Жан Брюс - Рождество для шпиона
Когда он вышел из квартиры около двух часов ночи, то знал наизусть весь репертуар Армии Спасения и чувствовал боль в натруженном пением горле. С того памятного вечера он брал ноги в руки всякий раз, когда в Лондоне вышедшая из тумана тень шептала ему: «Хелло, Джекки! Попытаешь удачу?»
Неожиданное появление Моаресов отвлекло его от воспоминаний. Хосе нес чемодан, перевязанный веревкой, а Марианна держала за руку малыша. Они пошли направо, в направлении руа Сан-Кристовао, и остановились на углу, дожидаясь автобуса.
Энрике тихо тронулся с места, увидев подъезжающий автобус, и свернул на перекресток в тот момент, когда тяжелая машина возобновила движение. Он спрашивал себя, достаточно ли богаты Моаресы, чтобы заплатить за авиабилет. Он считал, что по причине срочности мужчина отправится в Манаус воздушным путем, а вернется на корабле и поезде. Таким образом он будет отсутствовать довольно долго.
Через несколько минут Энрике увидел, что они сошли на Авенида Бразиль и стали ждать нового автобуса, идущего на север. Он понял: они направляются в аэропорт Галеао. Центральный вокзал находится в противоположной стороне. Все было ясно, и он отправился поужинать в знакомой чураскарии[5] возле Синеландии.
8
Бенто Итикира в десятый раз посмотрел на часы: семь тридцать. Пора идти, если он не хотел пропустить катер с «Маррис Баррос», ждавший у Праса Maya до восьми часов.
Накануне он вернулся около девяти часов. Марианна уже приехала из аэропорта. Она явно избегала его, и он так и не смог поговорить с ней, хотя много раз открывал дверь, высматривая ее. Около десяти часов он понял, что Марианна легла, уложив малыша в кровать его отца (она наверняка постелила сухие простыни) и лег тоже, злясь на себя за то, что потерял вечер, хотя мог с пользой поработать над планом, если бы вернулся на «Маррис Баррос».
Стоя перед дверью и прислушиваясь, он машинально щупал свой пульс, следя глазами за секундной стрелкой часов. Сто ударов в минуту. Это слишком много. На желудок давила тяжесть.
Бенто занес цифру 100 в определенное место в записной книжке. На часах было уже без двадцати пяти восемь. Дольше ждать нельзя. Он открыл дверь комнаты и направился к выходу...
В квартире не было ни звука. Очевидно, Марианна и ребенок еще спали. Обычно она вставала в семь, чтобы приготовить завтрак мужу, уходившему на завод в восемь, но Хосе уехал...
Он вышел страшно расстроенный.
* * *Энрике Сагарра вышел из своей голубой машины, которую поставил на руа Фигейра Мело, и пошел в тупик. Тремя часами раньше он наблюдал отъезд Бенто Итикиры и проследил за ним до Праса Maya.
В глубине тупика еще была тень, под покровом которой шумно возилась целая армия мальчишек. Энрике, любивший детей, на секунду остановился посмотреть на них. Потом он поднял глаза и увидел Марианну Моарес, вышедшую На балкон второго этажа развесить белье.
Она заметила его и удивленно отступила. Он сразу перестал на нее смотреть, чтобы не дать ей заговорить, потому что из-за шума, поднятого детьми, можно было только кричать, и зашел в зловонный коридор.
Она ждала его за приоткрытой дверью, и ему осталось только войти.
– Вы одна? – тихо спросил он, пока она закрывала дверь.
– Да, малыш внизу. Играет с другими ребятами.
Она проводила его в столовую.
– А ваш муж? Ушел на работу?
– Нет. Вчера вечером пришла телеграмма, что его отец попал в аварию. Он уехал к нему.
Энрике принял соответствующий известию вид.
– О! Сочувствую. Кажется, он живет в Сан-Пауло?
– Нет, в Манаусе.
– Да, вы мне говорили. И надолго он?
– Нет, всего на наделю.
– Он полетел самолетом?
– Да, но только до Белена. Дальше он поплывет на пароходе. Он боится летать над девственным лесом из-за сделанного ему предсказания.
Она отвечала хмурым тоном и не предлагала ему сесть. Энрике был к этому готов. Накануне он понял, что по какой-то причине она не согласна с поступком, навязанным мужем. А потом, хотя была половина одиннадцатого, он, должно быть, застал ее в разгар уборки. Ее волосы были повязаны платком, а одета она была в красный хлопковый халат с квадратным декольте с застежкой спереди. Как и платья, халат сидел слишком тесно, и ткань широко расходилась между пуговицами, открывая комбинацию с расцветкой в черную полоску. Энрике она показалась очень возбуждающей.
– Вы прекрасны, – сказал он, кланяясь, – и у вас самые красивые глаза во всем Рио.
Комплимент удивил ее.
– Но я же не одета, – возразила она.
Наконец она показала ему на стул:
– Садитесь. Хотите пить?
Он сел.
– Нет, спасибо. До обеда я стараюсь пить как можно меньше.
Она тоже села. В этом положении низ халата разошелся на ее ляжках, полуприкрытых комбинацией. Ее полные груди вываливались из декольте; на глубокой нежной дорожке между ними блестела капелька пота.
– В каком-то смысле, – вновь заговорил Энрике, – я рад, что ваш муж уехал... Мы сможем поговорить более свободно.
Она явно была насторожена и ничего не ответила. Он продолжил, дружески улыбаясь:
– Я прекрасно понял, что вы не совсем одобряете поступок, совершенный вами вчера в моем кабинете, и, кажется, догадался, почему...
Она стала пунцовой и поднесла свою пухлую руку к горлу.
– Вы... Вы ошибаетесь, – возразила она.
Ему вдруг захотелось засмеяться, но он этого не показал.
– Итикира – красивый парень, – продолжил он, – и влюблен в вас. Он вам сам это сказал, или вы догадались... В любом случае, чтобы делать подобные признания, он должен чувствовать к вам полное доверие...
Лицо молодой женщины выразило глубокое облегчение, и Энрике подумал, что между ней и унтер-офицером что-то было. Он попросил разрешения закурить и достал сигарету. Потом он продолжил таким же дружелюбным тоном:
– Вы рассказали это мужу, не особенно задумываясь, но ведь ваш муж немного ревнует вас к жильцу и схватился за случай. А вы теперь жалеете, что слишком много наговорили, потому что думаете, что у человека, который вам симпатичен, возможно, будут неприятности, совсем им не заслуженные...
Она вздохнула. Ее пышные груди выступили из декольте и опустились, как два буя на волне прилива.
– Я не знаю, – ответила она, – но он выпил и мог рассказать мне это, чтобы пошутить. Или просто повторил то, что сказала его жена, когда уходила от него. Она могла обзывать его шпионом, как обзывают рогоносцем или идиотом.
– Вполне возможно, – согласился Энрике, – но это заслуживает проверки. Вы согласны?
– Конечно.
Он посмотрел на горящий конец сигареты.
– Скажите откровенно, поскольку мы здесь вдвоем и нас никто не слышит, он влюблен в вас, да?
Она порозовела и закусила губу.
– Он говорит, что я напоминаю его жену, – ответила она. – В рождественскую ночь он без конца повторял мне, что представляет, будто мы муж и жена.
– После того, как ваш муж лег?
– Конечно.
– Он не пытался этим воспользоваться?
Она густо покраснела и опустила голову.
– Он пытался меня поцеловать... Но... но я ему не позволила.
Ее голосу не хватало уверенности.
– Даже, если бы и позволили, в этом не было бы ничего страшного. Вы оба выпили, были одни в рождественскую ночь, вы молодая и красивая, он тоже симпатичный парень... Иногда большего и не надо.
Она заерзала на стуле, как на раскаленных углях.
– Ничего не было, – сказала она упрямо.
Энрике весело воскликнул, сделав широкий жест рукой:
– Так я в этом уверен, дорогая сеньора! Единственное, что меня интересует, это узнать, влюблен ли этот парень в вас. И ничего больше!
Она посмотрела на него недоверчивым взглядом.
– Почему?
Он поискал пепельницу, не нашел и выбросил окурок сигареты на балкон, потом снова посмотрел на женщину и наклонился вперед, упираясь ладонями в колени.
– Потому, – объяснил он, понизив голос, – что мое начальство и я решили воззвать к вашему чувству патриотизма.
Марианна нахмурила брови, ее прекрасные глаза лани выразили удивление.
– Патриотизма? – повторила она.
– Да. Мы хотим попросить вас оказать нам огромную услугу. Вы красивы и умны... Да, да, не возражайте. Бен-то Итикира в вас влюблен. Кому он может довериться, как не вам? А?
Она испугалась.
– Вы хотите, чтобы...
Он улыбнулся, успокаивая ее.
– Мы не просим у вас ничего такого, что было бы выше ваших сил, не беспокойтесь. Бенто Итикира дал вам понять, что, возможно, является шпионом. Вы не прореагировали, но после размышлений думаете, что имеете право на некоторые объяснения. Эти объяснения вы у него и попросите... Очень любезно, как будто речь идет о ничего не значащем факте.
Она отрицательно покачала головой.
– Я никогда не смогу это сделать.
– Вы сможете, вот увидите. Вы можете у него спросить, например, так: «Бенто, вы мне сказали, что жена бросила вас потому, что не хотела жить вместе со шпионом. Как она узнала, что вы связаны с разведкой?»... Вот видите? Я уверен, что вы очень хорошо справитесь. Женщины прекрасно делают такие вещи. Они умеют найти подход и имеют интуицию...
