Лев Овалов - Медная пуговица
— Ну а как с адресом? — поинтересовался он. — Эдингер обещал узнать?
— Адрес в кармане, — сказал я. — Можно браться за поиски.
— Вот это здорово! — оживился Железнов. — Обидно будет, если меня возьмут…
Но я — то понимал, что это просто невозможно. Задание, разумеется, должно быть выполнено, но и жертвовать Железновым тоже нельзя. Нам опять предстояло найти выход из безвыходного положения…
И я подумал о Янковской. Почему бы не заставить эту даму послужить нам? Она недолюбливала Эдингера и была расположена ко мне, в ее расчетах я занимал не последнее место. Почему бы не бросить на чашу весов самого себя?
Я повернулся к Железнову.
— Поворачивай! — сказал я. — Двигай в гостиницу, к Янковской.
— Зачем? — удивился Железнов. — Дорога каждая минута.
— Пришла одна идея, — сказал я. — Попробуем побороться.
— А мне нельзя познакомиться с этой идеей? — спросил Железнов. — Как говорится, ум хорошо, а два…
Но я боялся, что он меня не одобрит, да и не был уверен, что сумею эту идею как следует изложить.
— Двигай-двигай! — повторил я. — Авось рыбка и клюнет…
Не могу сказать, чтобы Железнов чрезмерно доверчиво отнесся к моим словам, однако он подчинился и поехал к гостинице.
Янковская не отозвалась на мой стук, я подумал, что ее нет дома, но дверь оказалась незапертой и, когда я ее толкнул, поддалась.
Янковская спала на диване, поджав ноги. Она не услышала моего стука, но как только я, ничего еще не сказав, сел возле нее, она сразу открыла глаза.
— У меня неприятности, — с места в карьер заявил я. — Только что был у Эдингера. Он сказал, что установлены мои связи с партизанами…
Янковская сразу села, сон с нее как будто рукой смахнуло.
— Какая глупость! — воскликнула она. — Они ничего не поняли.
Этой фразой она выдала себя, но я не подал вида, что в чем-то ее подозреваю.
— Чего не поняли? — спросил я. — Кто?
— Ах, да ничего не поняли! — с досадой отозвалась она. — Ваш Чарушин в самом деле очень подозрителен, но вы-то, вы-то при чем? Самое ужасное в том, что если этот маньяк вздумает привязаться, от него невозможно отцепиться, он ничего не захочет признавать…
Она встала, прошлась по комнате, закурила.
— А вы-то чего нервничаете? — спросил я. — Ну арестуют меня, убьют, вам какая печаль?
— В том-то и дело, что вас нельзя арестовывать! — воскликнула она. — Тейлор мне этого никогда не простит!
Беспокоилась она, конечно, не столько обо мне, сколько о себе.
— Вот что, поедем к Гренеру, — решительно сказала она. — Надо что-то предпринять…
Она опять пришла в то деятельное состояние, когда трудно было ее остановить.
Мы спустились вниз.
Янковская раздраженно посмотрела на Железнова, сейчас она не пыталась скрыть своей неприязни к нему.
— Ах это вы? — враждебно сказала она и кивнула куда-то в сторону. — Вы нам не нужны!
Железнов вопросительно взглянул на меня.
— Вы нам не нужны! — вызывающе повторила она. — Выходите из машины!
— Ладно, Виктор, — сказал я. — Не стоит спорить с капризной женщиной.
Он вылез на тротуар.
— Я пойду домой, — сказал он.
— Куда хотите, — ответила Янковская. — У вас хватает дел без господина Берзиня.
Я не хотел ей перечить. Янковская была человеком действия, и, если бралась за дело, лучше было с нею не спорить.
— Садитесь! — почти крикнула на меня Янковская и села сама за руль.
Железнов пожал плечами и спокойно, как всегда, точно ему ничто не угрожало, пошел по улице.
Янковская, злая и стремительная, с места повела машину на большой скорости.
Мы нигде не могли настигнуть Гренера: его не было ни дома, ни в госпитале. Наконец мы узнали, что он находится в канцелярии гаулейтера. Нам пришлось ждать, когда он освободится. Мы вернулись к нему домой — Янковскую без разговоров впустили в квартиру — и принялись ожидать возвращения хозяина.
Янковская обзвонила все места, где мог появиться Гренер.
— Передайте господину профессору, чтобы он поскорее возвращался домой, — повсюду передавала она. — Скажите, что звонила госпожа Янковская.
Однако господин профессор явился сравнительно поздно.
— Что случилось, моя дорогая? — встревоженно спросил Гренер, войдя в гостиную и целуя Янковской руку. — Надеюсь, вы меня извините, меня задержал барон.
Он поздоровался со мной, и я бы не сказал, что очень приветливо.
— Мы разыскиваем вас уже часа четыре, — нетерпеливо сказала Янковская. — Надо срочно что-то сделать с Эдингером!
Гренер бросил беглый взгляд на меня и опять повернулся к Янковской.
— Может быть, вы разрешите предложить вам чашку кофе?
— Ах, да какой там кофе, когда я говорю об Эдингере! — нервно воскликнула она. — Давайте говорить о делах, а не о кофе!
Гренер опять неприязненно посмотрел на меня и вновь повернулся к Янковской.
— Но я не знаю… — промямлил он. — Господин Берзинь… Удобно ли…
— Ах, да ведь вы отлично знаете, что Берзинь — свой человек! — с досадой произнесла Янковская. — Генерал Тейлор заинтересован в нем не меньше, чем в вас!
Мне показалось, что замечание о нашей равноценности не доставило Гренеру удовольствия.
— Хорошо, дорогая! — послушно произнес он. — Если господин Берзинь осведомлен о ваших делах, давайте поговорим.
Он больше не смотрел на меня, но мое присутствие, я не ошибался, было ему неприятно.
— Эдингер начинает усердствовать сверх меры, — холодно сказала Янковская. — Вы как-то говорили, что хотели бы видеть на посту начальника Рижского гестапо своего друга Польмана и что можете это сделать. Мне кажется, пришло время доказать, что вы хозяин своего слова.
Гренер любезно улыбнулся.
— Я действительно хотел бы видеть в Риге своего друга Польмана, — согласился он. — И у меня достаточно связей, чтобы он получил в Берлине такое назначение. Но только не вместо Эдингера…
Он закивал своей птичьей головой.
— Только не вместо Эдингера, — настойчиво повторил он. — Эдингеру лично покровительствует Гиммлер, и, пока Эдингер не получил какого-либо повышения, Польману здесь не бывать.
— Ну а если Эдингера здесь не будет? — испытующе спросила Янковская. — Вы уверены, что на его место назначат Польмана?
— Так же, как и в том, что вижу сейчас вас перед собой, — уверенно сказал Гренер. — Но я не вижу способа избавиться от Эдингера.
Янковская холодно усмехнулась.
— О! Что-что, а способ устроить для него повышение найдется!…
Гренер опять закивал своей птичьей головкой.
— Я боюсь, вы переоцениваете свои возможности, дорогая…
— А вы недооцениваете возможностей заокеанской разведки, профессор, — холодно возразила Янковская. — Стоит дать команду, и обергруппенфюрер Эдингер взлетит так высоко…
— Увы! — не согласился с ней Гренер. — Ни на Гиммлера, ни на Гитлера генерал Тейлор никак не может повлиять!
— Но зато он может повлиять на самого господа бога, — насмешливо произнесла Янковская. — Ни Гитлер, ни Гиммлер не помешают отправить вашего Эдингера к праотцам.
— На это я не даю согласия! — крикнул Гренер. — Эдингер — честный человек, и я не хочу доставлять место Польману ценой человеческой жизни!
— А я с вами не советуюсь, как поступить с Эдингером! — крикнула в свою очередь Янковская. — Я спрашиваю вас, гарантируете ли вы, что в случае исчезновения Эдингера на его пост назначат Польмана?
— Что касается Польмана, я уверен, но, повторяю, я не согласен на устранение Эдингера… — Гренер впервые повернулся ко мне за все время этого разговора. — Господин Берзинь, или как вас там! Я надеюсь, вы не возьметесь за такое дело…
Он, кажется, решил, что это именно мне Янковская предполагает поручить устранение Эдингера. Но Янковская не позволила мне ответить.
— Да скажите же ему, что вы имеете особое поручение от Тейлора! — закричала она на меня. — Профессор все сводит к личным отношениям, но забывает, что есть интересы, ради которых приходится забывать о себе!
— Нет! Нет! И нет! — закричал вдруг Гренер, приходя в необычайное возбуждение. — Я ничего не хочу делать для господина Блейка! Вы испытываете мое терпение! Я предупрежу Эдингера…
И тут Янковская проявила всю свою волю.
— Не орите! — прикрикнула она на Гренера. — Ревнивый журавль!
И он не посмел ей ответить.
— Слушайте, — медленно произнесла она сдавленным голосом. — Эдингер — не ваша забота. Но если вы сейчас же не примете мер к тому, чтобы в Ригу был назначен Польман, я никогда — слышите? — никогда не уеду с вами за океан. Больше того, я наплюю на все, не побоюсь даже Тейлора — вы меня знаете! — и завтра же исчезну из Риги вместе с Дэвисом. Вместе с Дэвисом! Вы хотите этого?
И вот этого Гренер не захотел!
— Отто! Берндт! — взвизгнул он. — Где вы там?!
