Курсант. На Берлин (СИ) - Барчук Павел
— А если он тебя убьет? — Попытался привести последний довод Риекки.
— Стесняюсь спросить, зачем? — Я натурально вытаращил на него глаза. Ибо мысль на самом деле была крайне абсурдная.
— Ну я откуда знаю⁈ Вас, русских, сложно понять. Мне иногда кажется, вы вообще в своих поступках руководствуетесь какими-то сумасшедшими идеями. Абсолютные психи! — Взвился Эско.
— Слушайте, господин полковник, могу заверить на сто процентов, с полной уверенностью в сказанном, если дядя Коля захочет меня убить, если ему в голову придёт подобная неадекватная мысль, ваши люди точно не смогут этому помешать. Честно говоря, есть ощущение, что ему никто не сможет помешать, даже я сам. Поэтому, давайте не будем тратить время на споры. Я знаю Клячина. Ему нет никакого резона причинять мне вред. А вот наладить контакт — очень даже. Думаю, его цель совпадает с моей. Он хочет в Берлин, где находится его возможное светлое будущее.
— Хорошо. — Кивнул упёртый финн. — А если вы оба попытаетесь сбежать?
Он, похоже, спорил уже чисто из принципа. Потому как сразу после заданного вопроса поморщился и хмыкнул, осознавая его глупость.
— Ну видите. Сами все понимаете. — Я покачал головой, выражая этим жестом досаду и обиду. — Куда сбежим? Зачем? Впрочем, за Клячина говорить не буду, но мне это точно не нужно. Бред полный. Я практически официально стал другом оберштурмбаннфюрера СС, который в Германии откроет мне двери к новой жизни. Я по-вашему идиот, чтоб убегать от таких перспектив? Да и потом, вы ведь теперь тоже знаете о бриллиантах. Господин полковник, не понимаю, в какой момент вы вдруг решили, что я полный кретин, но выглядит это даже как-то оскорбительно.
В общем, в итоге Риекки согласился. Поэтому в номер был доставлен очередной костюм, оплаченный с личного счета господина полковника. У меня этих костюмов в шкафу висело уже несколько штук и данный факт, судя по кислой физиономии Эско, доставлял ему моральную боль. Не привык начальник сыскной полиции так запросто швыряться деньгами.
— Ой, ну перестаньте быть скрягой. На вашем месте это как минимум неприлично. Считайте, нынешние траты — вложение в ваш предстоящий успех. — «Успокоил» я финна, попутно рассматривая свое отражение в зеркало.
Нет, надо признать, за мной должок перед Молодечным. Он реально сделал из мальчика Алеши Реутова практически мужчину Алексея Витцке. Я в свои юные годы, настоящие имею в виду, не выглядел настолько хорошо, как сейчас. Всё-таки, крепкое, в меру накаченное физическими нагрузками тело, много значит в мужском образе. Но главное, оно стало гораздо выносливее. Всего три дня прошло после ранения, а я скачу, как конь.
— Очень надеюсь, что успех непременно будет. — Недовольно буркнул Риекки.
Ушел он, естественно, из номера первым. Практически за час до того, как собрался уходить и я. А тут — Ольга.
Она, кстати, в силу наличия ума, что с моей точки зрения для женщины является огромным плюсом, сразу поняла, встреча у меня предстоит явно не деловая. По крайней мере, выглядел я, как жених на выданье.
Актриса сделала маленький шажок назад, окинув меня взглядом с ног до головы, а потом с улыбкой сказала:
— Могу предположить, что вопрос жизни и смерти допускает присутствие женщины.
Это не было ревностью с ее стороны, конечно же. Мы знакомы всего несколько дней. Да и формат общения не тот. Однако легкая тень недовольства все же проскользнула. Пожалуй, это было чисто женское проявление эгоизма. Неужели какой-то мальчишка предпочёл ей, Ольге Константиновне Чеховой, общество другой дамы. Вот так, наверное, я бы оценил интонации ее голоса.
— Не совсем. Хотя место приличное. Поэтому пришлось принарядиться. Ответил я.
Ну а что еще сказать? Не правду же? Типа, извини, Оленька, я просто в бордель собрался.
Затем подался вперед, ближе к Чеховой, осторожно взял ее руку и поднёс к губам, медленно наклоняясь. При этом смотрел актрисе прямо в глаза. Проникновенно так смотрел, со значением. Взгляд не опускал.
Чехова сморщила носик, наблюдая за манипуляциями, которые я совершал с ее рукой. Когда между моими губами и тыльной стороной женской ладони оставалось чуть больше сантиметра, мне в голову пришла шальная мысль.
Я развернул руку актрисы и прижался на долю секунды губами к ее запястью.
— Ааа… Вы… — Чехова растерялась.
Настолько вольного поведения она от меня явно не ожидала. Я и сам, честно говоря, не ожидал. Просто захотелось пошалить немного.
Конечно, актриса не залилась краской и не стала лупить меня по лицу. Хотя, по всем этическим нормам могла бы. Ольга Константиновна — взрослая девочка. Она умеет выглядеть достойно в любой ситуации.
По негласным законам поцелуя женских рук я только что откровенно продемонстрировал ей мужской интерес определенного характера. Для нее это стало неожиданностью, однако, судя по заискрившемуся весельем взгляду, приятной неожиданностью.
— Ну, знаешь… — Чехова вдруг звонко рассмеялась. Руку, кстати, не вырвала. Вполне спокойно позволила мне ее отпустить. — Алексей, ты слишком дерзкий для такого молодого возраста. Но… Наверное, мне это нравится. Хорошо. Договорились. Буду ждать тебя завтра в семь часов вечера в холле гостиницы.
— Даже если смерть попробует нас разлучить, непременно явлюсь вовремя. — Я выпрямился, с улыбкой глядя на Чехову.
— Не надо смерти. Достаточно уже.
Она вдруг резко посерьёзнела. Однако в ту же секунду снова стала веселой.
Видимо, это был какой-то момент слабости, связанный с личными переживаниями. Интересненько… Надо разузнать, что за драматические повороты имеются в жизни актрисы. Явно ведь не спроста она так отреагировала на шутку.
Нет, всё-таки Чехова реально шикарная женщина. С этим невозможно не согласиться. Я, наверное, догадываюсь, почему от ее общества так таращит Гитлера. Он же псих, это понятно. А все маньяки и потенциальные сумасшедшие склонны впадать в зависимость от подобных роковых особ.
— Ох и Алексей… — Ольга усмехнулась, повела игриво плечом, а затем развернулась и быстро пошла прочь от моего номера.
Я же выходить не торопился. Изобразил, будто задерживаюсь со сборами. Даже дверь обратно прикрыл.
Подождал около пяти минут, затем осторожно выглянул в коридор. Просто…
Да, можно считать меня параноиком, но я по-прежнему оставался в уверенности, что Чехову очень настойчиво попросили приглядывать за мной. Не знаю, насколько ответствено она подошла к этой просьбе. К тому же, как и все творческие натуры, актриса явно склонна к авантюризму и приключениям. Вдруг у нее хватит ума проследить за мной.
Она, конечно, не Мата Хари, да и я не лох последний, слежку сразу определю, тем более, в исполнении непрофессионала. Просто не хотелось бы портить нашу недавно зародившуюся дружбу.
В коридоре было пусто. Я благополучно закрыл номер, спустился вниз, ключ отдал на стойке администратору. Сегодня это был другой финн, не Олав.
Потом вышел на улицу и оглянулся по сторонам. «Охранники», как обычно, ошивались неподалёку от крыльца гостиницы.
Конечно, никто не собирался резко убирать сыскарей от моей персоны. Это было бы очень странно. Клячин в такое «совпадение» не поверит и сразу заподозрит подвох. Он вполне может следить за мной как раз от гостиницы.
Поэтому мы с Риекки договорились, что я снова поиздеваюсь над его сотрудниками.
Я расстегнул легкое пальто, которое тоже досталось мне благодаря щедрости господина полковника, и спокойно, не торопясь, двинулся по улице, удаляясь от отеля.
Сыскари, естественно, пристроились мне вслед.
Я шел легко, можно сказать, весело. Размахивал одной рукой, вторую сунув в карман, крутил головой, рассматривая дома, и вообще всем своим видом демонстрировал беззаботность. Мол, иду, гуляю, наслаждаюсь видами.
Когда миновал две улицы, впереди показалась стоянка такси. Ну я бы конечно, никогда не догадался, что это именно стоянка, если бы меня заранее не предупредил Эско.
Просто тачки выглядели вполне себе обычными раритетными машинами. Единственное, что очень сомнительно выдавало в них наемный транспорт — черно-белый цвет и шашечки, нарисованные на боковой двери. Но эти шашечки казались настолько незаметными, что их вообще можно было бы не изображать.
