Чингиз Абдуллаев - Восточный ветер

В Марбелью он не въехал. На своем автомобиле он проехал в поселок Новая Андалусия, где находился Пуэрто-Банус, место для стоянки роскошных яхт, владельцы которых жили на побережье Солнечного Берега. В восьмидесятые и девяностые годы здесь были надписи на испанском и арабском языках, в знак уважения к богатым гостям из арабских стран. Затем появились надписи на английском, а с конца девяностых начали появляться надписи и на русском языке, а среди местных лоцманов стало престижным понимать русский язык, так как самые богатые и роскошные яхты принадлежали людям, говорящим именно на этом языке.

Фармацевт подъехал на своей скромной машине к причалу и остановил автомобиль на стоянке, где парковались машины других владельцев морских судов. Он закрыл дверь и, проходя мимо дежурного, передал ему ключи. Затем прошел через парк, выходя на знакомую стоянку такси. Он успел купить себе карточку для телефона-автомата, бутылку воды и, усевшись в первую машину, попросил отвезти его в Марбелью. Он прибыл в свой отель к четырем часам вечера, когда его наблюдатели только проводили взглядом прибывшего Фармацевта. Они даже не знали, где он был и куда ездил. Но оба понимали, что совершили ошибку, позволив ему покинуть отель и длительное время находиться вне их наблюдения. Однако наблюдать вдвоем за ликвидатором было почти невозможно. Для успешной работы требовалась группа в десять или двенадцать человек, которые могли, сменяя друг друга, следить за ликвидатором. И безо всякой надежды на успех, ведь Фармацевт легко мог вычислить наблюдателей и так же легко от них оторваться.

Фармацевт вернулся в свой номер, принял душ и лег спать. Сегодняшний день прошел так, как он должен был пройти. Если все будет нормально, завтра он начнет осуществлять свой план. Нужно еще раз все правильно рассчитать. В их организации рассчитывают на его успех. Значит, он должен суметь справиться и с этим заданием. Он взглянул на часы. Сегодня был успешный день. Все прошло точно так, как он планировал. И ни одного сбоя. В ближайшие два дня все должно закончиться. И хотя его план достаточно опасен, тем не менее при сложившихся обстоятельствах это единственный шанс достать Скобелева.

ФЛОРЕНЦИЯ. ИТАЛИЯ. 25 ИЮНЯ 2006 ГОДА

Утром они долго лежали в постели не вставая, словно боясь потревожить друг друга. К завтраку они спустились поздно. На часах было около одиннадцати. По выходным на завтрак можно было идти позже обычного, до одиннадцати часов утра, и они успели выпить кофе и съесть свой завтрак до того, как закрылись двери перед опоздавшими гостями. Они вернулись в номер, когда на часах было около двенадцати. Скоро за ними должны были заехать Джулианелла и ее супруг. Караев подумал, что можно немного расспросить Элину, до того как они отправятся в эту поездку, иначе его затянувшееся молчание будет выглядеть подозрительно. Он в который раз досадовал на то, что вообще согласился на подобную поездку, когда нужно было лгать и обманывать любимую женщину.

— Джулианелла сказала, что заедет к нам вместе с Козимо, — вспомнил Тимур, — неужели так зовут ее мужа?

— Да, — улыбнулась Элина, — именно так его и зовут. А почему тебя это удивляет?

— Я думал, что так называли итальянцев в Средние века. А сейчас имена несколько изменились.

— Во Флоренции имя Козимо считается особенно почетным, — напомнила Элина, — ведь так звали одного из самых великих герцогов Медичи. Хотя сегодня ты увидишь ее мужа и поймешь, почему его имя вызывает у людей смех. Он маленького роста, лысоватый, с большим крючковатым носом. И очень неплохой специалист по итальянской скульптуре. Мы сначала познакомились с ним, а уже потом со всеми остальными.

— Джулианелла тоже работает в музее? Или она какой-нибудь эксперт?

— Нет. Она учительница в каком-то коллежде. Преподает рисование. Болтушка и хохотушка. И знает весь город. Любого из его жителей. Линда говорила мне, что у Джулианеллы восемь братьев и она связана родственными узами почти со всеми гражданами этого города.

— Она самая младшая? — улыбнулся Тимур.

— Как ты догадался?

— Если рождается подряд столько сыновей, то значит родители хотели девочку. Обычно на Востоке бывает наоборот. Некоторые упрямцы заводят по пять-шесть дочерей, прежде чем у них рождается сын. А этот случай особенный.

— Наверно, — она рассмеялась, — вот поэтому Джулианелла знает всех в этом городе. Они заедут за нами в час дня.

— А ее подруга Линда? Ты говорила, что она жила в Азии?

— В Индии и в Непале. И потеряла там первого мужа. Он погиб где-то в горах. Такая трагедия. Потом она вернулась в Европу и некоторое время жила в Германии, где и познакомилась со своим нынешним мужем. Он тоже очень интересный человек, хотя и непростой. Со своим сложным характером. Ты его увидишь и все сразу поймешь.

— Она говорила, что он литовец и гражданин Германии? Он родился в Германии?

— Нет. Он родился еще в Советском Союзе. Он однажды рассказал нам, что его отец был крупным партийный чиновников в советской Литве. Но он рано умер. Потом была какая-то темная история. По-моему, он просто эмигрировал на Запад и получил немецкое гражданство. Подробностей я не знаю. Но он не любит вспоминать о своей жизни в Союзе. Хотя по-русски говорит очень неплохо. К нам он относился сначала очень настороженно, но потом «оттаял», начал ходить к нам в гости, приглашал к себе. Он начитанный, грамотный человек. Но, конечно, не такой, как Линда.

— Чем он занимается?

— Не знаю. Консультант в какой-то немецкой фирме. Иногда выезжает в Германию. Джулианелла даже говорила, что его охраняют, настолько он ценный специалист. Но, по-моему, она просто шутила.

— И ты не знаешь, в какой фирме он работает?

— Не знаю. Он не говорил, а мы старались не навязываться.

— У них есть совместные дети с Линдой?

— Нет. Какие дети? Линде уже почти пятьдесят. Но у нее есть дочь от первого мужа. Она живет в Ирландии согласно какой-то программе ЮНЕСКО. Красивая девочка, похожая на мать. И уже замужем.

— Джулианелла говорила, что с нами поедут еще две пары, — напомнил Тимур.

— Маттео с Габриэллой. Тебе нужно их видеть. Он такой рокер, никогда не стареющий и не унывающий, хотя ему уже далеко за сорок. А она женщина-вамп. И ей тоже за сорок. Но они такие заводные и энергичные, что с ними всегда интересно.

— Чем они занимаются?

— Он инженер, работает на местном предприятии, специалист по моторам. А она работает на местном телевидении. Кажется, гримером.

— Они говорили еще про одну пару, — вспомнил Тимур.

— Лучано и Амелия, — сразу сказала Элина, — эти тебе тоже понравятся. Они интеллекуталы, он работает психологом, а она руководит каким-то отделом. Очень толковые и начитанные ребята. Они моложе нас лет на десять. Но когда с ними разговариваешь, этого совсем не чувствуешь.

— В общем, группа итальянских интеллекуталов, — понял Караев, — и наверное, у всех левые радикальные взгляды?

— Маттео и Габриэлла коммунисты. Они все время ругаются на этой почве с Линдой и ее мужем. Те убежденные антикоммунисты, хотя они и давно дружат. Не знаю, как сейчас, но тогда ругались. Джулианеллу и ее мужа такие вещи мало интересуют, они вне политики. А Лучано и Амелия тоже симпатизируют левым. Во всяком случае, мне так казалось. Они еще тогда выступали против Берлускони, за Проди.

— Линда не разделяет их убеждений?

— Нет. Она насмотрелась на всяких радикалов в Непале и Индии. Поэтому не очень верит в их взгляды.

— Целый срез итальянской политической и культурной жизни, — пошутил Тимур, — как хорошо, что мы вчера их встретили.

— Я бы все равно позвонила Джулианелле или ее мужу. Козимо изумительный человек, он такой умница и так знает родной город. Я бы им все равно позвонила, но когда мы случайно зашли в магазин к Линде, я сразу их вспомнила и подумала, что это судьба. Козимо был одним из самых лучших друзей моего мужа. Учти это и постарайся ему понравиться.

— Постараюсь. А куда мы поедем?

— В Сесто-Фиорентино. Это совсем недалеко от города. Минут двадцать пять езды. Но там так красиво. У Джулианеллы и Козимо есть там огромный дом. Это наследство, доставшееся Козимо от его дяди по материнской линии. Он был троюродным братом самого Чезаре Павезе, знаменитого итальянского писателя. Дядя умер лет двадцать назад, и дом стоял заброшенный, пока Джулианелла не решила начать его ремонтировать. И с тех пор там идет ремонт.

— Такой большой дом?

— Это даже не дом, а целый замок. Там пятнадцать или шестнадцать комнат на двух этажах. Свой колодец, сад, рядом течет река. Потрясающее место. Но еще тогда им сказали, что для полного ремонта дома нужны два или три миллиона долларов. А таких денег у Козимо и Джулианеллы никогда не было. Вот они и возят своих друзей туда на выходные дни. Сначала обедают, веселятся, а потом решают, чем и как могут помочь в ремонте дома. Некоторые приезжают на день или на два, чтобы помочь с ремонтом. Кто-то привозит краску, кто-то новые доски.