Пин-код для Золушки - Данил Корецкий
Те, что жили сейчас жизнью супругов Уоллес, всё это хорошо знали, но сейчас они могли не опасаться расшифровки и чувствовали себя свободно.
— Зачем ты положила всех четверых? — спросил «Виктор».
— Не всех, я видела только четверых, — исчерпывающе и точно ответила «Сьюзен». — Кого увидела, того и положила…
— Если бы ты отстрелялась и уехала, ранив одного или двоих, это бы выглядело по-другому. А четверо… — «Виктор» почесал в затылке.
— Может, не надо было объявляться? Уехала — и все…
— Если бы воспользовалась «левым» стволом… А так… У тебя у одной «вальтер». Все, у кого тут есть оружие, предпочитают современные образцы.
— Да, я привыкла к своей игрушке, — мило улыбнулась «Сьюзен». — Как, впрочем, и ты к своему зверю.
— Точно. Я ведь начинал в группе вмешательства Национальной жандармерии, а там уже полвека пользуются «мануринами». Считают, что он самый безотказный револьвер в мире и с самым высоким останавливающим действием…
— Это, конечно, преувеличение. А шестизарядники отжили свой век…
— Недаром говорят: если не хватит шести, не хватит и тридцати шести! В «вальтере» — восемь, разница небольшая… Мы же не воюем. Ты сама знаешь, сколько патронов расходуется в средней перестрелке.
— Три с половиной. Можно округлить в любую сторону.
— Ну вот. Кто хочет иметь запас для настоящего боя, обзаводится «глоками», «береттами» или двадцатизарядными русскими «стечкиными»… А то, что «манурины» стреляют без поломок все пятьдесят лет, — это факт. К тому же одна их пуля валит с ног любого. Почти все потом не встают.
— А правда, что при приеме в группу вмешательства новичка испытывают выстрелом в грудь?
— Правда. В тяжелом жилете, с двадцати метров.
— И ты устоял на ногах?
— Нет. Но сразу вскочил. — Он машинально потер грудь. — Будто лошадь лягнула.
— А тебя и лошади лягали?
— К счастью, обошлось. Но думаю, что копыто оставило бы такой же синяк.
— Лошади, копыта, триста пятьдесят седьмые магнумы… — «Сьюзен» допила свой бокал. — Мой малыш весит вдвое меньше, но сработал отлично! А что четверо… Думаю, все обойдется. В конце концов, совершенно очевидно, что они напали на меня, а не я на них. И очень хорошо, что это не те, на кого мы могли подумать.
— Да, — подтвердил «Виктор». — В данном случае все ясно и подозрений не остается. Впрочем, я думаю, нам здесь нечего опасаться. Ни Пьер Фуке, ни другие наши коллеги в такую даль вряд ли поедут…
— Расстояние их не остановит, — сказала «Сьюзен», и это была чистая правда. — Просто для того, чтобы искать нас здесь, надо иметь какую-то зацепку. Люди полковника Кассе не могут хаотично рыскать по всему миру. Так же, как и наши друзья из Аль Каиды. Они должны получить какой-то сигнал. Например, старый знакомый случайно встретил тебя на улице во время патрулирования, кто-то зашел в «Веселый попугай» и опознал меня…
— Верно, — кивнул «Виктор». — Но шансы на это равны нулю. Миграции практически нет, туристы в основном живут на Северном острове, транзитники отсутствуют начисто, а приезжих интересуют только поселки маори… За последнее время у нас селились лишь работяги, прибывшие из разных стран, где они не смогли устроить свою жизнь. Но их нам опасаться тоже не стоит, тем более что мы никак не привлекаем к себе внимания.
— А если «Ведомости Порт Ауэрто» опубликуют разоблачение полицейского-двоеженца? — лукаво улыбнулась «Сьюзен», обошла стол и с бокалом в руках села «Виктору» на колени. — Ведь ты же не развелся со своей русской красавицей, а на мне женился! По-моему, это прекрасная скандальная сплетня!
— Заведующий отделом городских новостей Лео Робинсон очень уважает полицию и не позволит себе таких вольностей. К тому же про тот брак никто не знает, он из другой жизни.
— А скажи мне честно, Жак. — «Сьюзен» обняла «Виктора» и тесней прижалась к нему. — Это было действительно служебное задание или нечто большее? Когда я зондировала ее в Париже, она сказала, что у тебя к ней неземная любовь… Это действительно так?
Он помолчал и попытался отстраниться, но она не отпустила.
— Зачем препарировать такие вещи? Я же не расспрашиваю про все твои связи: какие были служебными, какие — нет, что ты чувствовала в тех и других? — В его голосе прозвучали нотки недовольства.
— Значит, нечто большее! — Она выпила, закусила оливкой, посмаковала вкус, встала и вернулась на свое место. — Я чувствовала, что ты в нее влюблен. Ты отпустил русскую шпионку, которая лишила Францию алмазных залежей в Борсхане, ты помог ей отомстить за убитого отца… Кстати, если помнишь, то это при моем активном содействии Афолаби и Бонгани были повешены на расклевывание грифам… Ты не говорил, но я знаю, что ты послал ей ограненные бриллианты — три штуки… А мне только показывал их!
— И что?! — «Виктор» повысил голос.
— Ничего. Но получается, ты отдавал дань прошлому, а не будущему! А идущий человек должен смотреть вперед, но не назад! Иначе он может угодить в яму…
— Ты мне угрожаешь?! Мы вместе рыскали по Борсхане, среди диких племен, она участвовала в опасных обрядах! К тому же она спасла мне жизнь!
— Я и не думала угрожать! — «Сьюзен» выставила ладони, то ли успокаивая супруга, то ли показывая, что «Вальтера» в них нет. — Просто удивительно: когда я начинала работать с этой… Кирой Быстровой, она была самой обыкновенной провинциальной девушкой! Конечно, ее победа на Бале Цветов была организована DRM, и Афолаби начинал за ней ухаживать из деловых соображений… Но потом он в нее влюбился и даже хотел жениться! Мировой алмазный магнат — на девушке с картонажной фабрики Тиходонска! Он даже сорвал план группы американских дельцов, который сулил миллиардную прибыль! Всего-то и надо было взорвать вертолет с экспедицией ООН, и это никого не смущало! Но в нем летела Кира Быстрова! И Афолаби сказал, что ему плевать на миллиарды, когда речь идет о его личных желаниях!
— Зачем ты мне это рассказываешь? Я слушал запись из «Райской кухни» и сам все знаю!
Но «Сьюзен», пропустив его слова мимо ушей, невозмутимо продолжила:
— И его приятель, шейх Нефтяного Королевства Ахмед бен Касим оказался к ней неравнодушен, хотя скрывал это, но заинтересованность и ревность проявились, когда они заключили очень, очень крупное пари на нее. Может, там был какой-то скрытый бизнес-интерес, но у тебя-то
