Владимир Царицын - Уфолог
- Наверняка, но я не знаю точно. Должен быть…
- Хорошо, сами проверим. Не ввязывайся ни во что, я тебя прошу. Если наметится какое-нибудь движение, сообщай немедленно.
- Понял. Конец связи.
Дантист на минуту задумался.
- Люди Берга? – спросил Макс.
Дантист кивнул головой:
- Как я и предполагал - Берг вычислил нашего Арнольдика… Брать его не будут, доведут до логова профессора. Через запасной выход Арнольд не пойдет. Но подстраховаться не мешает, вдруг он что-нибудь заподозрит? Сходи-ка, Макс, посмотри, есть ли из клуба чер-ный выход и вообще – разберись, что к чему…
Харизма занял очень удобную позицию – в правом ближнем углу зала на небольшом возвышении одной из четырех барных стоек. Ря-дом с ним за стойкой сидели еще двое - трансвестит в кринолине и широкополой соломенной шляпе с цветами и его дружок в художест-венно изорванных джинсах и короткой кожаной жилетке. Все свобод-ное от одежды тело гея было покрыто тату. Влюбленные держались за ручки, нежно глядели друг на друга и о чем-то перешептывались.
К потолку были подвешены синие хрустальные шары-светильники, но горели только те, что располагались в центре. Они освещали неж-но-голубым светом медленно двигающиеся пары танцующих. Звучал негритянский блюз.
Арнольд сидел на высоком табурете за стойкой, которая распола-галась по диагонали от Харизмы, и пил пиво из горла полупинтовой бутылочки. Его глаза блестели, наверное, он грезил сейчас той жиз-нью, которая начнется после того, как он станет обладателем состоя-ния в один миллиард американских долларов. Мичманов не глядел на танцующие пары и не замечал ничего вокруг. Не видел он ни внима-тельных глаз Харизмы, ни других, не менее внимательных взглядов. Он витал в облаках и не подозревал, что ему не суждено стать обла-дателем этого мифического миллиарда, что скоро ему вообще не нуж-но будет никаких денег. Жить Арнольдику оставалось всего ничего…
Харизма помешивал соломинкой слабоалкогольный коктейль и мысленно взвешивал шансы на успех. А шансов было немного. На-верняка в клуб «Затмение голубой звезды» стягивались все свобод-ные силы Инвестиционного Фонда «Энергия». Пока он засек в зале только двоих – одного, одетого в кожу с ног до головы, бледного высо-кого блондина с множеством бриллиантовых сережек в правом ухе (явная бутафория) и второго, чернокожего здоровяка в белоснежной майке с тоненькими бретельками. Бижутерии на негре не было, но на его черной, как смоль, кудрявой голове красовалась ажурная диадема. «Кожаный» и «Коронованный» изредка переглядывались, находясь по обе стороны от Арнольда, и иногда беззвучно шевелили губами. Оба делали вид, что увлечены созерцанием танцующих пар, но быстрые взгляды, которые они незаметно бросали на Арнольда, говорили о том, что из-под своего контроля они его не выпустят.
Пока людей Берга только двое, размышлял Харизма, у нас есть ре-альный шанс взять Арнольда. То, что педик расколется после первого этапа допроса с пристрастием, Харизма не сомневался. Если дожи-даться, когда Арнольд покинет клуб и поспешит к своему любовнику, подтянутся другие и тогда у нас будет куча проблем.
На самом деле людей из «Энергии» в зале было больше, но Ха-ризма понял это слишком поздно.
Неожиданно «Татуированный» повернулся к Харизме и спросил, глянув ему в глаза:
- Не хочешь ли присоединиться к нам, крошка?
- Вам мало одной дамы, мужчина? – лукаво улыбнулся Харизма.
- А мы можем поиграть в одну забавную игру. Называется «Замкну-тый круг». Чур, я буду замочком! – «Татуированный» положил свою руку на тонкое запястье Харизмы. «Дама в кринолине» встал и, обой-дя Харизму, взял его за другую руку. Эти прикосновения нельзя было назвать нежными - словно холодные железные наручники сомкнулись на детских запястьях, Харизма понял, что попался. Краем глаза он за-метил, что к «Кожаному» направляются два здоровяка, изображающие влюбленных педиков.
- Что это ты тут бубнил? – спросил «Дама в кринолине» и запустил руку в его парик. – Ого! Да ты, оказывается, радиолюбитель! – Он двумя пальцами раздавил горошину микрофона. Харизма пожалел, что не успел активировать наушник.
Его приподняли с двух сторон и легко, как пушинку, понесли в про-тивоположный от выхода конец зала. «Кожаный», который, по-видимому, был здесь старшим, передав наблюдение подошедшей па-рочке, пошел следом…
Макс миновал темную арку между домами и осторожно, из-за угла, осмотрел двор. К зданию, в котором находился гей-клуб, был пристро-ен переход на уровне второго этажа в виде стеклянной галереи, кото-рый вел к другому дому в глубине квартала. Переход был слабо ос-вещен. Посредине перехода во двор спускалась металлическая лест-ница. Других выходов из клуба не было. Под переходом стояло не-сколько легковых автомобилей. Все они были пустыми, лишь в одном, в том, что стоял ближе других к лестнице, Макс увидел два сигарет-ных огонька.
Нужно было разобраться кто это такие - педики, ожидающие здесь своего товарища, или?.. Шаркая ногами по асфальту и покачиваясь, Макс двинулся по направлению к машине. Подойдя к ней со стороны пассажира, он облокотился на капот и постучал костяшками пальцев в боковое окно.
- Господа, - прохрипел Макс так, как когда-то на экзамене по инязу, который у него принимал Дантист, - не найдется ли у вас огоньку? Представляете, украли зажигалку…
Человек в машине приопустил стекло и сказал, словно плюнул:
- Пошел вон, придурок!
Макс бросил на него только один короткий взгляд, но и его было достаточно, чтобы понять – перед ним не педик, ожидающий своего дружка, а человек вполне определенной ориентации. И квалификации. Глаза злые, прищуренные. Рот – как бритвенный порез. Подбородок прямоугольный, слегка выдающийся вперед. Нос видать парню лома-ли, и не раз…
- Почему придурок? – Макс изобразил крайнюю степень изумления и заявил, продолжая простужено хрипеть. – Я профессор ботаники и биологии. Я доктор наук! – Он ударил себя кулаком в грудь. – Да я ка-валер ордена «Рыцарь науки»!
Человек с ломанным носом повернул голову к водителю.
- Макс, - сказал он, - разберись с этим… рыцарем.
Тезка оказался огромным, но рыхлым и неуклюжим на поверку, парнем. Он грузно выбрался из машины и бросился на Макса, если это только можно было назвать броском. Макс, изобразив пьяное по-качивание, легко ушел в сторону. Тезка пролетел мимо, но, пролетев по инерции метра четыре, развернулся и повторил бросок, Макс снова уклонился. При этом он даже сделал вид, что чуть не упал, беспо-мощно замахав в воздухе руками. Новый бросок тезки завершился но-вым промахом.
- Макс, ну что ты возишься с этим ботаником? – зло проворчал па-рень с ломаным носом и бритвенным порезом вместо рта, выходя из машины.
«Ну, теперь-то я вас, говнюков, уделаю», - подумал Макс и поменял тактику – из пьянчужки-профессора он превратился в боевую машину.
Новый противник Макса так ничего и не успел понять, Макс даже не дал ему возможности попытаться ударить. Он быстро обездвижил его приемом из арсенала боевого джиу-джитсу, и повернулся к тезке. Рых-лый Макс доставал из-за пазухи пистолет с глушителем. Доставал он его медленно, очень медленно, как в замедленной съемке, во всяком случае, так казалось Максу, реакции которого ускорились до предела. Наконец толстяк достал пистолет, но выстрелить из него ему не при-шлось, Макс был намного проворнее.
Оттащив в глубокую тень последнего из нападавших, Макс поднял глаза и увидел, что по стеклянной галерее ведут Харизму со сдвину-тым на глаза париком.
- Дантист, - шепнул он в микрофон. – Дело – дрянь. Харизму взяли. Надо спасать парня. Двоих, дежурящих во дворе, я нейтрализовал. Арнольда бери сам. Если успею, подсоблю.
- Понял! Вариант «Б». – Дантист отключился.
Харизму грубо стаскивали по лестнице во двор два живописно оде-тых здоровяка. Мальчишка извивался как уж и мотал головой, чтобы сбросить с головы мешающий ему парик. Сзади шел высокий блондин в кожаном костюме.
Когда все четверо спустились на землю и направились к автомоби-лю, Макс выскочил из тени, как чертик из табакерки и двумя выстре-лами из пистолета рыхлого Макса уложил конвоиров Харизмы, блон-дина в кожаном костюме ему прикончить не удалось, так как на линии огня стоял Харизма содравший, наконец, с головы ненавистный парик. Вновь обретя способность видеть, и мгновенно оценив ситуацию, па-рень с разворота ударил ногой в лицо «Кожаного», попав каблуком в глаз. Каблук вошел в глазницу мягко, по самую пятку, и застрял в че-репе. Харизма запрыгал на одной ноге и упал, увлекаемый падающим телом «Кожаного», застежка на босоножке лопнула. Харизма поднял-ся с асфальта и снял второй босоножек.
- Людей Берга в клубе, как червей в банке у хорошего рыбака, - со-общил он Максу печальное известие.
