Ушли клоуны, пришли слезы… - Зиммель Йоханнес Марио
20
Она приняла ванну, стараясь ни о чем не думать, и некоторое время это получалось, но потом ей вспомнилась история о божьих коровках, которую рассказал Барски. Но и о Барски ей думать не хотелось, она приказала себе не делать этого — удалось. Она долго лежала в ванне, время от времени поглядывая на талисман — листок клевера на тоненькой цепочке, который не принес ей счастья.
Окна спальни выходили на большую лоджию. Вытираться досуха она не стала, и укрываться тоже. Легла голая поверх тонкого летнего одеяла. Здесь, на последнем этаже высотного дома, даже в столь раннее утро было довольно душно, и ей было приятно лежать так и чувствовать, как постепенно обсыхает ее загорелая кожа. Напряжение долгого дня и утомительной ночи постепенно спадало. Закрыв глаза, она мысленно произнесла молитву, которую привыкла повторять. На сей раз с небольшими изменениями: «Боже милостивый, если Ты существуешь, сделай так, чтобы Пьер и мой сын были избавлены от страха и мучений, от нужды и забот! Сделай так, чтобы они парили в неземном умиротворении, испытывая это особого рода счастье! Я люблю вас обоих, и всеми своими добрыми помыслами с вами, Пьер и Пьер! Если можете, сделайте так, чтобы я жила достойно, аминь». Хорошо было бы, если бы они оба помогли мне, подумала Норма. На ночном столике зазвонил телефон. Барски, подумала она. Добрался уже домой. Сняла трубку.
— Да?
И услышала явно искаженный мужской голос, в котором сквозили металлические нотки.
— Доброе утро, фрау Десмонд. Итак, доктор Барски проводил вас домой. Вы, конечно, приняли ванну и сейчас отдыхаете.
Норма так и села на постели.
— Кто вы?
— Мое имя вам ничего не скажет.
— Тогда в чем дело?
— В вашей жизни.
— Что?
— Речь идет о вашей жизни, фрау Десмонд.
— Да вы…
— Не перебивайте! Все очень просто: доктор Барски рассказал вам подробности о своей работе. Я ваш поклонник, фрау Десмонд, ваши репортажи меня восхищают. Но в данном случае я вам настоятельно советую: никаких репортажей! Никакого частного расследования! Если же вы не последуете моему совету, будете встречаться с доктором Барски и заниматься делами института, пытаясь выяснить, что же в конце концов произошло, то по прошествии очень недолгого времени это будет стоить вам жизни — точно так же, как профессору Гельхорну и всей его семье. Я говорю это, чтобы вы поняли всю серьезность положения. И наших намерений тоже. Попробуйте продолжить поиски в этом направлении, и через два дня вас не станет. Я человек широкий. Даю вам некоторое время на размышление. Я вам еще позвоню. И вы скажете, какое приняли решение: жить или умереть. Как умер ваш маленький сын…
— Убийца! — закричала Норма.
И в эту секунду заметила, что на подоконнике открытого окна появился конец ствола винтовки. Повинуясь выработанному годами рефлексу, отреагировала мгновенно: уронив трубку, прокатилась по постели и упала на пол, под диван. Сразу же грянул выстрел. Она скорее поняла, чем услышала, что пуля попала в белое лакированное дерево платяного шкафа. На нее упало несколько острых щепок. Из трубки, которая валялась на постели, доносился квакающий голос:
— Фрау Десмонд… Фрау Десмонд… Черт побери, что происходит? Ответьте мне! Ответьте мне!
Все кончено, подумала Норма, необъяснимым образом испытывая облегчение. Да, все кончено. Как только стрелявший встанет на ноги, он сразу меня увидит. И тогда больше одной пули не потребуется. В этот момент раздался второй выстрел. Ствол, лежавший на подоконнике, уставился в потолок, сдвинулся в сторону и сполз вниз, исчез.
Снова послышался квакающий голос из трубки:
— Фрау Десмонд… Фрау Десмонд… Ответьте мне! Черт побери! Ответьте…
Бред какой-то, подумала Норма. Полный бред! Зачем ему предупреждать меня, если он уже приказал меня убрать? Идиотка, выругала она себя. Это не он велел убить тебя. Не то он не угрожал бы и не предостерегал. Значит, есть другой, тоже не заинтересованный в том, чтобы ты совала нос в эту историю. Но один из сторонников первого успел все-таки в последний момент…
Соседи открывали окна, она слышала их взволнованные голоса, возгласы и крики.
Норма скользнула на постель. Медленно, сантиметр за сантиметром, поднимала голову, глядя в сторону окна. Уже рассвело и стало совсем светло. Прижавшись к стене у окна, Норма, став на цыпочки, выглянула. На лоджии, можно сказать прямо у ее ног, лежал мужчина. Серая рубашка, серые шорты, ветровка на «молнии», синие спортивные туфли. Долговязый худой блондин… Рот открыт, из уголка стекает струйка крови. Голова свалилась набок. Норма заметила, куда попала пуля: в шею. Он лежал в растекающейся луже крови, открытые глаза обращены к розовеющему небу. Ну, наконец-то сработал четырехлистник клевера, мой талисман, подумала она. Рядом с убитым — винтовка, ствол которой появился на подоконнике.
Норма быстро подняла голову и на плоской крыше соседнего дома, возвышавшегося над их балконом примерно метра на три, заметила его. Она сразу узнала смертельно бледное лицо и очки без оправы. Это он ворвался в ее телефонную будку после покушения в цирке «Мондо»; это он участвовал в похоронах семейства профессора Гельхорна как служащий фирмы Гесса, он нес гроб; это тот самый человек, который проживал в пансионате неряхи фрау Майзенберг под именем Хорста Лангфроста.
21
Как знать, может быть имя он успел сменить, подумала Норма и стала рассматривать плоскую крышу: громоотвод, каменные трубы, антенны и несколько вентиляционных люков. Через эти люки проще простого добраться до грузового лифта. Пока она обдумывала это, человек со смертельно бледным лицом — винтовка была у него за спиной — успел исчезнуть.
Норму прошиб холодный пот, она дрожала всем телом, как в приступе лихорадки. Запоздалая реакция. Бросилась обратно к постели.
— Алло, алло… фрау Десмонд! — взывала телефонная трубка.
Норма так дрожала, что ничего толком не могла сообразить.
В себя она пришла лишь несколько минут спустя. Положила трубку на аппарат. Снаружи слышались громкие голоса:
— Фрау Десмонд!.. Что случилось?.. Фрау Десмонд!.. Фрау Десмонд!.. Ее убили!.. Убийцы! Убийцы!.. На помощь! На помощь!.. Да замолчите вы! Фрау Десмонд, вы меня слышите? Откройте, фрау Десмонд!
Норма сняла трубку и набрала короткий номер. Тотчас же мужской голос ответил:
— Полиция!
— Говорит Норма Десмонд, — овладев собой, довольно спокойно проговорила она. — Я живу на Паркштрассе, — и назвала номер дома. — На углу Эльбского шоссе. Последний этаж. Немедленно выезжайте! На моем балконе — убитый.
— Вы его знаете?
— Нет. Он хотел убить меня. А его убил другой.
— Повторите вашу фамилию.
— Десмонд. Норма Десмонд.
— Та самая Десмонд? Ни к чему не прикасайтесь! Выезжаем!
22
— Попросту говоря, на сегодняшний день есть минимум две группы, которые любой ценой стремятся помешать вам собирать сведения о преступлении в цирке «Мондо», — сказал Карл Сондерсен, криминальоберрат из специальной комиссии «25 августа» федерального криминального уголовного ведомства в Висбадене.
Час дня, минута в минуту. Прошло семь с половиной часов после покушения на жизнь Нормы Десмонд. Несколько сотрудников Сондерсена продолжали работать в спальне Нормы, на балконе и на крыше соседнего дома, обливаясь потом в эту жару. Телефонную связь в квартире отключили, действовал только канал связи с полицейским управлением. Труп убитого унесли в плоском цинковом гробу, кровь смыли.
— Можно считать непреложным фактом, — продолжал на редкость моложавый для своего высокого чина Сондерсен, — что никаких общих интересов и связей у этих двух групп нет. Одна посылает человека, который стрелял в вас, фрау Десмонд, другая своего, по вашему описанию — Хорста Лангфроста. Оба они, как выяснилось, поднялись на крышу соседнего дома. Практически следом друг за другом. Похоже, неопознанный пока убийца был первым. Он подпилил замок на двери люка, который ведет на крышу соседнего дома, закрепил на стояке вентиляционной шахты конец веревочной лестницы и спустился на вашу лоджию. — Сондерсен ослабил воротничок рубашки. — После чего события приняли более серьезный оборот, все осложнилось.
