Петер Випп - Совершенно секретно
Голос крупье назойливо повторял: «Ничего больше», «Ставок больше нет…», и это же самое по-английски, по-французски, по-итальянски…
А шарик между тем все крутился, журча, и Шукк невольно следил за ним взглядом.
В углу, как раз у входа, тихо зазвенел телефон. Чарли поднял трубку, поискал глазами Шукка, который всё ещё стоял у входа в главный зал.
— Казино… Слушаю вас… Вечернее заведение к вашим… О, господин барон! Я приветствую вас!
Взгляд Чарли теперь уже не случайно обратился в сторону Шукка. Затем он тихо спросил:
— Во что вы оцениваете информацию?.. Пять?! О, обедневшее дворянство, я понимаю, понимаю… Ну хорошо… Минуту назад я имел счастье поздравить его с прибытием. Есть ли рядом с ним особа женского пола? — Чарли повторил вопрос и ответил не сразу. Он чуть-чуть приподнял голову и взглянул в зеркало над главным столом в зале. Отсюда ему была ясно видна сутолока вокруг стола. Затем он любезно сказал своему невидимому собеседнику: — Я слышу… Ты хочешь узнать? — И кашлянул значительно. — Десять? Это другое дело. Дама, к которой упомянутый вами господин сейчас приближается, к сожалению, уже перешагнула порог весны. И это, господин барон, уже заметно…
Чарли положил трубку. Шукк между тем действительно сел рядом с дамой в лиловом платье и принялся внимательно следить за шариком рулетки. Как и все за столом, он также приготовился к игре: достал маленький блокнот, шариковую ручку, сигареты и всё это разложил поудобней на столе. Затем Шукк набрался решимости и не без колебаний сделал малюсенькую ставку.
— Вам следовало поставить на четырнадцать, уважаемый… — сказала глуховатым голосом сидящая рядом с Шукком дама и улыбнулась одними глазами.
Шукк также улыбнулся.
— Уже занято, мадам! — ответил он.
И Шукк и дама в лиловом некоторое время играли молча. Рядом с кошельком, принадлежащим даме, лежала такая же шариковая ручка, как и та, что являлась собственностью Шукка. Точно такая же, вряд ли одно яйцо отличается от другого больше. Поэтому не было ничего удивительного в том, что Шукк совершенно случайно взял эту ручку себе, когда собирал свои принадлежности, чтобы оставить зелёный стол.
Возле бара толпилось много людей, но Шукк разыскал уютный уголок. Он вежливо пододвинул высокую табуретку, когда его привлекательная соседка в лиловом платье покинула рулетку и направилась к нему.
— Счастье в игре покинуло вас… — сказала дама.
Шукк грустно вздохнул.
— Вы изволите что-нибудь заказать?
— Только виски.
Они занялись своим виски, время от времени поглядывая друг на друга. Их взгляды встречались с неподдельным интересом. Со стороны было ясно: этим двоим есть о чём поговорить, и отнюдь не на деловые темы. Шукк знал, что Адельгейд — так звали его даму — уже перешагнула, четвёртый десяток. Дам в этом возрасте и этих занятий в специальных кругах называли «мытыми», но самому Шукку казалось, что от его соседки исходят весьма приятные флюиды.
Шукк наклонился к своей соседке.
— У меня есть великолепная комбинация цифр… — прошептал он.
Адельгейд приблизила свою аккуратно причёсанную голову.
— И она состоит из…
— Слушайте! — немного торжественно сказал Шукк. — Девять… семь… пять… три… один…
— Я вся — внимание… — понимающе кивнула Адельгейд.
Шукк был польщён.
— Это была математическая задачка, скажу вам… И ювелирная работа!
— Так что вам ещё нужно? — спросила Адельгейд.
Шукк ответил не сразу. Он решительно влил в себя остаток виски.
— За бронированной дверью есть ещё одна… И на ней замок. Страхующий…
Ни одна из чёрных накрашенных ресниц Адельгейд не дрогнула.
— Только-то! Ключ вы получите не позднее чем на следующей неделе.
— О, у мадам длинные руки!..
Адельгейд подняла брови. Потом достала кошелёк и высыпала перед собой целую кучу жетонов.
— Сколько мне можно взять? — спросил Шукк.
Десять жетонов один за другим скользнули в руки Шукка, и в тот самый миг, когда последний жетон улёгся на его ладони, метрах в двух от них, полускрытый колонной Хансен прикурил свою сигарету. Даже посетитель, который сидел, развалясь, рядом с ним, не мог бы утверждать, что удлинённая зажигалка в руках Хансена в момент, когда вспыхнул язычок пламени, как-то странно щёлкнула. Немного позже Хансен пробрался к выходу. Две бумажки, по пять марок каждая, исчезли в руке у Чарли.
— Очень обязан, господин барон… Прошу вас рекомендовать меня вашим высокоуважаемым родственникам.
Утренняя гимнастика
Выстрелы следовали друг за другом в таком бешеном темпе, что шум сбиваемых банок заглушал и сливался с ними. Банки были расставлены на полках, за которыми находились мешки с песком.
Хансен принялся заряжать пистолет.
— Неплохо, Франтишек, — бросил он чеху. — Ещё раз займись пистолетом-пулемётом, и всё, на сегодня конец. Шукк, поставь-ка банки на место.
Утренняя тренировка сотрудников «Конкордия экспорт-импорт» могла бы показаться кое-кому странной. Но подвал респектабельной фирмы был абсолютно звуконепроницаемым и первоклассно оборудованным тиром. О его существовании было просто невозможно догадаться.
Шукк, ругаясь про себя, принялся расставлять «мишени». Домой он вернулся только ранним утром и чувствовал себя ни на что не годным. Жизнь, полная приключений, в которую он с таким воодушевлением окунулся в своё время, порядком его утомила.
Франтишек, лукаво улыбнувшись, поднял пистолет-пулемёт. Шукк разразился проклятиями:
— Святой крест! Будь ты проклят! Что ты делаешь? Дай же мне отойти в угол!..
Он перепрыгнул барьер и чуть не опрокинул ворвавшегося в подвал майора Коллинза. Тот появился с пистолетом-пулемётом в руке, рукава закатаны выше локтей, воротничок расстёгнут. Широкое лицо покраснело от гнева.
— Вот дурак! — выругался майор по-английски. — Дамнид фул! Вы что, ослепли?
Коллинз небрежным движением пистолета указал Франтишку на дверь:
— Можешь идти!
Он подождал, пока звучно щёлкнул замок за Франтишком, и вновь взялся за Шукка.
— Что с вами случилось, Шукк? Вы что-то побледнели?..
— У меня желудок, мистер Коллинз… Что-то — с желудком…
— Ваш желудок! — проворчал Коллинз. — Кстати, в лагере новичков результаты стрельб чёрт знает какие, стреляют просто как свиньи!
— Я займусь с ребятами! — мигнул понимающе Шукк. — Я только думаю… — он явно колебался.
— Вы? Думаете? О чём вы думаете? — насмешливо спросил Коллинз.
— Думаю… Наша работа, шеф, связана больше вот с этим, — Шукк указал на свою голову, — чем вот с этим. — Он показал на пистолет.
Коллинз свирепо следил за его жестами. Он великолепно знал, что Шукк попросту повторяет его же собственные слова, но сегодня утром Коллинзу было нелегко угодить.
— Мы не занимаемся умственной акробатикой! — возбуждённо бросил он Шукку и с треском вставил обойму в свой пистолет. Выпуклые глаза вновь уставились на Шукка. — Уж если вы соизволили заговорить насчёт интеллектуальных проблем, Шукк, то позвольте мне заметить… Из тех людей, что вы для нас завербовали, двое опять смылись!
Шукк был ошеломлён.
— Как так?!
— Вот так! — с издёвкой ответил Коллинз. — И тотчас же почувствовал: зря он упрекает Шукка, не в нём одном дело. — Их, конечно, переманили в разведку бундесвера. — Голос его звучал уже мягче. — Ну, на сегодня с вас хватит. Вы также, Хансен, можете идти. Кстати… вы поедете со мной в Берлин.
Шукк уже успел выйти из подвала. Хансен в дверях обернулся, спросил:
— Что-нибудь чрезвычайное, шеф?
Коллинз мотнул головой.
— Просто встреча. С одним из тех, кого ещё не загребли. Мы вылетаем в шесть утра.
Майор поднял свой пистолет-пулемёт, и его первая очередь обрушилась на строй пустых банок из-под пива.
Капитан из Панков
Равномерный шум моторов действовал успокаивающе. Из окна была видна беспредельная пелена облаков, освещённых солнцем. Летели на высоте трёх тысяч метров. Коллинз и Хансен сидели рядышком, вплотную. Устроились вполне удобно в этой куче всякого военного хлама.
Коллинз сразу же задремал — видно, неплохо провёл ночь.
Хансен слегка кашлянул, и Коллинз медленно поднял отяжелевшие ото сна веки.
— У вас что-нибудь на сердце, Хансен? — спросил он. — Выкладывайте…
Хансен кивнул.
— Скажите, майор… Вы знаете, я не люблю любопытствовать, но вчера с вами что-то произошло. Просто плохое настроение или… или неприятный разговор в главном управлении?
Коллинз внутренне содрогнулся. Откровенный вопрос заместителя застал его врасплох.
— И то и другое, — проворчал он и быстро повернул голову к Хансену. — Я уверен, что в нашей фирме есть предатель, Хансен… И теоретически, да, теоретически этим предателем являетесь вы…
