Чингиз Абдуллаев - Смерть дипломата
– Такой спаситель жизней, герой-супермен, – насмешливо произнесла Нармина. – Не нужно считать себя единственно умным человеком в этой компании. Могут найтись и другие.
– Ты ничего не поняла, – с сожалением покачал головой Дронго, – и боюсь, что уже никогда не поймешь. Тебя специально прислали сюда для обеспечения интересов прежде всего английской стороны.
Из посольства он вышел, когда на часах было уже половина пятого. Теперь нужно принимать решение. Самое ответственное решение в его жизни. Если он ошибется, то сегодня вечером их с Эдгаром уже не будет в живых. Вейдеманис сказал, что его кормят «шесть раз в день». Это означало, что его не кормят совсем и он считает опасность физической ликвидации более чем реальной. «Шестерка» на их сленге означала большую опасность. «Семерка» означала, что все хорошо. «Четверка» – не следует доверять посланцу. «Восьмерка» – проблемы со связью, а «тройка» была посланием о предательстве близких людей. Собственно, в этом Дронго не сомневался с самого начала. Вейдеманис просто не тот человек, которого можно так легко взять. Он мог довериться только очень близкому человеку, который сумел выманить его из салона машины и обезоружить. А значит, никому из своих друзей Дронго просто не мог позвонить. «Тройкой» мог оказаться и Меджид Кулиев, и Аслан Самедов, и Нармина, и еще масса знакомых людей, один из которых и подставил Эдгара под пистолеты похитителей.
Нужно было принимать решение, и Дронго понял, что обязан рисковать. Он позвонил в иранское посольство. Его почти сразу соединили с Нафиси.
– Хочу передать вам срочную информацию по поводу убийства господина Шевалье, – быстро заговорил эксперт. – Агаи Нафиси, когда вы сможете меня принять?
– Это очень благородно с вашей стороны, – осторожно ответил Нафиси. – А сколько денег вы потребуете за ваше сотрудничество с нами?
– Ничего не потребую, – пообещал Дронго. – Но нам нужно срочно увидеться.
– Где вы находитесь? Можете приехать в посольство?
– Сейчас приеду.
В посольстве его уже ждали. Молодой человек проводил его в ту самую комнату, где они беседовали с Нафиси раньше. Советник иранского посольства был одет в серый костюм и в белую рубашку без воротника, которая застегивалась на верхнюю пуговицу. Увидев гостя, он так счастливо улыбнулся, словно они с Дронго были самыми большими друзьями.
– У вас есть для нас сведения? – спросил Нафиси.
– Есть, – кивнул Дронго, – только учтите, что это пока мои предположения.
– Мы вас слушаем, уважаемый агаи эксперт, – любезно согласился Нафиси.
– Дело в том, что мне, кажется, удалось выйти на возможных убийц господина Шевалье. Это убийство было спланировано и осуществлено специально для того, чтобы вбить клин не только в ваши отношения с Францией, но и вызвать очевидное раздражение России, у ограды посольства которой был убит вышедший французский консул.
– Это сделали американцы или израильтяне? – быстро уточнил Нафиси. – Мы пока не можем установить, кто именно спланировал и осуществил эту террористическую акцию.
– Нет, не они. Дело в том, что еще два дня назад, когда я вышел из посольства после разговора с вами, я обнаружил за углом свою машину с потерявшим сознание водителем. Ему нанесли сильный удар и подбросили записку, чтобы я прекратил расследование. Я, конечно, сразу понял, что это были не вы. На следующий день меня едва не убили, и только быстрая реакция моего напарника спасла меня от неминуемой смерти.
– Так было угодно Аллаху! – патетически воскликнул Нафиси.
– Наверное, – согласился Дронго, – но это были не израильтяне. Сегодня в этом я окончательно убедился.
– Можно узнать, что именно служит основанием для подобных утверждений? – спросил Нафиси.
– Эта группа захватила моего напарника – того самого, который спас мне жизнь вчера у ресторана, – и предъявила ультиматум: либо я приглашаю на встречу приехавшего из Израиля бизнесмена, либо они убивают моего друга.
Нафиси перебирал белые четки – их привезли ему в подарок из Мекки – и молчал.
– Вы меня поняли? – спросил Дронго.
– Наверное, не бизнесмен, – отозвался наконец Нафиси, – а сам господин Жаботинский, резидент МОССАДа в вашей стране.
– Мне легче с вами разговаривать, когда вы знаете, о ком именно идет речь, – заметил Дронго. Нет ничего удивительного, что резидент иранской разведки знает резидента МОССАДа. Они слишком пристально следят друг за другом.
– Значит, они хотели видеть Жаботинского, – удовлетворенно кивнул Нафиси. – И чем это закончилось?
– Я предупредил его, чтобы он там не появлялся, – сообщил Дронго.
Его собеседнику необязательно знать, что сама операция была рассчитана на то, что Жаботинский, подгоняемый Дронго, начнет суетиться и невольно выдаст своего агента, внедренного в эту организацию. Причем операция была продумана таким образом, чтобы агент был задействован при любом исходе встречи с Жаботинским.
Нафиси молчал, перебирая четки.
– Что вы хотите от меня уважаемый, агаи эксперт? – наконец поинтересовался он.
– Только вы сможете нам помочь, – сказал Дронго. – Я хотел бы освободить своего друга.
– Это я понимаю. Но какова будет ваша плата? – поинтересовался Нафиси.
– Очень высокой. Я докажу, что убийство Шевалье было делом рук этой организации, которая предупреждала меня о том, чтобы я не проводил это расследование, а затем попыталась убрать меня физически. По-моему, цена адекватна вашей помощи – ведь тогда весь мир будет знать, что убийство Армана Шевалье напрасно приписывают вашей стране.
– Это своеобразное предложение, – согласился Нафиси. – Но учтите, что мы в таком случае рискуем нашими дипломатами.
– Дипломатами не нужно, – возразил Дронго. – Я думал, что у вас есть несколько помощников, которые способны решить это дело.
– У нас таких людей просто не существует, – любезно сообщил Нафиси, – здесь только аккредитованные дипломаты.
– Тогда пусть мне помогут ваши дипломаты.
– Получается, что мы помогаем господину Жаботинскому, а это противоречит нашим интересам.
– Он бы в любом случае туда не поехал, чтобы спасать моего друга. Полагаю, вы это и сами понимаете.
– Мы подумаем о вашем предложении, – пообещал Нафиси.
– Потом будет поздно, – напомнил Дронго, – ответ мне нужен немедленно. Если вы считаете, что я блефую, можете не помогать мне, но тогда я обращусь за помощью к американцам.
– Вы шантажируете наше посольство, – покачал головой Нафиси, – это нехорошо и противно нашей морали.
– Вы поможете или нет? – разозлился Дронго. – Я уже сказал вам, что не располагаю временем. Ответ нужно дать немедленно. Это не тот случай, когда можно промолчать или затянуть решение вопроса. Да или нет?
– А вы сможете потом доказать, что к убийству Армана Шевалье мы не имеем никакого отношения?
– Думаю, что да.
– Вы думаете – или докажете?
– Уверен, что докажу.
Нафиси продолжал перебирать четки. Было понятно, что он размышляет, опасаясь ошибиться.
– Почему вы не обращаетесь к своим друзьям, уважаемый агаи эксперт? – наконец поинтересовался он. – Ведь вас все в этом городе очень хорошо знают и у вас такие влиятельные друзья… Почему вы не позвонили в вашу полицию или органы безопасности, а пришли ко мне?
– Я уверен, что моего друга Эдгара Вейдеманиса не могли захватить просто так, – пояснил Дронго, – кто-то из моих близких друзей предал нас.
– Откуда вы знаете? Это ваша интуиция или предположение?
– Ни то и ни другое. Он мне передал, что его подставил кто-то из близких друзей, и я не могу и не хочу рисковать. Если я ошибусь и позвоню не тому человеку, Эдгара просто убьют. А он мой многолетний партнер и хороший друг.
– Поэтому вы пришли ко мне, – понял Нафиси.
– Повторяю: у нас мало времени, агаи Нафиси, и я не могу так долго ждать, – упрямо произнес Дронго. – Вы должны понимать, что только крайняя необходимость могла привести меня сюда за помощью.
– Хорошо, – сказал Нафиси, поднимаясь со своего места, Дронго поднялся следом. – В святом Коране сказано, что люди должны помогать друг другу в богоугодных делах, а ваше дело по освобождению друга можно считать по-настоящему богоугодным. Мы вам поможем.
– Тогда выслушайте мой план, – предложил Дронго…
Глава 18
Без пяти минут семь автомобиль «Лексус» осторожно спускался вниз, к подножию горы, откуда просматривалось все пространство, вплоть до находящегося в десяти километрах от этого места небольшого поселка Лок-Батан. С другой стороны этого громадного котлована были видны горы, на которых находился другой поселок – Шубаны. Они были отсюда довольно далеко. Чтобы туда добраться, нужно было объехать горы и подняться по удобной дороге с другой стороны. Этот путь занимал более двух часов. По испуганным рассказам очевидцев, в этом поселке находился туберкулезный санаторий и место захоронения расстрелянных людей. В Советском Союзе за многие экономические преступления также полагалась высшая мера наказания, и если у насильников и убийц еще были шансы на помилование, то совершившие тяжкие экономические преступления – так называемые цеховики – карались беспощадно и не могли рассчитывать на снисхождение. Может, поэтому закрытое кладбище для подобных лиц было выделено в особый участок. Рассказывали ужасные истории о том, что расстрелянных хоронят без головы, которую отрезали и уничтожали, чтобы родные и близкие даже спустя много лет не смогли бы опознать тело своего родственника среди захороненных. Однако об этом знало не так много людей, а знавшие старики постепенно умирали, стараясь не рассказывать об этих ужасных местах своим детям и внукам. Однако у подножия горы было устроено грандиозное городское кладбище, а на повороте, кроме мастерской по изготовлению надгробных памятников, был еще и небольшой завод по обработке цветных металлов.
