я вам подарю. У вас останется память обо мне.
Она стремительно бросилась к своему номеру. Он стоял, застыв на месте.
Через минуту она вернулась, протягивая ему цветок.
— Он уже засохший, поэтому не пахнет, но зато сохранится долгие годы, — словно оправдываясь, сказала она.
Дронго бережно взял цветок и положил его в небольшую сумку, которую обычно носил с собой.
— Я его сохраню, — пообещал он.
— У меня в Париже есть дом, — сказала она, — вот моя визитная карточка.
Здесь указаны адрес и телефон. Если вы когда-нибудь будете в Париже, можете позвонить.
Он взял карточку, положил в карман. Потом наклонился, целуя ей руку.
Женщина сделала какое-то движение, словно собираясь что-то сказать, но в коридоре появились ее телохранители, и она, собрав всю свою волю, просто улыбнулась ему на прощание.
— До свидания.
Он вдруг подумал, что может все бросить и просто остаться. Остаться в этом отеле еще на один день, еще на одну ночь. В конце концов, он живой человек и имеет право на обычную человеческую жизнь. Но если он останется здесь, то убийцы могут прийти и в «Негреско». И тогда следующей жертвой может стать эта молодая красивая женщина, которая ему так нравится.
Он прекрасно знал, как опасно заводить связи в его ситуации. Именно поэтому заставил себя улыбнуться еще раз. И направился к лифту.
Внизу, в холле отеля, его нетерпеливо ждал Хургинас. Увидев выходившего из лифта Дронго, он шагнул навстречу.
— Я подумал, вдруг вам понадобится какая-нибудь помощь, — негромко сказал Хургинас. — Может, вам нужно личное оружие для защиты? Я мог бы это организовать.
— Спасибо, — отдав свои вещи швейцару, Дронго направился к выходу, — я предпочитаю обходиться без оружия. Так спокойнее и надежнее.
— Да-да, конечно, — согласился Хургинас, идя следом. У подъезда Дронго уже ожидало такси. Он обернулся, чтобы попрощаться с Хургинасом, и в этот момент тот крикнул:
— Ложитесь!
Из проезжающей мимо машины раздались выстрелы. Пять-шесть выстрелов.
Хургинас толкнул Дронго и сам бросился на землю. Машина, из которой стрелял неизвестный, стремительно уносилась прочь. Дронго поднял голову и успел заметить пролетающий белый «Ниссан».
Он поднялся на ноги. Вокруг кричали и суетились люди.
— Уезжайте быстрее, — толкнул его к автомобилю Хургинас, — рядом с вами опасно даже стоять.
— Спасибо за ваш толчок. — Дронго протянул ему руку и после крепкого рукопожатия сел в машину. — В Монте-Карло, — велел он водителю такси.
Уже отъезжая, он увидел, как Хургинас что-то объясняет подъехавшим полицейским.
Глава 39
В Монако они приехали через полчаса. Туристическое бюро уже не работало, и Дронго попросил отвезти его в отель «Малибу», находившийся рядом со знаменитыми казино. Собственно, зданий казино было два. Одно, в виде величественного дворца, выходило на побережье и было платным. Но клиенты трех самых дорогих отелей Монте-Карло, включая «Малибу», не платили за вход, получая так называемые «золотые карточки гостей».
Второе казино, под названием «Кафе де Парис», находилось слева от большого здания. Сюда пускали бесплатно. Здесь играли в основном в покер, блэк джек и другие подобные игры. В вестибюле находились сувенирные магазинчики, торгующие разными поделками.
Приехав в отель «Малибу», он снял номер и позвонил по телефону в два других отеля, выясняя у портье, не проживает ли в них гость по фамилии Семенов.
Ему повезло.
— Проживает, — любезно сообщил портье отеля «Эрмитаж», — на пятом этаже.
Он прибыл сегодня днем.
— Спасибо, — поблагодарил Дронго. Теперь все встало на свои места.
Он оставил свой чемодан в «Малибу» и, захватив сумку, вышел из отеля.
