Эндрю Каплан - Homeland. Игра Саула

– Уоррен, черт подери, минуточку! Мы ничего не могли поделать с иранцами, пока правил шах, и – бог свидетель! – не контролируем их уже… сколько?.. Тридцать? Тридцать пять лет? Хотите сказать, аятолла – лучше? Иранцы сами виноваты, а нас винить – так это проще простого.

– Кое-чего, Билл, мы так и не прояснили.

– Чего же, Уоррен?

– Почему де Брюйн не убил Кэрри? Она ведь стала его ахиллесовой пятой. Если учесть, как делаются дела в Багдаде, он с легкостью мог избавиться от нее и остаться как бы не при делах. Она что, сумела откупиться? Она предатель, как и показал допрос на полиграфе?

– Знаете, что сказал Саул, Уоррен? «Де Брюйн не мог так просто перестать думать о женщине. Убить ее для него не выход».

– Билл! Вы что, хотите сказать, он влюбился?

– Откуда мне знать? Послушайте, для оперативника шпионская игра – это как для солдата оказаться в тумане посреди ничейной земли. Он может напороться на вражеского солдата, и если они друг друга сразу не убьют, то могут выяснить, что у них двоих общего даже больше, чем с придурками из собственных рядов.

– Как-то это притянуто за уши, Билл.

– Серьезно, Уоррен? Ну что ж, Ромео и Джульетте тоже полагалось враждовать друг с другом.

– Минутку, Билл… Что бы там ни чувствовал к Мэтисон де Брюйн, не могла же она, опытный оперативник ЦРУ, влюбиться в него.

– Влюбиться – сильно сказано, господин президент. Кэрри признавала: де Брюйн ей нравился, а как говорит Саул, того, кто тебе нравится, убить труднее, чем любимого. Как бы там ни было, де Брюйна влекло к Мэтисон, и это стало причиной всего, что было дальше.

27 апреля 2009 года

– Что произошло между тобой и Робеспьером? – спросил Саул. Он позвонил Кэрри по «Скайпу» через ОГСРК из американского посольства в Кувейте.

– Ничего, – ответила Кэрри. – Он знает, что мы нацелились на него, но пока не решил, как быть.

– Хочет понять, откуда ветер дует?

– Думаю, да.

– А как ты? С ним есть проблемы?

Кэрри чуть не призналась Саулу, как сильно напугана.

– Ничего, справлюсь, – ответила она, а про себя подумала: правда ли это? С де Брюйном не все так просто.

– Верджил и Перри следили за его перемещениями. – Саул немного помолчал. – Почему он… ничего с тобой не сделал?

То есть не убил Кэрри.

Набрав полные легкие воздуха и выдохнув, она подумала: вопрос дня, мальчики и девочки.

– Не знаю, – вслух ответила Кэрри.

– Нет, знаешь, – терпеливо, поблескивая глазами за стеклами очков, возразил Саул.

– Нравлюсь я ему. Доволен?

Саул отвернулся и снова посмотрел в веб-камеру.

– А он тебе нравится?

– Хочешь сказать, тянет ли меня к нему? Да. Мы играем друг с другом, Саул, и неизвестно, кто победит. Пока что я ему нравлюсь достаточно, чтобы он меня не убил, – сказала Кэрри, чувствуя себя беззащитной, голой. Такая полная нагота и стриптизерше не снилась.

– Хорошо, – ответил Саул, почесывая бороду. – Этим можно воспользоваться.

Кэрри не рассказала, чем закончился вчерашний день: де Брюйн велел водителю развернуться и ехать к отелю «Ар-Рашид», в номере которого они с Кэрри и провели ночь.

У входа в отель Кэрри остановилась. При виде отделанного белым камнем вестибюля с высокими потолками она вспомнила, как последний раз была здесь с Райаном Демпси. С тем, кто был ей по-настоящему дорог.

Де Брюйн заметил перемену в ее настроении. Гора мышц, он тем не менее чутко улавливал подобные вещи. Будто сам был женщиной. Кэрри это казалось странным и – по необъяснимой причине – сексуальным.

– В чем дело? – спросил де Брюйн. – Тебе не нравится «Ар-Рашид»?

Может, пришло наконец время изгнать дух Демпси? Как-никак три года минуло. Ну же, Кэрри, расслабься, живи. Черт, разве не этим она занята? Кэрри, впрочем, чувствовала: если сейчас ничего не получится, то не получится вообще. Она с де Брюйном, которого не может раскусить, и от этого он напоминает ей Демпси.

– Все хорошо, – сказала она наконец.

Все же странно было вернуться в этот отель: белокаменные коридоры, сводчатые дверные проемы. А потом Кэрри забила на странности: они с де Брюйном уединились в номере, забрались в душ и раздели друг друга.

Потом, завернувшись в полотенца, сели на балконе, глядя на кроваво-красный закат над Тигром. Пейзаж вновь напомнил Кэрри о Демпси. Правда, на сей раз воспоминания имели горько-сладкий оттенок.

Когда стемнело, они все еще сидели на балконе, беседовали, глядя на районы города, где еще было электричество. С минарета ближайшей мечети доносился призыв муэдзина к магриб-намазу. Затем они проглотили по капсуле «ноль-один», запив его мартини с водкой, и отправились в кровать, где перепробовали все мыслимые позиции. Кэрри под конец прикусила губу, чтобы не закричать в полную силу. Эту ночь она запомнит надолго.

После секса де Брюйн обнял ее одной рукой и закурил сигарету. «Он враг, – думала, глядя на него, Кэрри, – и в то же время – близок мне, как никто». Чертова профессия шпиона… Хорошо еще, у Кэрри биполярное расстройство. Она будто родилась для этой работы. Кадровикам ЦРУ надо ввести пунктик в условия принятия на службу: кандидат обязан быть психически нестабильным.

– Почему ты передумал? – спросила Кэрри. Де Брюйн точно намеревался убить ее, когда похищал от Дворца Республики. Кэрри оказалась на волосок от того, чтобы стать очередным безымянным и безголовым трупом в реке Тигр или на полу багдадского морга, где мертвецы лежат в ряд, точно кукурузные початки. И все же де Брюйн пощадил ее.

– Происходит нечто интересное, – ответил он. – Надо бы увидеть, чем все закончится.

– Хочешь во что бы то ни стало оказаться на стороне победителей? Я – твой откуп?

– Ты сама сказала, bokkie, – повернулся он к ней и осклабился, – что я король Багдада. Прямо сейчас тебя ищут. Может быть, даже за дверью номера уже столпилась команда усталых и раздраженных «морских котиков».

Да нет, скорей уж, только Верджил с девятимиллиметровым пистолетом. Правда, он умнее и на рожон не полезет. Будет ждать.

– Не бойся, – сказала Кэрри и поцеловала де Брюйна. – Я тебя защищу.

– Нет, леди Энн, – ответил де Брюйн, лаская ей грудь, – не защитишь. И я тебя защищать не стану. Дойдет до дела – пальцем не пошевелю. Пожалею потом, конечно, ну да ладно…

– Я тоже. Жаль, ты не на моей стороне. – Она всем телом вжалась в него. – Можно мне уйти утром?

– Только сначала мы все повторим, – ответил он и, затушив сигарету, сгреб Кэрри в охапку.

Когда она проснулась, де Брюйна в номере уже не было. Он оставил записку от руки на почтовой бумаге:

«Ушел по делам. Не покидай страну Оз, леди Энн. Пожалуйста».

Страна Оз, Изумрудный город – «Зеленая зона» Багдада. «Не покидай страны Оз…» Этим де Брюйн хотел сказать: «Будь начеку, приближается буря». «Он уезжает из города, – поняла Кэрри, – и хочет, чтобы я здесь дождалась финала игры. Чем бы она ни закончилась».

Полчаса спустя Кэрри, умывшись, оделась и встретилась с Верджилом, который – вот умница – поступил так, как и должен был поступить в ее отсутствие. Они знали, что де Брюйн может выкинуть какой-нибудь финт и подготовили аварийный план.

Первым делом Верджил оповестил Перри Драйера, который засел в штабе местного отделения ЦРУ – в отдельной части Дворца Республики, где разместилось посольство Америки (на время, пока новое, похожее на крепость, здание не достроят). Ключ был в том, что Верджил и Перри могли следить за перемещениями де Брюйна – благодаря АНБшному софту, который Кэрри загрузила на его сотовый и ноутбук. Поэтому настоящей головной болью оставался Али Хамза и его связной. Как и условились заранее, Верджил не стал гоняться за Кэрри, а сел на «хвост» Эрроухэду. Помощник вице-премьера отправился прямиком в чайную в шиитском районе. Попался, голубчик.

Один из информаторов в среде шиитов сообщил Перри: сын владельца чайханы – тот самый, что выгнал Кэрри, – служит курьером при Муктаде ас-Садре, лидере «Армии Махди». Ас-Садр же имел тесные связи с Ираном.

Круг замкнулся.

Де Брюйн после ночи с Кэрри отправился в международный аэропорт Багдада, но к тому времени, когда Кэрри с Верджилом и Перри снова встретились и пробили по базе данных авиакомпании список пассажиров, рейс де Брюйна до Исфахана через Эмираты уже вылетел.

Тогда-то Кэрри и связалась с Саулом, а он дал добро на дальнейшие действия: мол, приступай к следующей фазе плана.

Итак, путь ее лежал в Иран.

Напоследок Кэрри узнала, как дела у Уарзера: тот в Кербеле искал главного агента Абу Назира – Абу Гъазавана, связного между де Брюйном и «Армией освобождения мусульманского народа».