Росс Макдональд - Беда преследует меня

— Кто сегодня ворвался в ваш дом? — спросил я после некоторой паузы. — Тут может быть какая-то связь со смертью Родни.

— Вы так думаете? А может быть, он искал письмо Родни?

— Мне это представляется вполне вероятным. Не заметили ли вы, как он выглядит?

— Я его хорошо не рассмотрела. А случилось вот что. Вчера после обеда я забежала примерно на часок к Еве Рейн — это моя подруга, которая живет недалеко отсюда, на этой же улице.

— Почтальон к тому времени уже разнес почту?

— Еще нет, почта поступила, когда я ушла. Домой же возвращалась часа в три. Я была от дома на расстоянии в полквартала, когда увидела человека, который спускался с моей веранды. Но в тот момент я не знала, что он побывал в доме. Подумала, что это кто-нибудь из знакомых, пришедших повидать меня или отца. Поэтому я окликнула его и помахала рукой. Он бросил на меня лишь один взгляд через плечо и быстро подался в другую сторону.

Когда я подошла к дому, то увидела, что замок парадной двери сломан. Бумаги на письменном столе разбросаны, ящики выдвинуты, шкафы раскрыты. Я позвонила в полицию. Там сказали, что постараются задержать его, но с тех пор от них ни слуху ни духу. В доме на самом видном месте лежала моя сумочка, но из нее ничего не пропало.

— Дневную почту уже принесли, когда вы возвратились домой?

— Она валялась на полу, прямо вот здесь. — Девушка показала на парадную дверь, которая вела в гостиную, где мы сидели. Я повернул голову и заметил, что в двери была прорезь для почты. Обратил также внимание, что дверь осталась раскрытой.

— Обыск в доме показывает, что, похоже, в последней почте письма Родни не оказалось, — заметил я. — Значит, его доставят завтра утром. Оно было отправлено два дня назад.

— Если этот человек заявится сюда снова, я застрелю его. — Она выпятила полные протестующие губы, а в широко раскрытых глазах появился кошачий блеск.

— Вполне верю. Но все-таки как он выглядит?

— Высокий мужчина, довольно широкоплечий. В первое мгновение я подумала, что это отец, но потом сообразила, что отец не мог так быстро вернуться из Финикса.

— Волосы у него черные?

— Не уверена... — Не закончив фразы, она вдруг замерла. Застыла на месте, даже не успев закрыть рта.

— Это был не я, мистер Дрейк, если имеете в виду меня, — раздался от двери мужской голос.

Я повернулся и увидел, что в комнату спокойно входит Гордон. Его черные глаза смотрели презрительно и спокойно.

Я неторопливо поднялся и направился к нему. Когда подошел достаточно близко, резко опустил правую руку до уровня своего колена, а затем нанес удар по его удлиненной челюсти. Это был удар для простачков, но Гордон отлетел, ударившись о дверь, которая с грохотом захлопнулась. Тут же в его руке появился пистолет, и на меня уставилось круглое и пустое отверстие. Пистолет не спускал с меня своего темного взгляда, пока хозяин поднимался на ноги.

— Это не назовешь честным ударом, — заявил Гордон. Теперь его глаза утратили спокойствие. В них светилась ненависть. — Я же вас просил не прибегать к насилию, мистер Дрейк.

— Могу продемонстрировать вам честный удар, если опустите пистолет. Впрочем, я сделаю это в любом случае.

— Пистолет нацелен вам в голову, мистер Дрейк. Если вы приблизитесь, то он выстрелит.

За моей спиной раздался щелчок, и Лаура Итон крикнула:

— Вы у меня на мушке, бросайте оружие.

Гордон не отвел от меня глаз, но все его туловище напряглось.

— Считаю до трех, — продолжала она. — Раз.

Он взял пистолет за дуло и протянул мне.

— Что за дурацкая ситуация? — воскликнул он.

— Пока что не такая дурацкая, какой может стать, — произнес я. — Мисс Итон, позвоните, пожалуйста, в полицию.

— Можете не беспокоиться, — остановил ее Гордон. — Я и есть полиция.

— Вы меняете свою личность с захватывающей дух скоростью. Звоните, мисс Итон. Он у меня на прицеле.

Гордон сунул было руку в свой внутренний карман.

— Держите руки на виду! — резко крикнул я. — Положите их за голову.

— Очень хорошо, если это доставит вам удовольствие. — Он поднял руки, презрительно усмехаясь. — Выньте мой бумажник из левого внутреннего кармана. Там найдете мое удостоверение личности.

Я приблизился, продолжая держать его под прицелом, и вынул бумажник. Там была карточка, удостоверявшая, что Честер Гордон специальный агент ФБР. Я почувствовал себя обманутым, сомневающимся и злым. Моя мелодрама превратилась в фарс, и весь накопленный адреналин в моих жилах превратился в кислоту.

— Извините, что испортил вашу игру в ковбоев и индейцев, — едко произнес Гордон. — А теперь положите пистолет, не то у вас прибавится неприятностей.

— Вы могли выкрасть эту карточку, — произнес я неуверенно.

— Положите пистолет, — властно повторил он. — Хефлеру может не понравиться, если вы случайно выстрелите в меня.

Я вспомнил гладко говорящего рыжеволосого мужчину из конторы ФБР на улице Лафайетт.

— Вы работаете на Хефлера?

— Я могу вас арестовать за нападение, мистер Дрейк. Вы вели себя как глупец.

Он снял руки с головы и потер свою посиневшую челюсть.

— Извиняться не собираюсь, — резко произнес я. — Если бы вы меня предупредили...

— Мы ни о чем не рассказываем гражданским лицам, когда расследуем какое-либо дело.

— Черт меня подери, если бы не я, то никакого дела и не было бы!

— Я буду просто счастлива, — вмешалась Лаура Итон, — если вы, мужчины, не устроите еще одну потасовку в моей гостиной. Значит, мы все трое заодно, правда?

Гордон произнес:

— Извините.

Дальнейшие обвинения, порождаемые моими ущемленными чувствами, готовы были вылиться в слова: если бы вы мне доверились, то мы смогли бы спасти Хэтчера, мы могли бы подловить Андерсона. Но я сдержался и прикусил язык. Я отчасти понимал его. Человек, расследующий убийство и шпионаж, обязан работать скрытно, особенно в условиях тесноты поезда.

Обратившись к Лауре Итон, я попросил извинить меня, а у Гордона спросил:

— Что вы делали в поезде? Не за мной же следили?

— В мою задачу входило защитить вас. Две смерти совпали с вашим присутствием. Было похоже на то, что беда преследует вас. После гибели Хэтчера я окончательно убедился в этом.

Я не мог не сказать ему:

— От вашей защиты мне было мало толку. А тем более Хэтчеру.

— Я вряд ли могу попробовать все, что вы собираетесь съесть, мистер Дрейк. Не могу быть и вездесущим.

— Но вы достаточно вездесущи, чтобы повсюду мне попадаться. Что привело вас сюда сегодня?

— После убийства Хэтчера мои подозрения сосредоточились на Андерсоне. Главным образом я старался следить за ним. Когда вы рванулись и застали меня возле двери в курительное отделение вчера вечером, то, я думаю, он догадался и сошел с поезда в Гэллупе. Я последовал за ним, но не достаточно проворно. Он схватил единственное имевшееся такси до Альбукерка, а мне пришлось ждать, когда туда отправится поезд. Пока я добирался до Альбукерка, его и след простыл.

Однако мне удалось проследить его путь до аэропорта, где он нанял частный самолет до Лос-Анджелеса. Я вылетел туда первым же коммерческим рейсом, но когда прибыл, след его затерялся. Как и вам, мне пришла мысль о том, что он мог приехать сюда, чтобы перехватить письмо Хэтчера к мисс Итон. Я прибыл в полдень и обнаружил, что он пытался это сделать. Он прилетел в аэропорт сегодня утром и пропал. С тех пор его видела только мисс Итон. В местной полиции мне сообщили, что сегодня днем в ее дом проник взломщик. С тех пор я слежу за домом. Местная полиция взяла под наблюдение все дороги.

— Я и не догадывалась, что у меня появился телохранитель, — сказала Лаура Итон. — Приятное, признаюсь вам, ощущение. Я не так хорошо обращаюсь с оружием, как пыталась изобразить.

— Наша организация для того и существует, чтобы защищать граждан, — нравоучительно выпалил Гордон.

— Полагаю, что вам известны все обстоятельства смерти Бес-си Лэнд? — спросил я.

Лаура Итон подалась вперед на своем стуле и с любопытством посмотрела на меня, но проявила достаточно выдержки, чтобы не задать вопроса.

— Вместе с Хефлером я познакомился со всеми уликами, — ответил Гордон. — Между прочим, я обследовал труп.

— Согласились ли вы с полицией, что это было самоубийство?

— Нет, не согласился. Некоторые служащие муниципальной полиции — буквоеды. Они заучили, что отметина, свидетельствующая о состоянии нерешительности, зачастую признак самоубийства. Поэтому, как только обнаруживают такую отметину, тут же делают вывод о самоубийстве. В данном случае наиболее приемлемая гипотеза заключается в том, что Бесси Лэнд была пьяна, когда ее убили. Ткани ее мозга пропитаны алкоголем.

— Я видел Бесси за пару часов до смерти. Она лыка не вязала.