Группа «Альфа» - Марсинко Ричард

Я использовал сейчас ту же тактику. Но сначала нужно разобраться с Пинки.

Он стоял на четвереньках, виляя задом, как собака хвостом, и что-то лихорадочно искал под столом. Авенир нигде не было видно.

— Потерял что-нибудь, Пинки?

Он вздрогнул от моего голоса, вскочил, но ударившись головой о крышку стола, снова шлепнулся. Осторожно поднявшись с вытаращенными от страха глазами и перекошенным от ужаса ртом, он простонал:

— Дик, я не знал. Я не знал. Я ему подчинялся. У него такой большой кабинет. Советник по вопросам национальной безопасности всегда консультируется с ним. Я не знал!

Самое печальное, что Пинки скорее всего действительно не знал. Пинки не злодей, способный предать собственную страну. Беспринципный? Да. Изворотливый? Да. Ненадежный? Готов побиться о заклад. Интриган? А как же. Но не предатель. Все, о чем думает Пинки, так это лишь о следующей звездочке. Это и привело его к беде. Бентли использовал Экскремента, как младенца. Адмирал был слишком занят тем, что лизал задницу Бентли вместо того, чтобы проверить его полномочия.

Но я не собирался отпускать его с крючка.

— Кто такой «X»?

— Кто? — Пинки наконец поднялся на ноги и тут же шлепнулся в кресло.

— Господин «X» — задница, передавшая тебе это. — Я постучал пальцем по папке, на которой значилось кодовое обозначение «Везер Кэйбл».

— Я не могу тебе этого сказать, Дик. Он меня убьет. Он передал мне ее в качестве личного одолжения.

Я подошел поближе к столу, облокотился на него и навис над Пинки.

— Ты лучше подумай о том, что не он прикончит тебя, а я, и прямо сейчас. Ты уже причинил ущерб и поставил под угрозу жизни многих людей. И если не поможешь мне хоть как-то исправить положение, то я лично порублю тебя на мелкие, мелкие кусочки. Причем делать это буду очень медленно.

Он взглянул на меня и понял, что я говорю абсолютно серьезно. Затем он закрыл лицо руками и назвал имя. Как я и думал, это был один из его приятелей по аннаполисной мафии. Они хоть чему-нибудь там учатся кроме того, как пользоваться шпаргалками, лазить под юбки сокурсницам и торговать наркотиками?

Да, учатся. Торговать государственными секретами при соблюдении определенных условий. Условие первое и главное — тот, кого ты знакомишь с тем, что ему знать не положено, должен быть твоим приятелем по Аннаполису. Других условий нет.

Я завис над Пинки дамокловым мечом, пока тот печатал на машинке свои объяснения. Да, печатал на машинке, а не на компьютере. В последний можно забраться и получить нужную информацию. А я не хотел, чтобы Бентли и его приятели знали о содержании документа.

С трех попыток он, наконец, закончил его. Я пропустил все черновики через машину для уничтожения бумаг и снял с оригинала копию. Заставив Пинки подписать их, я положил документы в карман.

Он совсем раскис, глядя как они исчезают в моем кармане.

— А что же будет со мной? — всхлипнул он.

Я взглянул на сукина сына, вид которого не вызывал у меня и капли жалости и сказал:

— Что будет с тобой? Пошел ты к гребаной матери, Пинки! Ты труп.

Глава XIII

Шел легкий снег, когда я вернулся домой около часа пополудни. В компьютере меня ждали зашифрованные сообщения от Аликс Джозеф: «Надеюсь, вам пригодится эта информация. Используйте тот же код, что вы сообщили мне. Прощайте».

Я расшифровал сообщение и прочитал его. Во-первых, Аликс установила людей на фотографиях, которые я ей передал. Кажется, я убил двух лучших специалистов Пекина по ведению радиоэлектронной войны — пару генерал-майоров, учившихся в США. Я почесал бороду. Какого черта они делали на «Принцессе Нантонга»? Во-вторых, ситуация в Японии, Корее, Индонезии, Сингапуре и на Филиппинах обострилась еще больше. Аликс была готова заключить пари, что это все делается для того, чтобы ввести нас в заблуждение.

В ее выводах заключался здравый смысл — вспомните изречение Сунь-Цзы на стене в офисе Бентли. Китайцы до сих Пор считают, что обман — основной элемент военного искусства. Более двух тысяч лет тому назад генерал Чан Ли, великий тактик, посвятил этому три своих книги в стихах. А Сунь-Цзы тщательно разработал эту тему в забытой сейчас книге «Первое условие победы».

Я собрал своих парней и поставил перед ними новую задачу. Затем позвонил в офис председателя, чтобы сообщить обстановку Джо. Но дела шли не столь хорошо, как хотелось бы. С одной стороны, меморандум, который я заставил Пинки написать, давал нам основание обратиться напрямую к министру обороны и вышибить эту задницу Бентли из Белого дома. Но с другой стороны, все это были косвенные улики, и я чувствовал, что Крокер не станет ничего делать до тех пор, пока мы не добудем нечто более серьезное.

Что бы я ни думал, это не играло никакой роли — председателя не было в городе. Он выступал в Вест-Пойнте[32] с большим докладом о военной готовности США. На мою просьбу соединить меня с ним последовал отказ — я не значился в списках генерала Крокера.

— Тогда соедините меня, пожалуйста, с Джоан Монтгомери.

Короткое молчание.

— Извините, сэр. Но вас нет и в ее списках.

Конечно, меня в них не было, как и предусматривалось планом операции. Я набрал номер пейджера Джоан. Прошло минут шесть, но она не перезвонила. В отчаянии я послал Бумеранга, Нода и Родента в город с аппаратурой «Большого Брата». Они должны были перехватить все телефонные разговоры Бентли в Белом доме и его особняке в Джорджтауне. Дак Фуг, Полпинты и Пик с электронной аппаратурой отправились в Россалин следить за Ли Чайменом. После этого я позвонил по закрытой линии в Токио Аликс Джозеф. Безуспешно.

Я снова попытался связаться с Джоан. Затем набрал номер американского посольства в Токио. Оператор посольства позвонил по внутреннему телефону в кабинет Аликс. Тишина. Тогда я оставил для нее сообщение с просьбой перезвонить мне как можно быстрее.

Обеспокоившись не на шутку, я позвонил Тошо, разбудил его и сообщил новости за последние шесть часов. Он сразу же все понял, недаром у него диплом Нотрдамского университета, и пообещал сделать все возможное со своей стороны.

Я хотел снова связаться с Крокером, но в этот момент раздался звонок от Дак Фута. Он начал что-то говорить, но из-за шума в трубке ничего нельзя было разобрать, а потом связь прервалась.

Я положил трубку, и телефон тут же зазвонил опять.

— Слушаю.

— Ли на пути в аэропорт имени Даллеса, — сообщил Дак Фут. — Он взял такси у своего офиса. Едет налегке — дорожная сумка и кейс. Мы следуем за ним. Между нами шесть автомобилей. Подъезжаем к въезду в аэропорт. Что делать?

— Продолжайте наблюдение и дайте мне знать, куда он направляется.

— Понял, Шкипер.

Через шесть минут снова звонок.

— Босс, это — Бумеранг.

— Говори.

— Коротышка купил билет на рейс в Нью-Йорк. Нам лететь с ним?

— Нет. — Я хотел, чтобы вся команда была у меня под рукой. — Удостоверьтесь только, что он улетит.

— Есть.

И опять я набрал номер пейджера Джоан. На этот раз она перезвонила через полторы минуты.

— Извините за задержку, но я не могла добраться до телефона.

— Мне нужно срочно увидеть председателя.

— Мы все еще в Вест-Пойнте. Прием у начальника академии.

— Тогда сразу же, как только вы вернетесь.

— Подождите, Дик. — Она прикрыла трубку рукой, сказала несколько слов, которые я не разобрал, и затем произнесла: — Председатель говорит, что мы должны поддерживать связь, как предусмотрено планом.

Планы нужно соблюдать, но иногда приходится их нарушать, чтобы принять меры, не терпящие отлагательства.

— Джо, я должен его видеть!

Она снова прикрыла трубку рукой, а затем, через некоторое время сказала:

— Встречайте нас на базе ВВС Эндрюс через час. Мы поговорим в машине на пути к резиденции председателя.

— Еду.

17 часов 25 минут. Когда самолет председателя «Гольфстрим» приземлился, я уже ждал его на посадочной полосе аэродрома. Мы с Гатором приехали час назад. Пока мы ждали самолет, я позвонил домой. Дак Фут оставил сообщение, что Ли Чаймен улетел в Токио. Он выяснил, что там рейс из Вашингтона стыковался с рейсом на Пекин.