Чингиз Абдуллаев - История безнравственности
– Вы показали его Кумарбекову?
– Да. Он в очень плохом состоянии, но утверждает, что никогда раньше его не видел и ничего о нем не знает. Мы отправили письмо на срочную экспертизу вместе с образцами ее почерка. Чтобы получить быстрое заключение, письмо переслали в Мадрид, там есть специальная лаборатория. Через два часа уже получим конкретные результаты.
– Странно, – задумчиво произнес Дронго. – Я мог ожидать всего, чего угодно, но только не этого письма.
– Оно все объясняет и все меняет, – заявил Аламейда. – Эта женщина так и не смогла оправиться от своего неудачного первого брака, что сказалось на ее психическом состоянии. Все говорили о ее возможных эмоциональных срывах, различных депрессиях. Очевидно, она чувствовала, что в компании выглядит явно лишним элементом на фоне предприимчивого и делового Михаила Фигуровского. К тому же ее очень раздражало его брутальное поведение. В какой-то момент она просто захотела положить этому конец и пошла на сознательное устранение своего компаньона. Возможно, у нее были и другие, не личные, а очень корыстные мотивы. И тогда она решилась на этот отчаянный шаг, но забыла свою ручку в спальне Фигуровского. Я думаю, наш эксперт не станет придумывать возможность интимной встречи погибшей с Фигуровским. На фоне его супруги она смотрится более чем непрезентабельно. – Комиссар торжествующе поднял руку. – Она поняла, что совершила страшное преступление, и просто не выдержала. К этому мы сами ее подтолкнули, начав демонстративную проверку отпечатков пальцев. И она поняла, что проиграла. Поэтому сама приняла яд и заснула, сидя на пляже. Вот, собственно, и разгадка всей этой истории.
Он посмотрел на Дронго, словно ожидая аплодисментов. Но тот молчал. Молчал и Лопес.
– Давайте дождемся результатов экспертизы, – наконец предложил Дронго, – а я пока вместе с женой пойду на ужин, иначе это расследование, в конце концов, разрушит мою семью. Встретимся с вами через два часа, сеньоры, когда мы будем знать результаты экспертизы. – Он повернулся и вышел.
– Не хочет признавать чужого превосходства, – пробормотал Аламейда, – но ему все равно придется согласиться с моей версией.
Дронго зашел за Джил, и они вместе спустились в ресторан «Ла Бриза». Через полтора часа Лопес снова позвонил, как раз в тот момент, когда они вернулись после ужина в свой номер, и Дронго в очередной раз спустился вниз. Его встретил ликующий Аламейда.
– Все подтвердилось, – крикнул комиссар, – это ее письмо! Эксперты в этом абсолютно убеждены. Теперь нет никаких сомнений: это она сначала отравила своего компаньона, а затем покончила с собой.
– Когда было написано письмо? – спросил Дронго.
– Эксперты считают, что несколько месяцев назад, – сообщил Аламейда, – но это уже не так важно. Возможно, она вынашивала свои планы в течение достаточно долгого времени, поэтому и хранила это «исповедальное» письмо. Возможно, писала его отцу или мужу. И это все объясняет. Мы уже сейчас можем объявить, что убийца сеньора Фигуровского найден, и закрыть это уголовное дело.
Дронго взглянул на Лопеса:
– Вы тоже так считаете?
Следователь молчал. Было понятно, что он колеблется, с одной стороны, не решаясь оскорбить комиссара своим скептицизмом, а с другой – понимая, что все происшедшее напоминает плохо разыгранную криминальную комедию.
– Пока не знаю, – наконец признался Лопес.
– А если все это хорошо подготовленная инсценировка? – предположил Дронго. – Ведь вы не нашли ее отпечатков пальцев в спальне…
– Как это не нашли? Именно там мы их и нашли, – возразил комиссар.
– Это были не ее отпечатки, а ручка с отпечатками, – напомнил Дронго, – а ее вполне могли вам подбросить. И отрывок из письма, так кстати оказавшийся в ее записной книжке, тоже вызывает у меня большие подозрения.
– Тогда получается, что у нас по отелю ходит неизвестный убийца, о котором мы ничего не знаем, – разозлился комиссар. – В таком случае, сеньор эксперт, я прошу вас назвать его имя. Не можете? Тогда не мешайте нам работать. Я считаю, что мы сделали свою работу и нашли разгадку обоих преступлений. В первом случае сеньора Фигуровского отравили, во втором – это было самоубийство. И на этом дело о преступлениях в отеле будет закрыто. Вы услышали мои слова, сеньор эксперт. Я плохо говорю по-английски, но готов повторить это вам через переводчика. – Он покраснел от возбуждения и, уже никого не слушая, махнул рукой и выбежал из кабинета.
– Вы должны понять состояние комиссара, – немного виновато развел руками Лопес. – Два подряд преступления в таком элитарном отеле… Ему уже звонили из Севильи и Мадрида. Если так пойдет дальше, то у него тоже будут большие неприятности. Мы – туристическая страна, сеньор Дронго, и в период экономических кризисов это самая прибыльная отрасль нашей экономики. Мы не можем позволить, чтобы на территории самого элитного отеля южного побережья происходили такие события.
– Я вас понимаю, – кивнул Дронго, – но мне кажется, все слишком тщательно продумано, чтобы быть правдой.
– У нас не осталось больше никаких зацепок, – заметил Лопес, – и никаких других версий.
– Я сегодня попытаюсь просмотреть сайт их компании, – сказал Дронго, – а заодно хотел бы узнать, кого именно видел на пляже сотрудник отеля. Какую немецкую пару?
– Возможно, это были не немцы, – предположил Лопес, – но уж точно не русские, мы все проверили.
– Тем не менее я хотел бы с ним переговорить. А еще у меня к вам большая просьба. Мне нужно знать, когда и где члены группы, прибывшие вместе с Фигуровским и Молдобаевой, получали шенгенские визы и когда в последний раз пересекали границы Шенгенской зоны. Думаю, это можно организовать достаточно быстро, получив данные через ваши компьютеры.
– У вас появилась какая-то версия?
– Хочу проверить некоторые свои подозрения. Можете сделать запрос быстро?
– К сожалению, только утром, сейчас уже поздно. И ответ может прийти не так скоро, как вы думаете.
– Сделайте запрос утром, – согласился Дронго, – только уточните данные по всем четверым, оставшимся в этой компании. А еще лучше, по всем шестерым – ведь семейные пары должны были получать шенгенские визы вместе. Заодно сделайте запрос и на пару Вязанкин – Хворостова.
– Я все сделаю, – заверил его Лопес.
Дронго вышел из кабинета в расстроенных чувствах. Он понимал негодование комиссара и сомнения следователя. В эту ночь он почти не спал, сидя перед своим ноутбуком и читая данные с сайта компании. Джил иногда входила в комнату, где он работал, благо в их номере было две комнаты, и он мог работать, не мешая ей спать. К утру он составил небольшой список вопросов, на которые у него пока не было ответов. В десять часов утра ему позвонил Лопес.
– Мы сделали срочный запрос, – доложил он.
– Спасибо, – поблагодарил его Дронго. – Я почти всю ночь просидел над их официальным сайтом, читая информацию об этой компании. Удивляюсь, как люди могут сознательно выставлять в Интернет все свои недостатки и достоинства?
– Что-нибудь выяснили? – поинтересовался следователь.
– Кажется, что-то начинает прорисовываться, – признался Дронго, – по пока я занят проверками своих подозрений и возможных версий. И мне очень нужен тот самый служащий отеля, который дежурил на пляже. Как его зовут?
– Можете узнать у портье, – посоветовал Лопес, – он скажет точнее. Я его уже предупредил. Кажется, Антонио, хотя не уверен. Это достаточно распространенное имя на побережье.
После разговора со следователем Дронго поспешил вниз. Портье подтвердил слова дежурившего вчера на пляже Антонио, что к погибшей женщине никто не подходил, и на пляже почти никого не было, кроме пары иностранцев.
– Кто это были?
– Ему показалось, что немцы или скандинавы, – сообщил портье, – но точнее он сам вам расскажет. Он сейчас в отеле, и я могу его позвать.
– Позовите, – попросил Дронго.
Появившийся через десять минут Антонио подробно рассказал, кто именно был на пляже, даже показал на пару, сидевшую за столом в ресторане. Это были иностранные туристы, очевидно, все-таки скандинавы, приехавшие сюда отдыхать. Мужчине было за пятьдесят. Высокий, белобрысый, с немного смешным утиным носом и пухлыми губами. Женщина чуть моложе, где-то около сорока, с темными волосами и светлыми глазами. Дронго вспомнил, что встречал их несколько раз за завтраками и обратил внимание на их речь. Это скорее гости из Финляндии, так как язык их был достаточно сложным. Он поблагодарил Антонио, вернулся к портье и поинтересовался у него:
– У вас в отеле есть гости из Финляндии?
– Нет, сеньор, – ответил портье, проверив по компьютеру списки гостей.
– А из Швеции?
– Они уехали неделю назад, – снова после минутной проверки сообщил портье.
