Исраэль Левин - Ложный след. Шпионская сага. Книга 2
Оставаться в Израиле было незачем, и мы вернулись в Москву.
На этот раз беседа в кабинете босса оказалась тяжелой. Он в принципе не признавал никаких отрицательных ответов и выразил это самыми простыми русскими словами. Впрочем, он дал мне последнюю возможность «исправиться»: если израильтяне не могут перевести сорок миллионов, пусть переведут двадцать, но не меньше.
С этими указаниями я опять вылетел в Израиль, потратил три недели и опять получил те же ответы.
Снова вернулся в Москву.
Опять нагоняй в кабинете олигарха.
Через неделю после последнего отчета мне сообщили, что я здесь больше не работаю и мне лучше всего покинуть Москву для моей же пользы.
Я сразу позвонил Головину и по его подавленному голосу сразу понял, что и его хорошая жизнь в богатой фирме кончилась. Его тоже уволили. Он сказал, что наш хозяин, не имея возможности заработать на покупке патентов, потерял всякий интерес к теме нанотехнологий и закрыл отдел, занимавшийся этим направлением.
Оказалось, что наш шеф на протяжении последнего времени заверял руководство «Нантеха» в том, что вот-вот предоставит необходимые патенты и разработки. И в «Нантехе», госкорпорации, созданной для развития именно нанонаправления, ждали результатов почти два года. Буквально за месяц до моего появления там уже приняли решение об участии в программе создания рентгеновского лазера на свободных электронах. Аппарат этот предназначен для анализа органических молекул и наноматериалов, а разрабатывают его в Гамбурге. Российский «Нантех» взял на себя четвертую часть финансирования – несколько сотен миллионов долларов – и поэтому средств на развитие отрасли в соответствии с патентами, предоставленными (точнее, не предоставленными) «моим» олигархом, у них уже не было. Ему остался единственный способ заработать: приобрести патенты по завышенной цене. Теперь же следовало только выйти из игры, что и было сделано. И на этом моя карьера бизнесмена закончилась.
Через несколько дней мы с Мариной улетели в Амстердам. После неудачного с точки зрения моей «бизнес-карьеры» поворота событий оставаться в Москве нам было опасно, зато теперь мое исчезновение ни у кого не вызовет подозрений. На поле игры в большие деньги и не такое случается!
Глава 11
Вена
Явочная квартира ТСХ
15 января 2005 г., 21:00
Совещание в кабинете руководителя северной ветви ордена Хранителей Ганса фон Альвенслебена закончилось. Проводив последнего из присутствовавших, хозяин удобно расположился в своем любимом кресле. Откинувшись на высокую спинку, он сцепил пальцы, обхватил ими затылок и, почувствовав прилив энергии, начал размышлять.
Только что полученная информация, в достоверности которой сомневаться не приходилось, настораживала и требовала принятия быстрых решений. Вот о них-то и раздумывал сейчас Ганс фон Альвенслебен.
На совещании он узнал, что некая экстремистская группировка активно разыскивает продавцов оружейного плутония (урана) для создания «грязной» бомбы с очевидной целью сбросить ее на Израиль.
«Только этого не хватало!» – мысленно воскликнул Альвенслебен.
Конечно, ничего принципиально нового эти молодчики не придумали, с подобными вещами ордену Хранителей и спецслужбам всего мира приходилось сталкиваться и в прошлом, но в данном случае поражали нахальная настойчивость и упорство. Они обратились уже к трем потенциальным продавцам, и это всего лишь за один месяц. Такая наглость переходит границы разумного, ведь, кем бы они ни были, они не могут не знать, что любой источник урана тщательно охраняется, а люди, так или иначе имеющие доступ к радиоактивным веществам, всегда находятся под постоянным наблюдением спецслужб. И все равно не боятся! Значит или за ними стоит кто-то очень сильный, или они просто безумцы.
Привыкший тщательно анализировать все, что имеет отношение к интересующей его теме, Альвенслебен едва заметно кивнул, словно соглашаясь с кем-то или чем-то. Он вспомнил высказывания раввинов-каббалистов: «Не будет в Израиле спокойствия, и окружающие не дадут иудеям мира, пока они не начнут выполнять определенную Богом миссию – вести другие народы в духовный мир».
Конечно, людей, не выполняющих свои обязательства, не любят, но значит ли это, что их необходимо уничтожать? Не Божье это дело… К тому же одна из ключевых задач ордена состояла в сохранении народа Израилева на Земле обетованной и направлении его на путь истинный, определенный Творцом.
Альвенслебен вновь прокрутил в голове только что услышанное. За годы службы, особенно на руководящих постах, он взял себе за правило по нескольку раз возвращаться к содержанию важной встречи или информации; перед его внутренним взором словно повторялся только что увиденный фильм, полный загадок, эмоций, вопросов и ответов на них. Психологи называют такой метод творческой визуализацией, способной при наличии развитой наблюдательности превратить человека в незаурядную личность. Альвенслебен, в совершенстве владея этой техникой, умел визуализировать события как прошлого, так и грядущего. Наблюдательность – принципиально важный фактор для конструктивного подхода к ситуации, а ею Ганс несомненно обладал. Удивляться нечему: детей из семей, к которым принадлежал этот всесильный руководитель ордена Хранителей, сызмальства обучали по методике знаменитого швейцарского педагога XVIII века Иоганна Песталоцци. Он применял свои познания в младших классах школы, которую открыл для детей, чьи родители, особо важные и почитаемые граждане, готовили своих чад для великих свершений.
Обдумывая ту или иную ситуацию, Альвенслебен направлял события в определенный ракурс, приводивший к конечному результату. Для особо сложных случаев события реконструировались с другого ракурса, что давало совершенно иные результаты. Самым важным оставалось то, что наличие нескольких законченных сценариев на одну и ту же тему позволяло принять наиболее правильное решение.
Благодаря умелому обладанию такой замечательной аналитической методикой руководители ордена заметили молодого Альвенслебена в самом начале его карьеры. Он быстро продвигался по служебной лестнице и к своему сорокалетию в 1956 году был переведен из службы внешней разведки ФРГ в команду руководителей нелегалов. В течение нескольких последующих лет он быстро прошел все ступени иерархии ордена и был назначен руководителем ее северной части, став одним из четырех ее самых важных членов.
Прикрыв глаза ладонью, Ганс ощутил нарастающую дрожь – верный признак того, что он находится где-то рядом с принятием решения, в правильности которого не сомневался. Он понимал, что решение окажется трудным и потребует неимоверных затрат. Сейчас самым главным было выявление заказчика теракта, на поиски которого иногда уходит масса времени. А вот времени-то как раз и не было, и требовался лишь однозначный ответ. На карту поставлено существование целого народа, которому поручено вести других людей в духовный мир, а охранять его на этом пути должен орден. Эту работу ТСХ выполняла и раньше, и небезуспешно, причем действовать приходилось в условиях абсолютной конспирации, не ставя в известность никого, даже самих иудеев.
Что ж, вывод о способе действия напрашивался сам собой: запуск групп сбора информации – в первую очередь, и только после этого оперативные группы. Именно они и должны будут выявить заказчика теракта.
Параллельно следует прибегнуть к услугам Гардина, который чем-то удивительно импонировал старику. Палочка-выручалочка для ордена, интеллектуал-аналитик, хладнокровный и расчетливый агент-одиночка, к тому же изучающий Каббалу, следовательно, мотивированный… Такие люди нужны ордену.
Ганс фон Альвенслебен потянулся в кресле, потом встал, налил себе немного минералки и подошел к окну. Огромный город раскинулся внизу огненными гирляндами, словно приглашая к мечтам и размышлениям. Но мечтать сейчас было бы совсем некстати.
«Гардину пришлось несладко, – думал Ганс. – Такое, как случилось с Леоном в России, долго не забывается… Да еще Марина рядом, а это ведь двойная ответственность. Хотя и самой девочке досталось. Потерять отца, а потом оказаться в такой шпионской передряге не каждому по плечу. Но молодец, справилась!» – Альвенслебен улыбнулся, вспомнив свою первую встречу с Гардиным. Было это не в таком уж и далеком ноябре 2002 года. Воспоминания потекли сами собой.
«Как же тогда Леон задел меня, пренебрежительно заговорив о моей первой жене, да еще обозвал двоеженцем! Так оно и есть, конечно, это – боль всей моей жизни. А что я мог тогда ему объяснить?
В 1942 году, когда окончательное решение еврейского вопроса вступило в силу, стало понятно, куда катится Германия, а за ней и весь мир. Мы сутками не покидали кабинета тогдашнего главы северной ветви Хранителей, пытаясь понять, в чем ошиблись. Как мы допустили такое? Как позволили этому монстру Гитлеру распоясаться, и можно ли еще хоть что-нибудь исправить? Именно тогда Хранители приняли решение принять личное участие в спасении евреев. В самом начале, когда нацисты пришли к власти, мы поняли, что евреев нужно вывозить из Германии, ведь было абсолютно ясно, какие могут быть последствия. И мы стали активно заниматься организацией их отъезда, в основном в США и Палестину. И тогда же столкнулись с неожиданной трудностью: несмотря на всевозрастающую очевидную опасность, многие наиболее ассимилированные еврейские семьи отказывались уезжать. Они уповали на свое богатство и престижное положение в обществе, считая, что «просвещенный немецкий народ» не допустит бесчинств. Они считали себя немцами, придерживающимися иудейских традиций! Мы же сразу поняли, что решение Гитлера – окончательное, ведь он своих приказов никогда не отменял и фанатично следил за их исполнением. Тогда мы решили брать в жены евреек и усыновлять их детей, чтобы спасти как можно больше людей.
