Александр Петровский - Великий и Могучий
— Отмудохаем, — радостно сообщил командир. — Причём всех!
Непонятно откуда и, соответственно, неожиданно для всех появился какой-то тип и сразу же переключил на себя всеобщее внимание.
— Я полковник Спицын, Федеральная Служба Безопасности России, — он говорил подчёркнуто внушительным тоном. — Вы вмешиваетесь в нашу операцию. Пожалуйста, немедленно покиньте оперативную зону!
— Во даёт гэбист, — восхитился Кирилл. — Мы тут боремся с организованной преступностью, а остальные нам только мешают. Прокурорские разваливают дела, а судьи отпускают тех, чьи дела прокуратура почему-то не смогла развалить. Это всё нам привычно, мы такому давным-давно не удивляемся. Но вот чтобы бандитам помогала ФСБ, вижу впервые. Новинка сезона!
— И не говори, самому неимоверно противно, — согласился с ним Спицын. — Кстати, а в чём ваша борьба, собственно, заключается? В избиении подозреваемых? В кражах их мобильников? Борцуны хреновы!
— Он в своём праве, — сообщил Кирилл спецназовцам. — Так что тихо и не суетясь возвращаемся в управление.
— А может, этого старого сморчка тоже отмудохаем? — предложил их командир. — Фээсбэшную ксиву он ещё не предъявлял, если что.
— Да он точно из ФСБ, я его знаю! — уверенно заявил Кирилл.
— Ну и что? — командир пожал плечами. — Зато нас больше и мы моложе!
Полковник поднял вверх правую руку, и по этому сигналу так же, как и он чуть раньше, вроде бы ниоткуда появилось несколько человек спортивного телосложения.
— «Альфа»? — предположил Кирилл.
— Нет, не «Альфа», но тоже ничего так ребята, — ответил Спицын. — На этих детей напускать нашу «Альфу»? И незачем, и пацанов жалко. Глядишь, подрастут, немного поумнеют и станут почти нормальными людьми.
— Ну что, орлы? — начал напутственную речь Кирилл. — Вы давно хотели кого-нибудь отмудохать. Вам повезло. Желаю удачи, и обещаю изредка утешать ваших вдов. Угадайте, как.
Завершив на этом свою краткое напутствие, он вышел со двора на улицу, остановил проезжающее мимо такси, сел в него и был таков.
Глава 48
Ни полковник, ни бандиты с доктором не проявили особого интереса к поединку спецназов двух силовых ведомств, и потому не оглядываясь поднялись в квартиру Лебедева. На лестнице два мужичка распивали бутылку водки, разложив на подоконнике свою нехитрую закусь.
— Начальник, это подсадные! — обеспокоился Вокзал.
— С чего ты взял? — удивился полковник. — Самые что ни на есть обычные пьяницы.
— Не! В бутылке — вода! Меня так не надуть, я бухло за сто метров чую!
— Наблюдательный, чёрт! Ладно, докладывайте обстановку.
— Никто не входил, никто не выходил, — отрапортовал один из «пьяниц».
— Продолжайте наблюдение до моего особого приказа. В случае чего — действуйте по обстоятельствам. Вопросы есть?
— Никак нет, товарищ полковник!
— Вот и чудесно. Идёмте дальше, — предложил он своим спутникам. — Я сначала войду один, там ребята, от которых можно ожидать чего угодно.
Полковник вошёл в квартиру, окинул обстановку цепким взглядом, убедился, что никаких явных неприятных сюрпризов ему приготовить не озаботились, и пригласил войти остальных. Вокзал, дружелюбно улыбаясь во весь рот, бросился к Лебедеву и стал радостно трясти его руку, приговаривая:
— Я именно так тебя и представлял по Мишиному рассказу! Ты настоящий Верховный Маг, Воронок, с первого же взгляда видно!
— Я, вообще-то, не маг, — отказался от этой чести доктор наук. — Я — Борис Павлович Лебедев, сотрудник НИИ русского языка. Вот он — действительно, маг, причём именно Верховный.
— Таким я тебя тоже представлял, — не растерялся Вокзал.
— Это всё хорошо, но где мой пациент? — поинтересовался медик.
— Да вот же он, на самом виду лежит, — показал ему полковник.
— Да, действительно, что же я так? Ну, приступаем к первичному осмотру. На голове пациента явственно виднеется гематома, в просторечии именуемая шишкой. Вероятнее всего, это последствия удара средней силы, нанесённого кастетом или другим тупым орудием. От такого удара пациент должен был потерять сознание, что, видимо, и произошло. Однако в данный момент он, несомненно, находится в сознании, хотя и спит. Сон, насколько могу судить по движению глазных яблок, в данный момент протекает в пятой фазе, она же фаза БДГ или фаза парадоксального сна. Видимо, пациент последнее время много нервничал и мало спал, что и привело к такому эффекту. Рекомендуемое лечение — покой примерно на сутки, и анальгин, разово не более двух и суммарно не более пяти таблеток в день. Здорово его отмудохали.
— Такого слова в русском языке нет, — возмутился Лебедев. — Это я вам как эксперт-лингвист говорю!
— Говорите, нет? А вот его отмудохали, и ему всё равно, есть такое слово или нет. Кстати, о языке. Покажите его, пожалуйста. Не нужно стесняться, я же врач.
— Не стану я вам показывать язык! С какой стати? Тем более, вы пьяны!
— Ну, и не показывайте. Я же и так уже всё заметил. У вас гастрит очень вероятен, батенька. Проверьтесь незамедлительно у специалиста, пока дело не зашло слишком далеко.
— У меня действительно гастрит, — признался Лебедев. — Но чтобы это выяснить, мне пришлось глотать зонд с телекамерой. А вы определили просто так, при беглом осмотре. Наверно, вы действительно хороший специалист, хоть и пьяны сейчас.
— Кто пьяный? Я пьяный? Да ничего подобного! Это вы меня пьяным не видели!
— Ну, я бы всё-таки предпочёл лечиться у трезвого врача.
— Вы говорите совершеннейшие глупости, милейший. Трезвых врачей в природе не существует. По крайней мере, врачей моей специальности. Есть только такие, которые кажутся трезвыми некоторым невнимательным пациентам. Это я вам как эксперт по экстренной медицине говорю. Видели бы вы то, что привозят к нам в больницу после автомобильных аварий или разборок между вот такими товарищами, как уважаемый Вокзал — запили бы после первого же дежурства, причём окончательно и бесповоротно!
— Ну, я вижу, что все более-менее познакомились, пора переходить к делу, — предложил полковник Спицын. — Итак, вот этому человеку, Рогову Анатолию Семёновичу, требуется вручить билеты на несколько матчей мундиаля и отправить его самолётом в Южную Африку. Визу и билеты на футбол обеспечат мои коллеги. За твоими людьми, Вокзал, доставка его в Москву и посадка на самолёт в ЮАР. Где-то по пути, когда он придёт в себя, нужно будет зачитать ему вот этот текст, который специально для него подготовил господин Лебедев.
— Начальник, в поезд я его здесь посажу без проблем, железную дорогу мы контролируем. И до Москвы он доедет в лучшем виде, можешь не сомневаться. В вагоне командуют проводники, а они всегда нам помогают. Им деваться некуда. Если что не так, мы их похороним. А вот дальше ничего обещать не могу. В Москве я никто, и звать меня никак. Кто там контролирует привокзальную территорию, даже не знаю. Мне раньше как-то и дела никакого до этого не было. Где я, а где Москва? Да и менты там в любой момент могут вмешаться, тогда вся наша поездка на этом и закончится. Так что без поддержки твоей конторы это дело и начинать не стоит.
— Поддержка будет, но тайная, — пообещал полковник. — Открыто нам вмешиваться нельзя, иначе бы зачем вы были нам нужны? Мы б его сами спокойно отвезли. Но нам, увы, это запрещено. Мои коллеги прикроют твоих людей от милиции, это ещё в наших силах, но с московскими бандитами разбирайтесь сами. В крайнем случае мы вам, разумеется, поможем, но не хотелось бы доводить дело до крайнего случая.
— Хорошо. К москвичам вернёмся позже. Как быть с этим, который Рогатый? Ты, лепила, говоришь, что он спит. А когда проснётся?
— Он может проснуться в любой момент.
— А можешь ему что-нибудь вколоть, чтобы он проспал ещё часов пять-шесть?
— Конечно. Тот же препарат, что вколол вашему Мише.
— Тогда давай, действуй! Теперь дальше. Моим ребятам в Москву соваться нельзя. У нас всех на лбу, считай, клеймо стоит, уголовный мир, типа. Менты это сразу секут, и братва тоже. Вот и будет к нашим ребятам никому не нужный интерес со всех сторон. Потому с Рогатым поедет лепила и этот, который из «матюков», Борис Павлович. Он и письмо правильно прочитает, и новое напишет, если вдруг понадобится. А мой человек поедет в том же купе, но типа он не при делах. И из Белокаменной — сразу же домой. Нечего моим людям там делать.
— Верно говоришь, Вокзал. Твоему человеку даже приезжать в Москву не нужно. Пусть сойдёт на остановку раньше.
— Зачем он тогда вообще нужен? — поинтересовался Лебедев.
— Лишний человек редко бывает лишним. Мало ли какие случаются неприятные неожиданности, — пояснил полковник. — А вам, Борис Павлович, я устрою задним числом вызов в головной НИИ. Познакомиться они, так сказать, хотят с новым директором своего филиала. Так что у вас даже официальные командировочные будут.
