Чингиз Абдуллаев - Субъект власти
Гейтлер подождал минут двадцать, затем снова появился на улице и быстро перешел ее, двигаясь по направлению к Большому театру. Обойдя здание, он на мгновение остановился, подняв голову. Генерал помнил этот театр. Но за столько лет здесь ничего не изменилось. Сменилась эпоха, а Большой театр стоял на прежнем месте как символ стабильности в этом стремительно меняющемся мире. Зато здание поблизости, казалось бы еще более монументальное и уже успевшее стать историческим, снесли. Как-то непривычно было видеть на месте гостиницы «Москва» какие-то рекламные щиты неизвестных компаний, которые очерчивали пустое пространство. Гейтлер нахмурился. В отеле «Москва» он несколько раз жил, когда приезжал в Москву. Там было уютно и комфортно. «И зачем снесли такое красивое и прочное здание», — недоуменно подумал он. Кажется, его построили во времена Сталина, а тогда умели строить настоящие здания, не жалея ни мрамора, ни цемента, ни кирпича.
Пройдя мимо Большого театра, он увидел вход в метро и, оглянувшись по сторонам, снова перешел улицу. В вестибюле было довольно много народа. Он взглянул на часы. До назначенного времени оставалось около трех минут. Гейтлер поднял голову и увидел… нужного человека. Она стояла чуть в стороне, настороженно разглядывая проходящих мимо людей. Их взгляды встретились. Генерал видел, как она обрадовалась, вспыхнула. Он предостерегающе поднял бровь. Она все поняла. Гейтлер повернулся и пошел к эскалатору. Она последовала за ним. На эскалаторе они спускались вместе, разделенные четырьмя или пятью пассажирами. Затем вместе ждали поезда и вместе вошли в один вагон.
Там они оказались ближе друг к другу. Постепенно толпа сближала их, подталкивая к выходу. На одной из станций Гейтлер быстро вышел из вагона. Она последовала за ним. В следующий состав они не вошли, пропустив поезд. Гейтлер стоял на станции минуты две. Она терпеливо ждала. Наконец он решился войти в один из очередных проходивших составов. Она вошла следом. Двери захлопнулись. Они посмотрели друг на друга.
— Я рад тебя видеть, Рита, — сказал Гейтлер по-русски так, чтобы только она могла его услышать.
— Здравствуй, Гельмут, — она смотрела на него с такой жадностью, с таким нетерпением, как будто не видела целую вечность. Хотя если подумать, с тех пор действительно прошла целая вечность, целая эпоха с ее достижениями, промахами, ошибками, трагедиями.
Она была одета в скромное пальто, темные брюки. Светлые волосы коротко острижены. Голубые глаза, ровный носик, тонкие губы, высокий лоб. Он так часто видел эту женщину в своих снах. Гейтлер смотрел на нее, чувствуя, как сильнее бьется его сердце. В их встречу невозможно было поверить. Первую минуту, глядя друг на друга, они молчали. Каждый вглядывался в другого, словно спрашивая, что именно потерял и приобрел стоявший перед ним человек за столько лет разлуки.
«Сколько же лет прошло», — думал Гельмут, глядя ей в глаза, хотя на самом деле знал, что они не виделись больше восемнадцати лет. Гельмут видел, что она изменилась, постарела. Когда они встречались последний раз, ей было около тридцати. Значит, сейчас уже под пятьдесят или немного меньше. Он и сам тогда был гораздо моложе. Ему было чуть больше сорока. А теперь? Интересно, что она думает, глядя на него?
— Сколько лет прошло, — произнесла она очень тихо, — сколько лет! Я думала, что больше никогда тебя не увижу.
— Я тоже так думал, — сдержанно подтвердил он. Вагон дернулся, Гельмут поддержал ее, чтобы она не упала, и шепотом предупредил: — Выходим на следующей станции.
На следующей станции они вышли из вагона, поднялись эскалатором наверх. На улице прошли еще метров двести. Он оглянулся. Ни одного прохожего. Напротив — здание небольшого кафе. Он сжал ее локоть, и они вошли в него. Внутри почти никого не было, за исключением двух студенток, весело щебетавших в углу. Они заказали кофе и сэндвичи. После чего сели наконец за столик, чтобы поговорить впервые за столько лет.
— Я слышала, что у тебя были неприятности, — начала Рита, — читала в газетах, что ты исчез. В девяностом говорили, что ты уехал в Москву с семьей. Потом здесь произошел переворот, и ты уехал из страны, вернулся в Германию. И снова исчез. А затем я прочла, что тебя нашли и посадили в тюрьму.
— Мне тогда пришлось вернуться, — хрипло пробормотал Гельмут. — У меня тяжело болела жена.
— Что с ней случилось?
— Она умерла.
Рита помолчала. Она не произнесла слов соболезнований, понимая, что это будет выглядеть неискренне. И не сказала слов сожаления или извинения. Просто продолжала говорить:
— Я не знала, чему верить, но не могла тебя искать. Ты ведь меня тогда предупредил, что так может случиться. Я думала, что ты просто забыл обо мне.
— Никогда не забывал, — возразил Гейтлер. — Когда мы познакомились, тебе было девятнадцать. А мне тридцать четыре. Только представить, какие молодые мы были!
— В Дрездене, — вспомнила Рита, улыбаясь сквозь набежавшие слезы, — ты был неотразимым. Красивый, мужественный, умный, внимательный. Я влюбилась в тебя по уши. И, не раздумывая, пошла за тобой…
Он это помнил. Тогда их отдел разрабатывал способ внедрения своего агента в федеральную налоговую службу Федеративной Республики Германии. Было ясно, что налоговая служба, имеющая возможность проверять достоверность доходов любого из граждан, обладает невероятными возможностями в смысле поставки информации. Рита Хайден приехала в Дрезден навестить свою тетю и собиралась вернуться обратно в Мюнхен, где работала в налоговой службе Баварии. Если учесть, что Пуллах, где размещалось разведывательное ведомство ФРГ, тоже находился в Баварии, то ценность подобного агента вырастала во много раз. На вербовку отправился сам Гейтлер. Ему понравилась эта молодая подтянутая невысокая женщина, еще когда он знакомился с ее фотографиями и личным делом. В восточногерманской разведке было создано целое подразделение, которое называлось «группа Ромео». Это были молодые, красивые, интеллигентные мужчины в возрасте от двадцати пяти до сорока пяти. Им вменялось в обязанность знакомиться с женщинами, работавшими в западных землях, для последующих контактов. Операция была разработана психологами и аналитиками. Для контактов выбирались несчастные, одинокие женщины в возрасте от тридцати и выше, работавшие в различных федеральных ведомствах.
Расчет оказался верным. Женщины охотно шли на контакт с интеллигентными мужчинами, не понимая, что попадают в расставленные ловушки. Некоторые даже выходили замуж, другие предпочитали остаться друзьями. Но почти все соглашались передавать информацию своим новым друзьям. Расчет психологов оказался верным. Информация, получаемая таким образом, оказалась сравнимой с той, которую выдавали нелегалы, работавшие в ФРГ.
Но случай с Ритой Хайден был совсем другим. Ей было только девятнадцать. И она действительно нравилась Гейтлеру. Поэтому он и пошел сам на вербовку. И познакомился с молодой женщиной. Начался бурный роман. Он действительно увлекся Ритой Хайден. Склонить ее к сотрудничеству было совсем не трудно. Она согласилась уже во время второй встречи. Потом даже призналась, что почувствовала в нем разведчика, едва познакомившись с ним.
Это было в семьдесят шестом. Потом было десять лет совместной работы. И большой любви.
Они встречались в разных местах. Каждый раз, когда Рита выезжала в отпуск или в командировку, он летел следом за ней. Они встречались в Париже, Копенгагене, Берне, Брюсселе, Роттердаме, Марселе. Это были лучшие годы их жизни. Рита уверенно продвигалась по служебной лестнице, у нее были превосходные показатели. Она была собранной, точной, умной, деловой женщиной. В восемьдесят втором ей предложили перейти на работу в Министерство иностранных дел. Она размышляла недолго и дала согласие. По совету Гейтлера Рита начала учить русский язык и довольно скоро очень неплохо заговорила по-русски. Именно поэтому ее взяли в отдел, занимавшийся проблемами германо-советских отношений, а Берлин и Москва начали получать еще более важную информацию.
Встречаться им пришлось реже, но Рита Хайден стала одним из самых ценных агентов генерала Гейтлера. К тому времени он уже был генералом и не мог позволить себе столь частые поездки как раньше для встречи с агентом. Теперь их встречи проходили вопреки устоявшимся правилам. С ней работали другие связные. Последняя встреча была в декабре восемьдесят шестого на Рождество, когда ее неожиданно послали в командировку в Осло. Гельмут бросил все свои дела, и хотя это не диктовалось служебной необходимостью, вылетел в Норвегию.
В отеле «Континенталь» они провели свою последнюю ночь. Ему тогда было уже сорок четыре, ей — двадцать девять. Они стали взрослыми людьми. Рита так и не вышла замуж. Она знала, что он женат, но по обоюдному молчаливому согласию они никогда не говорили об этом. Ее очень ценили за ценнейшую информацию. Гейтлер понимал, что нарушает все негласные правила конспирации, но считал себя ответственным за агента, завербованного более десяти лет назад.
