Дональд Гамильтон - Отравители
- Легавый съехал с моста, сэр, - доложил он. - Он едет за нами.
- Давай проедем тот холм, а там остановимся.
- Ясно, сэр.
Мистер Су пристально посмотрел на девушку. Когда он заговорил, в его голосе послышались опасно кроткие интонации:
- Ваша забота о жизни стражи буржуазного порядка свидетельствует о вашей гуманности, но увы, не о вашем профессионализме и лояльности.
- Нет, вы меня не поняли, - поспешно отозвалась Бобби, облизывая губы. - Я имела в виду практические последствия. Как нам выполнить задание, если вся полиция штата устроит на нас охоту.
- Я обещаю самым тщательным образом позаботиться о всех практических аспектах, мисс Принс, - мягко продолжал китаец. - Ваше дело следить за нашим пленником. Он на вашей ответственности. Понятно?
- Да, сэр.
- Когда мне остановиться? - повернул к китайцу голову Джейсон. Как только мы скроемся за холмом?
- Да.
"Форд" оказался на вершине холма и чуть было не взмыл в воздух - так резко уходила вниз дорога. В какой-то момент мне показалось, что Джейсон не справится с управлением, но он не подкачал, и вскоре "форд" послушно покатился вниз по дороге, сбросив скорость.
- А вот и легавый, - заметил Джейк. - Включи мигалку. Останавливаемся?
- Конечно. Разве можно мешать блюстителю порядка выполнять свои обязанности. Джейсон! Останови.
- Да, сэр.
- Говорить буду я. Если я подам сигнал, ты знаешь, что делать?
- Да, сэр.
Мы свернули на обочину и остановились. Как только к нам подъехала полицейская патрульная машина, мистер Су вылез и направился к ней. Когда я повернул голову в их сторону, Бобби махнула рукой:
- Не двигайся! - пробормотала она. - Сиди и не шевелись!
Джейк вышел менее поспешно, чем китаец. Он оставил дверь "форда" открытой и подошел к тем двоим. Я слышал, как мистер Су удивленно сказал:
- Украденная машина? Мой дорогой, вы, наверное, ошибаетесь?
- Никак нет, сэр. Этот "форд" был угнан из Калифорнии. Нас известили несколько часов назад. Нас предупредили ждать вас, потому как было предположение, что вы двинетесь на восток. Я вынужден попросить...
- Нет!
Это ахнула Бобби Принс. Ее голос протеста утонул в грохоте выстрела. Что-то глухо ударилось о землю сзади меня. Бобби таращилась в заднее окно, затем медленно обернулась ко мне. Лицо ее было как мел, а синие глаза широко открыты. В них был ужас.
- Подумаешь, свинью убили, - заметил я.
- Молчи! - прошипела она. - Молчи, черт бы тебя побрал!
- Выйди и посмотри, - посоветовал я. - Не пропусти очаровательной картины. Только что застреленная свинья. А вообще учись спокойно относиться к трупам. Ты еще увидишь их немало. В том числе и мой...
Она издала странный горловой взук и стала перебираться на переднее сиденье. Ей мешали ее собственные длинные ноги и подставки для головы. Наконец она перебралась туда и села за руль. Она рванула машину вперед, отчего захлопнулась дверца, а меня откинуло назад на виниловые подушки. Я увидел, как Джейсон навел на нас большой револьвер, но, прежде чем он успел выстрелить, мистер Су отвел его руку.
Последнее, что я видел, прежде чем машина наша съехала в arroyo[1], это как оба они потащили труп полицейского к патрульной машине, на которой еще вертелся красный маячок.
Глава 27
Для девицы, родившейся в стране рикш, если она, конечно, ничего тут не напутала, у Бобби Принс была неутоленная страсть к двигателям внутреннего сгорания. Она выехала на гравиевую дорогу на такой скорости, что меня неистово затрясло на заднем сиденье, где я сдирал обертку с заостренного края пряжки. Когда мне это удалось, я вовсю заработал этой бритвой, стараясь перерезать путы. Но веревка попалась прочной, из тех, что и в идеальных условиях непросто перерезать. Ну, а в такой тряске хотелось бы вместе с путами не перерезать заодно и какую-нибудь вену или артерию.
Затем внезапно Бобби свернула к обочине, затормозила, выключила двигатель и, закрыв лицо руками, зарыдала. К тому времени мы уже были довольно высоко - в предгорьях. Глянув в заднее окно, я увидел геометрически безупречную линию скоростного шоссе, прочертившую плоский ландшафт. Чуть ближе к нам я увидел полицейскую машину с уже выключенным маяком. Теперь ей составляли компанию белый джип и цистерна. Мистер Су, похоже, держал военный совет.
Если я видел их, то они, стало быть, видели меня. С удвоенной энергией я стал перетирать веревку, которая поддавалась очень неохотно.
- Перестань извиваться! - услышал я голос Бобби. Она вытерла лицо рукавом и сама изогнулась, запустив руку в карман джинсов, не предназначенный для быстрого извлечения помещенных в него предметов. Я услышал щелчок. - Вот... Ну, протяни руки, умник!
Она держала раскрытый нож наготове. Я протянул связанные руки. Мгновение спустя веревка была разрезана. Бобби перевернула нож и подала мне его рукояткой вперед. Я перерезал веревку на ногах, выпрямился и сунул нож в карман.
- Большое спасибо, - буркнул я. - Как насчет револьвера?
Она помотала головой.
- Нет, не могу. Я и так помогаю тебе сбежать. Этого мало?
- Мало, - сказал я. - Мое задание - не удирать.
- Я не хочу иметь дело с новыми трупами.
- А что ты так расстроилась, прелесть? - удивился я. - Это же всего-навсего вшивая свинья. По-моему, ты не большая любительница свиней-полицейских.
- Думаешь, это смешно? Совершенно не смешно. - Она судорожно вздохнула. - Я не хочу, чтобы еще кого-то убили, в том числе и тебя. Неужели непонятно? И я не хочу помогать тебе убить их... Ой, что ты делаешь?
Я схватил ее левую руку, которую она, обернувшись ко мне, положила на спинку сиденья. Есть несколько способов зажать руку так, чтобы твой оппонент не мог пошевелиться, не причинив себе жуткую боль и не разорвав себе связки в запястье или пальцах. Я выбрал наиболее подходящий.
Когда, попробовав освободиться и осознав всю тщетность попыток, Бобби затихла, я осмотрел переднее сиденье. Мой револьвер лежал там, где она его бросила, усевшись за руль, на соседнем сиденье с водительским. Я подобрал его.
- А как насчет "вальтера"? - осведомился я.
- Мистер Су забрал его у меня. Это его пистолет. Ты разве не заметил?
- Ладно, - сказал я, отпуская ее руку. - Извини, если сделал больно.
Растирая пальцы, она сказала, не глядя на меня:
- Ты мерзкий предатель. Я спасла тебя, а вместо благодарности...
- Бобби, кончай пороть чушь, - устало сказал я. - Неужели тебя не научили ничему, кроме как изображать из себя помешанную на кино девочку из Аризоны? - Бобби промолчала, и я продолжил: - Мы не играем в детские игры, где важно, кто благодарный, а кто нет. У меня есть задание. И у мистера Су тоже есть задание. Мягко говоря, наши задания не сочетаются. Поэтому забудь ненадолго о своем желании видеть мир без насилия и решай, на чьей ты стороне.
Некоторое время она молчала, потом сказала:
- Не знаю. Пойми меня, Мэтт, я уже не знаю. Все так изменилось. Маленькая дурочка с промытыми мозгами! Господи, когда я приехала сюда, я так прекрасно понимала, где правильное, доброе, марксистское начало, а где неправильное, вредное, капиталистическое... - Она поморщилась. - Я просто не знаю, что произошло, милый. Я даже не могу сказать, что эта твоя страна отнеслась ко мне с большой любовью. Думаешь, я прекрасно проводила здесь время и все только и знали, что старались сделать мне приятное? Ничего подобного. Все было не так-то просто, не говоря уж о том, что я понимала: рано или поздно я получу кое от кого извещение, что настала пора отрабатывать то, что на меня потратили. - Она запнулась, глубоко вздохнула и продолжила: - Я не хочу быть чертовой шпионкой. Я не хочу работать ни на них, ни на вас! Я хочу просто быть собой, жить нормальной жизнью... Понимаешь?
- Конечно, - грубо сказал я. - Ты хочешь жить. То же самое хотел и тот полицейский, и, наверное, доктор Осберт Соренсон, не говоря уж о нашей Аннет О`Лири, и о негре-боксере, и тех пятерых ребятах из мафии, которых я усыпил, а вы пристрелили. Они все хотели, чтобы их оставили в покое и дали им нормально жить...
- Это так... - начала она. - Потому-то я... у меня все в голове перемешалось. Я не знаю... - Она снова замолчала, потом сказала: - Я должна вернуться.
- Зачем тебе совершать такую глупость?
- Я не говорю, что мне этого очень хочется. Просто я должна... Они ведь потратили на меня столько времени и денег. И если бы не они, меня бы не было в живых... Только не говори, пожалуйста, что они руководствовались собственными и зловещими мотивами. Я знаю. Но они это сделали, и я этим воспользовалась. Я должна проявить немного лояльности и... и благодарности, хотя тебе это и смешно. В наши дни так много людей придумывают убедительные доводы для своей измены. Я не хочу быть в их числе.
Мне на это было нечего ответить. То, что люди, к которым она собиралась вернуться из чувства лояльности и благодарности, скорее всего расстреляют ее за то, что она меня отпустила, похоже, не играло для нее никакой роли, и было глупо напоминать об этом. Точно так же бессмысленно было говорить, что если она вернется к ним, мне, возможно, самому придется застрелить ее. Она все это понимала и не придавала этому значения. Когда у этих людей пробуждается совесть, логика отходит назад.
