Владимир Царицын - Уфолог
- Вы меня простите, сказал он, - я не представился. Меня зовут Максим. Максим Хабаров.
- Хабаров, – повторил старик. – Знатная фамилия. А я Верещак. Иван Трофимович… По делу в наши края? Или так, отдохнуть?
- По делу, Иван Трофимович. Не подскажите, как мне в Собачки по-пасть? Там филиал нашего университета находится…
- Университет? Ха-ха-ха! – засмеялся Верещак. – Ну, ты уморил, Максим! Ну, ты дал! Это ж надо же – Университет!
- Филиал, - поправил его Макс.
- Да хоть и филиал. Если он в избушке на курьих ножках располо-жился, тогда оно конечно – филиал. Филиал… Смех, да и только!
Макс терпеливо ожидал, когда закончится взрыв веселья. Он дос-тал из пачки новую сигарету и разминал ее в пальцах.
- Ты это…, - отсмеявшись, сказал Верещак, пододвигая к себе ма-терчатую сумку, расшитую бисером, - натощак не кури много, вредно. На вот, поклюй лучше.
Старик извлек из сумки газетный сверток и, развернув его, протянул Максу бутерброд по своим размерам превышающий знаменитый аме-риканский бигмак. Бутерброд был составлен из двух кусков белого хлеба, между которыми розово и сочно проглядывали пластики крас-ной рыбы.
Макс не заставил себя упрашивать.
- Спасибо. – Последние звуки слова благодарности увязли в начин-ке бутерброда.
- Моя в дорогу собирала, перестаралась. Мне столько не съесть. - Верещак тщательно упаковал свой сверток и убрал его в сумку. – К дочке еду, во Владик. Зубы хочу новые сделать. – С завистью посмот-рел, как Макс расправляется с бутербродом. – Ты-то, вон оно как! Зуб-ки то, небось, все свои?
- Тридцать два, - объявил Макс, проглатывая последние крошки. – Рыба – прелесть! Сами коптили?
- А, то, - вскинул седую бороду Верещак. – Не в сельпо же покупать.
- Так как мне в Собачки добраться все-таки? – спросил Макс. – На чем?
Верещак внимательно осмотрел Макса с головы до ног.
- А вот, - сказал, кивая на Максовы кроссовки, - на них.
- То есть, пешком, - догадался Макс.
- Ага, пехом. Вон тропинку видишь? - Верещак указал на едва за-метную, заросшую травой и подорожником тропу, бывшую когда-то грунтовой дорогой. – Она между сопок идет, километров десять до Собачек. А то и двенадцать.
Макс с тоской посмотрел вдаль.
- Туда теперь транспорт не ходит, - продолжал Верещак. - Да и не ходил никогда. Два года назад в Собачках метеостанция базирова-лась, так туда раз в неделю бобик бегал, метеорологический. Ну, там, продукты, медикаменты разные привозились. А когда зелень эта объ-явилась, так метеорологи из Собачек съехали.
- Какая зелень? – удивился Макс.
- Как какая? – в свою очередь удивился Верещак. – Инопланетяне. Зеленые человечки. На своих тарелках.
- И что? Вы этих инопланетян видели?
- А, то, - подтвердил Верещак наихудшие опасения Макса. – Один у нас в Пологих Сопках жил, правда, недолго. Помер. Зеленый, как лук.
- И куда он делся?
- Я же сказал: помер.
- А труп?
- Похоронили, знамо дело.
Макс сел на скамейку, рядом с дедом. Дело из загадочного пре-вращалось в невероятное.
«Еще инопланетян мне не хватало!», - мысленно усмехнулся Макс.
- Так, что я тебе в Собачки идти не советую. Дурное это место. Да и нет там никого. Никакого филиала.
- А другая дорога в Собачки есть?
- По земле нет. Но вертушки, бывает, летают. Откуда-то с севера. Либо с Уссурийска, либо еще откуда… Ну, мне пора. Вон автобус идет… Бывай.
Автобус был маленький, корейский, тот самый, на котором Макс се-годняшней ночью приехал в Пологие Сопки. Он лихо развернулся на привокзальной площади, и водитель открыл переднюю дверь, при-глашая на борт единственного пассажира. Ступив на подножку, Вере-щак обернулся и сказал:
- А этого инопланетянина потом выкопали. Через месяц примерно. Утром на кладбище как-то пришел – могила разрыта, а гроб пустой. А, может, сам откопался...
«Конечно, сам», - подумал Макс, но вслух ничего не сказал.
Дорога до Собачек оказалась не такой длинной, как пугал Верещак, километров семь, не больше, и идти по ней было легко. Травы на гли-няно-гравийной грунтовке росло немного, а иногда попадались совер-шенно лысые участки. Зеленые сопки слева и справа от Макса полого круглились и казались ровно подстриженными полями для гольфа, вполне подходящими и для посадок космических кораблей пришель-цев. Но летающих тарелок на сопках и над ними не наблюдалось. А наблюдался вполне земного вида вертолет, который взмыл в небо из-за ближайшего пригорка и умчался куда-то на север. Солнце прорва-ло-таки пелену облаков и ярко освещало сопки и улетающий вертолет.
Деревянное щитовое здание бывшей метеостанции возникло вне-запно, вынырнув из-за поворота дороги. О том, что здесь когда-то жи-ли метеорологи и пытались предсказывать погоду, говорила высокая ажурная вышка с раздутым полосатым сачком на шпиле и вышки по-меньше, с лесенками, доходящими до кабинок с метеоприборами. Из-дали здание казалось пустым и заброшенным.
Макс поднялся на крыльцо и постоял у двери, прислушиваясь. Он разобрал легкие шорохи, вздохи и учащенное дыхание. Эти звуки Макс идентифицировал, как нечто интимное, поэтому не стал откры-вать дверь, не предупредив о своем визите, а постучал в нее. Звуки затихли, но никто не сказал: «войдите, пожалуйста». Постояв с полми-нуты, Макс толкнул дверь и вошел внутрь без приглашения.
На широкой лежанке, стоящей у дальней стены, сидели двое – муж-чина и женщина. Женщина приводила в порядок комбинезон. Мужчина на Вошкулата похож не был, во всяком случае, был моложе Алексея Владимировича лет на тридцать и бороды не носил. Оба глядели на Макса удивленно, они явно не ожидали появления кого бы то ни было. Губы у обоих были красными, особенно у женщины.
- Вот так-так, - сказал Макс, не поздоровавшись. – А где господин Вошкулат?
- А вы кто такой? - Женщина пришла в себя раньше своего друга.
Женщины, надо отдать им должное, всегда в таких случаях раньше мужчин берут себя в руки. Она была молода, лет двадцати, возможно чуть старше, и довольно смазлива. Припухлость губ, отчасти врож-денная, отчасти приобретенная в течение последних минут пятнадца-ти, добавляла ее облику определенную пикантность, а блеск в глазах делал ее почти красавицей. Все дело портил свободный комбинезон, который скрадывал нежные изгибы тела, и делал его обладательницу похожей на танкистку, шлемофона не хватало.
Макс решил не шифроваться, полагая, что в данной местности его удостоверение не вызовет никакой негативной реакции, напротив, по-может быстрее решить проблему.
- Капитан Хабаров Максим Игоревич, - представился он. - Бюро специальных расследований.
Черная книжица с золотым гербом впечатление произвела. Моло-дой человек поднялся с лежанки и обрел дар речи.
- Мы только что прибыли на точку, - оправдываясь, произнес он. – Еще даже вещи распаковать не успели, - и кивнул на гору картонных коробок у двери.
- Повторяю вопрос, - сказал Макс строго. – Где господин Вошкулат?
- Когда мы прибыли, Алексея Владимировича не было здесь, - по-дала голос девушка. – Думаю, он где-то в зоне. Возможно, в цен-тральном схроне, он там чаще всего бывает, но может быть где угод-но.
Макс присел за стол, забросив ногу на ногу, и сунул в рот сигарету. Девушка услужливо придвинула ему половинку раковины морского гребешка, служащую пепельницей и расположилась напротив него. Ее приятель сел во главе стола на правах старшего и изобразил на своем лице готовность отвечать на вопросы человека, работающего на пра-вительство.
- Что такое центральный схрон? Где он находится? Когда Вошкулат туда ушел? Зачем? Когда вернется? И кто вы такие? – Макс решил не тянуть резину и получить максимальное количество ответов на свои вопросы в самое короткое время.
Выяснилось, что вся территория, отведенная Степному универси-тету Российской Академией Наук для уфологических исследований (около ста квадратных километров), именуемая зоной аномальных яв-лений, разбита на квадраты. В каждом квадрате оборудованы некие схроны, в которых можно, в случае надобности, переночевать или просто отдохнуть. Кроме функции временного пристанища, схроны иг-рают роль полевых лабораторий, где имеется необходимый набор са-модельных уфологических приборов и инструментов. Приборы эти ра-ботают в режиме самописцев, фиксируя все изменения в напряженно-сти электрических, биоэнергетических и каких-то еще неведомых Мак-су полей. Вошкулат два раза в месяц совершал плановый обход схро-нов для считывания информации с самописцев и для переналадки оборудования. Иногда он уходил в зону, когда того требовали обстоя-тельства – если в атмосфере возникали световые сполохи, похожие на северное сияние или над сопками начиналась пляска огненных ша-ров. Такие явления были предвестниками событий, ради которых и существовал филиал Степного университета в Собачках: либо откры-тие временного коридора, либо ноль-пространственного тоннеля, ли-бо следовало ожидать появления гостей из космоса.
