Пхеньянские амазонки - де Вилье Жерар
— Ну... ничего! Смотрел на меня, говорил, что я очень красива, что он напишет для меня сценарий...
Малко рассеянно слушал. На самом деле у него было к ней только два вопроса.
— Вы никогда не встречали кореянку по имени Обок? — спросил он. — Специалиста по спортивной борьбе?
Анита Кальмар пронзила его взглядом своих голубых глаз.
— Обок? Нет. Я практически не видела женщин, кроме гримерш.
Малко описал ее. Она покачала головой.
— Нет. Мне это ни о чем не говорит.
— А американская актриса Синти Джордэн?
— Нет. Но люди из моего окружения упоминали об ее присутствии, просто чтобы меня обнадежить.
— Тем хуже, — сказал Малко. — Во время вашего пребывания в Пхеньяне вы никогда случайно не слышали о готовящихся террористических акциях?..
На этот раз Анита Кальмар откровенно улыбнулась.
— Вы знаете, я не занимаюсь такими вещами. Я очень наивна.
— Вам повезло, — заключил Малко.
* * *За два часа Малко знал все об Аните Кальмар. Как он и опасался, беседа с ней абсолютно ничего не дала. Они были последними посетителями в ресторане, хотя было только десять часов. Шведка посмотрела на свои маленькие часики, оправленные бриллиантами.
— Я вам еще нужна? — спросила она. — У меня свидание в «Чосон».
Она встала под восхищенными взглядами официантов. Сексуальное животное. Ее полные бедра, обтянутые полотном, явно заворожили корейцев.
— Я пойду выпью, — сказала она. — В «Ханаду», дискотеке «Чосон»...
Она не пригласила его, но и не откланялась. Малко захотел совместить приятное с полезным... Может быть, музыка растопит ее холод? В такси они лишь обменялись банальностями. Анита Кальмар казалась абсолютно равнодушной к эффекту, который она производила на мужчин.
Малко предавался мрачным мыслям, посматривая на нее краешком глаза. Вспоминая о том, что сказал резидент. Ну и ну, если она была лесбиянкой. Охваченный ностальгией, он подумал об Александре.
Дискотека «Ханаду», расположенная в подвальном этаже отеля «Чосон», была похожа на все дискотеки в мире. Оглушительная музыка и на подвешенных почти повсюду экранах телевизоров — «Рэмбо-П». Аниту и Малко почтительно встретили и отвели к банкетке, где, набравшись терпения, ждала странная особа с бокалом «Куантро».
Она, казалось, сошла со страниц журнала «Арт Деко» в своем черном платье до щиколоток, шляпе и черной вуалетке! Спереди угадывался маленький рот, накрашенный как у китайской куртизанки, высокие скулы и узкие глаза.
Она бросила удивленный взгляд на Малко, пока Анита сжимала ее в объятиях. Глядя на них, можно было подумать о двух существах, принадлежащих разным расам.
— Представляю тебе мистера Линге, — сказала Анита.
— Он работает на американцев. Хотел узнать мою историю. А это моя подруга Сун-Бон, она манекенщица, работает со мной.
— Я еще и учусь, — добавила Сун-Бон робким голосом скользнув по нему острым взглядом.
Насколько крепкой казалась Анита, настолько она казалась щуплой и тонкой. Малко заказал бутылку марочного шампанского. Шампанское разрядило атмосферу. Присутствие Малко, казалось, немного сковывало двух женщин, впрочем, он надеялся встретить здесь какого-нибудь мужчину. Дискотека была полна танцовщиц в длинных платьях, поджидавших иностранцев... Сун-Бон едва пригубила шампанское. Малко пригласил Аниту потанцевать.
Она сбросила жакет, обнажив свою великолепную грудь. На лице у нее была застывшая улыбка и отсутствующий взгляд.
Когда он попытался к ней приблизиться, ее тело напряглось, и он не стал настаивать. Едва они вернулись за стол, как подошел гарсон и наклонился над шведкой.
— Меня просят к телефону, из Швеции, — сообщила она. — Извините.
Оставшись с Малко, Сун-Бон как-то вся съежилась за своей вуалеткой, отводя взгляд, сжав ноги и опустив глаза. Он подошел к ней и спросил.
— Вы давно знаете Аниту?
— Две недели. Я ее очень люблю и безумно восхищаюсь тем, что она сделала. Для нас, в Южной Корее, она — героиня...
Она хорошо заучила свой урок. Если бы Аниты не было, ее надо было выдумать. Какое прекрасное средство пропаганды...
— Вы одновременно и учитесь и работаете манекенщицей? — спросил он. — Я думал, в вашей стране это не очень одобряют — показывать себя в газетах, журналах.
Кореянка смущенно усмехнулась...
— Наша страна полна традиций! Лично на меня косо смотрят, потому что я работаю. Я даже работала в баре. Но мои родители живут в Тэгу, на юге, и не могут дать мне достаточно денег. В университете Тон Гуг ко мне относятся почти как к девице легкого поведения... — прибавила она с горечью.
* * *Чтобы отвлечь девушку от мрачных мыслей, Малко пригласил ее танцевать. Она была более податлива, чем Анита, и позволила себя прижать. Он узнал, что она живет в маленькой квартирке площадью десять пионгов[23], что она буддистка и хотела бы работать в пассажирском агентстве. Похоже, что девушка искренне восхищалась Анитой.
— Мне бы хотелось быть такой же высокой, как она! — вздохнула Сун-Бон.
Что-то вроде белого пара растекалось по полу и поднималось вверх, окутывая всех густым облаком. Сун-Бон только опиралась на Малко, не проявляя никакого стремления к сближению. Анита Кальмар появилась, как только они снова уселись, и тотчас же Сун-Бон отодвинулась от Малко, словно чего-то испугалась. Шведка казалась расстроенной. Не желая больше шампанского, она попросила «Куантро» со льдом.
— Я вынуждена подняться к себе, — сообщила она. — Мне должны звонить из Швеции и Соединенных Штатов. По поводу контрактов на съемки.
Малко уже поставил крест на своем вечере... Но ему показалось, что Сун-Бон была тоже расстроена.
Они встали все трое одновременно. Анита с обворожительной улыбкой протянула ему руку.
— Если у вас еще возникнут вопросы, мистер Линге, я в вашем распоряжении. Но у меня много работы...
Он оставил женщин и оказался в пустынной торговой галерее в подвальном этаже отеля. Глядя с восхищением на будд из камня, он почувствовал чье-то присутствие и обернулся. Здоровый кореец сверлил взглядом витрину рядом с ним. Он сразу же удалился и скрылся в «Ханаду». Малко поднялся вверх и вышел.
На стоянке такси стояла очередь. Вечером машины исчезали, корейцы ложились спать очень рано. Он обернулся в тот момент, когда открылся лифт и появился хрупкий силуэт Сун-Бон.
Она казалась поглощенной своими мыслями и не сразу его заметила.
— Вы не уехали? — спросила Сун-Бон.
— Нет такси, — ответил Малко.
Она покачала головой.
— Действительно, вечером они не любят работать, нужно вызывать радио-такси, но они дороже в два раза. Попросите консьержку.
Она вышла на крыльцо отеля, а Малко последовал ее совету. Ему заказали такси, попросив запастись терпением. Десять минут спустя подошел портье и предупредил его, что такси здесь. Подъехал белый «дэу» с открытой дверью. Остался только один человек в ожидании такси: Сун-Бон... Она, казалось, застыла.
Малко подошел к ней.
— Я могу вас подвезти, — предложил он.
— Нет, нет, — ответила она. — Я не хочу вас беспокоить.
Шофер терял терпение. Малко мягко взял се за руку и увлек с собой.
— У меня много времени.
Она села рядом с ним явно неохотно и пролепетала адрес. Как обычно, шофер гнал как сумасшедший... Малко совершенно не представлял, где они ехали в этом городе, изрезанном холмами, парками, автодорогами... Через десять минут такси остановилось перед каким-то старым домом, и Сун-Бон протянула ему руку.
— Большое спасибо.
Она вышла, и через открытую дверь Малко увидел еще не погасшую витрину. Лампы освещали нескольких пуделей в клетках.
