Алексей Кудашин - Левый берег
— Ты не дави на профессиональную гордость, — мягко, но решительно оборвал его Петр Николаевич. — Сколько времени даешь?
— Сколько надо — столько и бери, — добродушно ответил собеседник. — Но не больше года.
— А оборудование, средства?
— Бери все, что хочешь.
— Даже так? С чего бы это такая щедрость?
— Я в третий раз тебе повторяю, — устало проговорил гость. — Это — особый случай. Помоги, а?
Хозяин одарил Ивана Дмитриевича долгим взглядом, а затем, откинувшись в кресле, долго смотрел в потолок. Гость напряженно ждал, не отводя умоляющих и хитрых глаз с товарища.
"Врешь, хитрый лис, — звенело в голове весело. — Сам хочешь в дело! Застоялся… Да ты сдерживаешься, чтобы меня не расцеловать! Давай, соглашайся…".
— Ну, ладно, Иван Дмитриевич. Окажу тебе услугу, — как бы нехотя проговорил хозяин. — Присылай своего парня.
— Вот спасибо, Николаич! Вот выручил! Это по-нашему. — Рассыпался в благодарностях гость.
Мужчины крепко пожали руки.
— Как с оплатой? — поднимая рюмку, без особого интереса спросил Петр Николаевич,
— Вдвое против того, что было в последний раз.
— С поправкой на инфляцию — солидная прибавка. Мне, кстати, деньги не помешают. Машина что-то барахлит последнее время… — пожаловался хозяин.
Дверь кухни открылась, слегка хлопнув о стену, и в коридоре появилась как обычно лучезарно улыбающаяся Алена Игоревна с подносом, на котором дымился мятный чай.
26.09.2008. 10:12
— Привет, Учитель.
— Здравствуйте, Иван Дмитриевич. Как у вас там погодка?
— Да пока нормально. А у вас.
— Тоже ничего. Солнышко светит, и все такое…
— Как там дела. Докладывай…
— Да докладывать пока особо нечего. Все прибыли на землю. Осваиваются. Первые впечатления, думаю, можно будет составить примерно через недельку, не раньше.
— Согласен. Знаешь, хочу тебе сказать, что наше дело для меня — весьма редкий случай.
— В каком смысле?
— В том смысле, что мне предоставили, фактически, карт-бланш. Мне не приходится, как это обычно бывает, бегать и докладывать каждый день о ходе операции. И это радует.
— Что ж… Мне тоже это приятно.
— Ты только не думай, что я не буду требовать отчета от тебя. Свобода свободой, но конкретные результаты давать тоже надо.
— Товарищ Глогер, но Вы же знаете, что на первом этапе…
— Да я знаю, знаю… Но примерно представлять себе, что происходит, я все равно должен.
— Так с этим никто и не спорит.
— Вот и ладненько… Я что сказать хотел… У тебя в Рыму, если я не ошибаюсь, Одиссей…
— Так точно.
— Помню его. Хороший парень. Хоть и не лучший.
— На такой простой участок как Рым я бы лучшего не поставил. Лучшие у меня в Кияне, Червоновске и Чуйске. Вы знаете, там уровень пророссийских настроений — самый низкий в центре Краины.
— Да, мы это с тобой обсуждали. Я вот к чему… Когда мы с тобой детально разрабатывали операцию, я ставил тебя в известность, что в Рыму уже давно и очень интенсивно работают "ГРУ-шники". И мы тоже, по своей линии работали…
— Так…
— На данный момент на полуострове уже создана сеть наших отрядов. И весьма многочисленная, хоть и не лучшим образом организованная. Имеются также и склады с оружием, оборудованием, печатными материалами, и тому подобное.
— Я примерно так и предполагал. Только вот я не понял, почему Вы сказали, что мы "работали". А что, сейчас уже не работаете?
— В том то и дело… Пару лет назад руководство приняло решение сосредоточить общее руководство в руках "вояк".
— ГРУ? Обидно…
— Обидно, не обидно… Не в этом суть. Лишь бы дело делалось… Короче, мы передали им свои наработки, оставив у себя только двух агентов стратегического влияния… Ну, справедливости ради, один из них — "СВР-ровский". Но доступ к нему мы имеем.
— Иван Дмитриевич, что-то дядя Петя мне про таких агентов не рассказывал…
— Ах да… Ты же — по ускоренному курсу. Есть, видишь ли, такой зверь — Агент стратегического влияния. Бывают в разведке такие успехи, когда тем или иным способом удается завербовать агента, который, либо уже занимает один из высших государственных постов, что, к слову сказать, случается крайне редко…
— Почему?
— Да потому, что за высшими государственными работниками, как правило, устанавливается особый контроль контрразведки. И не только местной. Не перебивай… Так вот… Либо уже занимающих, либо пробивающихся на самые "верхи" постепенно, годами ли даже десятилетиями. Таких — подавляющее большинство. Про Кима Филби слыхал?
— Да-да… Понимаю…
— Ну так вот… Такие агенты ценны не только тем, что поставляют особо ценную сверхсекретную информацию, предназначенную только для глаз высших чинов, но и тем, что сами могут, или влиять на принятие крупных политических решений, или сами их принимать.
— Ага…
— Вот поэтому они так и называются — "Агент стратегического влияния". О существовании таких агентов знает очень ограниченный круг лиц. И чем выше стоит агент — тем ограниченнее этот круг. Есть такие, о которых знают человек пять-шесть, есть такие, о которых знает директор, его заместитель и непосредственный куратор… Есть агенты, которых знает только директор. Говорят, есть даже такие, о существовании которых знает только глава государства. Но, как ты сам понимаешь, эту информацию я не могу, ни подтвердить, ни опровергнуть…
— А какой это примерно уровень?
— Ну, приблизительно, начиная от заместителя министра и выше.
— Не слабо.
— Не слабо.
— И такие агенты у Вас есть в руководстве автономной республики "Рым"?
— У нас, мой мальчик, есть такие в руководстве самой Краины. И из них один — особо ценный. О нем на всем белом свете знает всего четыре человека. Не считая его самого. Его псевдоним — "Лесник".
— А зачем ты мне его "раскрываешь"?
— А с чего ты решил, что я тебе его раскрываю? Псевдоним ничего не значит. О существовании агента с таким псевдонимом уже знает ЦРУ. Мы это точно знаем. И они знают, что мы знаем. Так что, даже если тебя "возьмут" и начнут потрошить, ничего нового ты им не скажешь.
— Меня не могут взять. Только ты знаешь о моем существовании.
— Ну, скажем так: вероятность твоего "провала" приближается к нулю. Но мой опыт мне подсказывает, что сто процентных гарантий не бывает…
— С этим трудно поспорить…
— Да… Так вот… А во-вторых, тебе, скорее всего, придется с ним работать. Точнее, не с ним лично, конечно… Но я буду знакомить тебя с его шифровками. Об этом может пойти речь на втором этапе. Но знаешь, я чувствую, что нам не дадут отбой. Слишком высоки ставки с этой игре. И слишком хорош наш план. Поверь, его оценили на "верху" по достоинству. И доказательство тому — полное финансирование. Без вопросов.
— Рад слышать еще раз, хотя уже слышал.
— Ага… Как я и говорил, мы передали все свои наработки "воякам", за исключением двух агентов. И теперь всю работу ведут они.
— И как ты оцениваешь их результаты?
— Трудно сказать. Очень трудно. Но, думается мне, работают они неплохо. У них, конечно, тех специалистов, которые есть у нас, нет. Но грамотных диверсантов тоже хватает. Я, собственно, вот для чего тебе это все рассказываю… Вчера я говорил со своим начальником. И мы приняли решение обратиться к руководству с просьбой о том, чтобы всю работу перепоручить нам и органично влить эти группы в нашу операцию.
— Это было бы отлично…
— Это понятно, что было бы отлично. Только вот что… С такой просьбой мы можем идти к руководству только после официального начала второго этапа операции.
— Ну, это как раз понятно. Вы не можете этого сделать сейчас хотя бы по той простой причине, что "ГРУ-шники" о нашей работе пока ничего не знают…
— Именно. А на втором этапе мы их, так или иначе, будем вынуждены задействовать.
— Иван Дмитриевич. Я не знаю, согласится ли на это руководство, но, по крайней мере, скоординировать наши действия с военными нам надо будет обязательно. А то, что же это получится. Группа Одиссея начнет работу, и будет натыкаться на людей ГРУ. Вербовка будет накладываться на вербовку. Провалимся…
— Я это прекрасно понимаю. Так или иначе, сейчас об этом думать рано. Но я хочу, чтобы ты объяснил ситуацию Одиссею. В общих чертах.
— Зачем?
— Понимаешь ли… Я не знаю, как в Рыму дело обстоит сейчас, но когда мы плотно по нему работали, "наших" там было завербовано в избытке. Да что там говорить, наша это земля — и все…. Сам понимаешь. Еще два года назад — только бы приказ отдали, за сутки бы полуостров наш был бы… И без всякого ввода войск…
— Нисколько не сомневаюсь…
— Еще бы. Так вот, Учитель. Ты сам только что мне говорил, что у тебя есть сложные регионы.
— Есть…
— Этим вот самым сложным регионам мы и будем всячески помогать. И вполне вероятно, что часть боевиков из Рыма, наиболее преданных, мы перекинем туда.
