Чингиз Абдуллаев - Тайна венской ночи
Дронго оглядел притихших слушателей.
– Столько несуразиц, если не считать двух волосков Руслана Алтуева, найденных на рукоятке ножа, – добавил он.
– Этих доказательств хватит, чтобы дать ему пожизненное заключение, – крикнул Фаркаш.
– Правильно, – согласился Дронго, – я тоже так подумал. У меня было несколько подозреваемых, и, конечно, самый главный из них – господин Дьюла Фаркаш, который должен был выплатить погибшему и его компании два миллиона долларов.
– Мы собирались договориться о реструктуризации долга, – возразил Фаркаш.
– Он категорически не собирался с вами договариваться и настаивал на выплате денег, – возразил Дронго, – и вам об этом прекрасно известно, так как вы обещали огромные комиссионные присутствующим здесь двум свидетелям, которым вы готовы были заплатить по четыреста тысяч долларов за успешную помощь вам. Или мне нужно назвать их имена?
– Не нужно, – согласился Фаркаш, – я все понял. Не нужно ничего больше говорить на эту тему. Но я не убивал господина Галимова.
– Следующим главным подозреваемым, по моему убеждению, мог быть Давид Модзманишвили. Ведь он тоже вложил деньги в авантюру Фаркаша и мог разориться, если бы Галимов не пошел на уступки.
– Это не совсем так, как говорит господин эксперт, – гневно заметил Давид, поднимаясь со своего места, – я в любом случае мог бы найти деньги. Банк готов был открыть мне кредитную линию…
– Сядьте, – перебил его Дронго, – я еще не закончил. Я назвал тех, кто, несомненно, попадал под подозрение.
Он сделал несколько шагов и остановился перед одним из гостей.
– А теперь, господа, позвольте представить вам главного организатора и исполнителя этого убийства, – сказал он, выбрасывая вперед руку и показывая на человека, сидящего перед ним.
По залу прокатился изумленный гул.
Глава 20
– Что вы себе позволяете? – крикнула Инна Яцунская. – Что за глупые шутки?
Дронго стоял прямо перед ее мужем, протянув руку в его направлении.
– Вы можете объяснить нам, что здесь происходит? – вмешался посол Набатов. – Я пока ничего не понимаю.
Иосиф Яцунский молчал, глядя на стоявшего перед ним эксперта. Молчание длилось несколько секунд. И Дронго увидел, как вице-президент компании отвел глаза.
– А теперь начнем с самого начала, – сказал Дронго, отходя в середину зала. – Когда я приехал сюда, у стойки портье передо мной регистрировались супруги Яцунские. И я услышал, как портье извинялся, что нет свободных сьютов. Для человека, который много раз бывал в этом отеле, Яцунский проявил досадную оплошность, не заказав для себя сьюта и получив обычный двухместный номер.
Тогда еще я подумал, что вице-президент проявил обычную забывчивость. Тем более что его супруга громко выговаривала ему за подобное упущение, обвиняя во всем его нового секретаря – некую Злату. Я не поленился позвонить ей. Той самой Злате. И оказалось, что сьют был заказан еще в середине ноября, и заказ не был отменен. Оставалось узнать, кто поселился в этом сьюте. Оказывается, в нем жили супруги Галимовы.
– Все правильно, – сказал Набатов, обращаясь к Дронго, – он решил отдать свой номер президенту компании. Не вижу в этом ничего необычного.
– В ноябре еще никто не знал, что они будут встречать Новый год в Вене, – сообщил Дронго, – это была первая и непростительная ошибка господина Яцунского. Но иначе поступить он просто не мог, ведь на Новый год не осталось бы ни одного сьюта, и тогда Галимовы просто не приехали бы сюда. Вспомните, господин Фаркаш, что вам сообщили о встрече Нового года здесь, в Вене, перед Рождеством. И фройляйн Вурцель узнала об этом тоже перед Рождеством. И даже Айша, супруга Галимова, не знала об этом в ноябре. И наш уважаемый посол, господин Набатов, и его супруга Рахиля об этом тоже не знали. Тогда получается, что о поездке в Вену первым узнал сам господин Яцунский. А сьют был заказан еще в ноябре и потом перебронирован на Галимовых.
– И это все ваши доказательства? – спросил посол.
– Я только начал, – заметил Дронго. – Итак, мы узнали о том, что именно господин Яцунский планировал эту поездку и, очевидно, предложил ее своему шефу. Уважаемая госпожа Яцунская, секретарь вашего мужа не приехала сюда не потому, что вы такая ревнивая, а потому, что ваш муж понимал, как опасно брать ее с собой, ведь она могла неожиданно «вспомнить», что сьют был заказан еще в ноябре. И вы напрасно так ревновали своего мужа к этой Злате. Она никогда не была его любовницей. Я полагаю, что вашего супруга интересует в жизни только одна страсть. И эта страсть – деньги.
– Не смейте так говорить, – крикнула Инна, – вы его совсем не знаете! Почему ты молчишь? – обратилась она к мужу. – Ты должен что-то сказать в свою защиту!
Яцунский молчал, чуть наклонив голову, что делало его еще больше похожим на большую птицу. Дронго видел, как нервничает Джил. Они вместе с Амалией буквально сдавливали руки друг другу, даже не замечая боли, и слушали Дронго. Он улыбнулся жене и продолжал:
– Именно Иосиф Александрович часто бывал в этом отеле, его имя даже внесено в список постоянных клиентов. Конечно, он мог знать, где находится туалет, в котором произошло убийство. И, возможно, даже сказал об этом Галимову, чтобы тот мог спуститься туда.
Я обратил внимание на слова Давида, который сказал, что Яцунский всегда готов с удовольствием подставить ножку своему президенту. И еще Рахиля невольно подсказала мне разгадку, случайно обмолвившись о том, что такое убийство мог подготовить только интеллектуал. Единственным интеллектуалом в этой компании был Иосиф Александрович Яцунский. Он все и спланировал. Заранее приготовил нож и предложил Галимову встретиться именно там, в туалете на первом этаже. Сначала он даже отправил его туда на возможную встречу с женщиной… – он увидел, как все напряглись, – но она туда не пришла, – заявил он, увидев улыбку на лице Рахили и одобрение Вероники. Даже Давид, кажется, облегченно вздохнул.
– А затем там произошла встреча Галимова и Яцунского. Последний подошел сзади и нанес расчетливый удар в горло Галимову, успев отскочить, чтобы не испачкаться в крови.
– Все это красивая картинка. Но где доказательства? – спросил Набатов.
– Нож убийца выбросил с таким расчетом, чтобы мы его почти сразу нашли. На рукоятке прилипло два волоска, которые сотрудники полиции могли идентифицировать. Интересно, что никаких других отпечатков и волосков там не было. Расчет был идеален. Все знали, что Галимов был спортсменом. Никому и в голову не могло прийти, что такой неспортивный человек, как Яцунский, мог справиться со столь подготовленным спортсменом, как Галимов. Поэтому подозрения должны были пасть на более молодого спортивного Руслана. И не просто подозрения – ведь улики против Руслана были стопроцентными и обрекали его на пожизненное заключение. К тому же Яцунский хорошо знал об истинных отношениях Руслана и Амалии, которые ничего не скрывали от него.
– Откуда вы знаете? – встрепенулась Инна.
– Я слышал, как об этом говорили Руслан и Амалия. Случайно, конечно. Они рассказали обо всем вашему мужу, но тот посоветовал им пока не выдавать себя, не афишировать свои отношения. И тогда я снова спросил себя – почему? Чего он ждал? Вы сами, Инна, невольно выдали его, сказав, что он относился к Руслану слишком хорошо. И даже повел его перед приездом в Вену к своему парикмахеру, чего раньше никогда не делал. Он действительно этого раньше не делал – только потому, что в этом не было никакой нужды. А повел он его к парикмахеру, чтобы получить те самые два волоска, которые ему были нужны, чтобы подставить Руслана. Он прикрепил их на ручку ножа и подбросил оружие под столик, чтобы подозрение пало на помощника Галимова, у которого были основания для того, чтобы не очень любить своего шефа. И Иосиф Александрович хорошо знал об этом. Иначе откуда на ноже появились волосы именно Руслана Алтуева?
– Он убил Галимова, – крикнула Инна, защищая своего мужа, – поэтому там и были его волосы!
– Руслан никого не убивал, – возразил Дронго, – хотя бы потому, что он был первый раз в «Мариотте» и не мог знать, куда пойдет его босс. И не мог заранее приготовить нож. Но самое главное, он не стал бы выбрасывать нож под столик, а бросил бы его просто на пол в туалете. Однако я перехожу к следующим доказательствам. Итак, Яцунский избавился от Галимова, спланировав и осуществив это преступление. Он сначала заманил своего босса в это отдаленное место, а затем, после убийства, подбросил нож с налипшими волосками, чтобы подозрение пало на молодого Руслана Алтуева.
– Все это пока только ваши предположения, – вмешался Штреллер. – У вас есть конкретные доказательства, кроме заказанного заранее номера или этих, как вы считаете, украденных в парикмахерской волосков?
– Разумеется, есть. Прежде всего я хотел понять мотивы. Ведь, по логике вещей, Галимов был нужен Яцунскому и как президент компании, и как прикрытие от всякого рода проверок. Но дело Фаркаша натолкнуло меня на мысль провести небольшое параллельное расследование. Господин Фаркаш, вы напрасно считали, что после смерти Галимова ваше дело будет решено положительно. Наоборот, теперь ваши проблемы не будут решены никогда. Дело в том, что господин Яцунский договорился с испанской фирмой в обход своего шефа. Именно он в первую очередь был против реструктуризации долга, ведь он имел совсем другой план, отличный от плана Галимова. Об этом знала Айша, которая слышала разговор между своим мужем и его заместителем. И вот, опасаясь, что Галимов может узнать о приватной сделке самого Яцунского, и он потеряет сразу пять миллионов долларов, Иосиф Александрович спланировал и осуществил убийство президента компании. Поэтому, господин Фаркаш, вы проиграли окончательно. Теперь вы просто обязаны выплатить всю сумму.