Прометей. Ледяное безмолвие - Сергей Skolorussov
– Отогрелись? Идём на склад! Сейчас сами всё увидите.
Перед тем, как пойти, технолог стал оглядываться по сторонам. В углу комнаты была дверь в кладовую. Бузмаков вытащил оттуда швабру с тряпкой:
– Ого! Я думал, что они существуют только в сказках.
– Дурак! – проворчала себе под нос девушка. – В сказках на метле летают, а не на швабре.
– Угу, тебе лучше знать, на чём ведьмы летают. Сейчас мы из сказки сделаем быль. – Бузмаков сломал швабру пополам: – Швабра-кадабра, веники-беники, бумц! – он намотал на концы палок тряпки. – Была швабра. А получилось два факела.
Бузмаков победно потряс руками, держащими факела.
Маша в это время шарила в большом шкафу.
– Вот он! У меня реальнее волшебство, – она показала всем большой фонарь. – А ты тут колдуешь со шваброй.
– Швабра надежней. Ты включи фонарь. Проверь.
Фонарь не светил.
– Захотела в минус шестьдесят с фонариком погулять? Нет. В Ледниковый период работают только примитивные изобретения.
На складе они вытащили из завалов две переносные электростанции и небольшую тепловую пушку. Всё это они отнесли в прогретое помещение охранников. Здесь Бузмаков больше часа ворковал над найденным на складе «железом». Наконец он смог завести одну из электростанций, гордо взглянув на коллег:
–Работает! Ну, ничего, четыре киловатта хватит для теплоподдува. Так. Глушить не будем. Факельщики, показывайте путь.
В помещении резервного генератора технолог подключил к заведённой электростанции тепловоздуходувку. Она завизжала, ругаясь на замороженную смазку подшипников, но начала работать. Чувствовалось, что воздух из неё шел теплее, чем в самом помещении. Но комната стала наполняться выхлопами переносной электростанции. Пришлось ещё повозиться, чтобы с помощью шланга сделать газоотвод.
Резервный генератор отогревался долго. Его удалось запустить только через два часа.
Довольный Вит, глядя на тарахтевший дизель, подвёл черту под своей работой:
– Ну и кто, по-вашему, самый лучший техник-технолог на Земле?
– А-а-а… – протянула Мара.
– Вот! – безапелляционно отрезал Бузмаков.
– Давай «лучший технолог», двигай. Уже обед скоро!
– Ну-ну. Пользуйтесь моими идеями. Даром отдаю. Хотя, дурак, конечно. В списке авторов этого изобретения я вряд ли найду своё имя.
Свет появился во всём здании. Тепловую пушку перетащили в исследовательский центр. Это было большое помещение, размером с лекционный зал.
– Амиго-френд, – обратился Вит к Ярославу, – что будем делать? Такой ангар придётся долго прогревать.
Яр оценивающе обвел взглядом лабораторию:
– А надо ли? Я считаю, ничего с колонной синтеза не произойдет. Какая ей разница, от какой температуры плясать? Маш, правильно я говорю?
– В принципе, да.
– Тогда за дело. Я очень хочу использовать новую комбинацию катализаторов, которую ты предлагала в прошлый раз.
После долгой подготовки исследовательское оборудование наконец было запущено. В колонне синтеза всё закрутилось, забурлило и зашкварчало. Маша, просмотрев на мониторе выходные данные, одобрительно кивнула:
– Парни, мы прошли критическую точку с нужными характеристиками.
– Уря! – негромко рявкнул Бузмаков. – У меня предложение. Может мы будем здесь по очереди следить за процессом? Ещё целых шесть часов до пробной отливки. Заболеем. Или замёрзнем окончательно.
Так они и поступили. На улице, напротив запасного выхода, был найден сколоченный из досок рундук с углём. Поэтому буржуйка работала на полную мощность. Ребята по очереди контролировали процесс синтеза.
Незаметно прошло шесть часов. Вит следил за работой лабораторного оборудования, остальные грелись в сторожке. Наконец завлаб засуетился:
– Ну что? Ты готова? До розлива осталось десять минут. Давление уже должно начать подниматься.
Только Ярослав это сказал, как дверь комнаты с грохотом распахнулась, долбанувшись о стену. На столе охранников затряслись кружки-ложки, смачно ухнуло стекло, чудом удержавшись в проеме окна. Следом докатился оглушительный раскат взрыва. Свет на секунду погас, но тут же возник вновь. Ярослав с Марой стремглав кинулись в лабораторию.
Глава пятая
22 марта 2063 года
Мавзолей Сяолин, Нанкин, Китай
Мудрая обезьяна и глупые тигры
Через Великие Золотые Ворота в мавзолей вошла большая группа посетителей. Достаточно было одного взгляда, чтобы определить – эта группа состоит вовсе не из туристов. Все они были одеты и причёсаны так, как одеваются и причёсываются руководители самого высокого ранга. Основная масса вошедших остановилась при входе созерцать внутреннюю сторону ворот и друг друга, а три человека прошествовали к скульптуре священной черепахи-дракона. Черепаха держала на своей спине массивную каменную стелу с текстом о несравненных заслугах и непревзойдённых добродетелях первого императора династии Мин Чжу Юаньчжана. Троица обошла черепаху и остановилась возле её головы. Женщина в строгом синем пальто с меховым воротником обратилась к своим спутникам:
– И всё-таки решение о переводе столицы из Пекина в Нанкин было правильным. Здесь чувствуется имперский дух и величие Китая.
Ли Сяопин, министр обороны, кивнул:
– Соглашусь. Тысячи лет из этого города управляли нашей страной. Да, здесь когда-то сидел Чан Кайши. Но, с другой стороны, именно здесь похоронен Сунь Ятсен – один из наших священных отцов.
– И главное, здесь несравнимо теплее, – добавила Чэн Хун, машинально поёжившись на двадцатиградусном морозе. – Уже давно не тропики, но всё же.
– Хватит болтать, – хмуро оборвал всех Си Цилян. – Не для этого я вас позвал.
Он являлся председателем КНР. Поэтому мог себе позволить высказывать недовольство:
– Что будем решать с Харбином? Чэн, ты у нас премьер Госсовета, тебе первой и высказываться.
Чэн была опытным царедворцем. Она владела, казалось, всеми вопросами, что и обеспечило её нахождение на высокой государственной должности:
– Моё мнение неизменно. Да, в северо-восточном Китае жить стало некомфортно. Совсем некомфортно. Этой зимой морозы достигали 82 градусов. А средняя температура зимних месяцев составила почти шестьдесят. Но ведь это не сейчас началось. Это не первая такая зима. Далеко не первая. Мне кажется, что местное население уже приспособилось к суровому климату. К тому же, русские не проводят эвакуацию своих дальневосточных районов. А мы, почему должны?
Председатель Си покивал в ответ и обвёл собеседников взглядом, не выражающим практически никаких эмоций:
– Русским деваться некуда. Их территория сократилась в десятки раз. Но разговор сейчас не о русских. Соглашусь на счёт эвакуации. Лучше сейчас никого не трогать. Только начни, и процесс этот не остановить. Все захотят на юг, – он чуть помолчал и продолжил: – Ко мне обратились люди из монгольского руководства. Они просят проработать вопрос их переселения.
Ли Сяопин слегка обозначил ухмылку на губах:
– Они для себя просят или для всех монголов?
– Для всех.
– А сколько их сейчас?
Всё знающая Чэн Хун вставила ремарку:
– Почти восемь миллионов.
– Это ни много, но и ни мало, – слегка повёл головой министр обороны. – Древний Китай тоже имел по тем меркам большое население, а у Чингисхана была всего лишь кучка монголов. Зачем нам проблемы? У нас и своих монголов хватает. Сколько, Чэн?
– Одиннадцать миллионов.
– Ого, если сложить, то чуть меньше, чем население всего Тайваня.
– Всё так, – согласился Си Цилян. – Выскажитесь однозначно: да, нет.
Царедворцы были единодушны:
– Нет.
– Не сомневался в вашей позиции. Но у меня есть особые соображения на этот счёт. А что, если мы выдвинем встречные условия?
– Чтобы они официально вошли в состав КНР?
– Точно, Чэн! Ты мыслишь глобально.
