Джеффри Арчер - Воровская честь

— И что бы это дало?

— Мы надеялись, что, когда здание будет покинуто и даже если мы уже будем схвачены, у других агентов, которые перешли границу днём раньше, может оказаться около часа времени для того, чтобы попасть в зал совета и снять Декларацию.

— А разве бы иракцы не забрали Декларацию с собой?

— Не обязательно. Наш план строился на том, что мы сообщаем им в точности, что произойдёт с их любимым вождём, если сейф будет закрыт любым другим, кроме меня. Мы считали, что это вызовет панику и что они, скорее всего, бросят все как есть.

— Значит, короткую соломинку вытянул Крац.

— Да, — тихо сказал Скотт. — Хотя его первоначальный план все ещё остаётся в силе, даже после того, как я имел глупость отдать Декларацию Хамилу. Правда, теперь нам придётся воспользоваться им, чтобы выйти, а не войти в здание.

— Но ты не отдал её, — сказала Ханна. — Декларация по-прежнему висит на стене в зале.

— Боюсь, что нет, — возразил Скотт. — Хамил был прав. Я подменил её, когда сработала сигнализация. А затем собственноручно отдал оригинал Хамилу.

— Нет, ты не отдал, — сказала Ханна. — Ты обманул и себя, и Хамила, считая, что подменил оригинал.

— О чем ты говоришь? — спросил Скотт.

— Тут я приложила руку, — сказала Ханна. — Я нашла в сейфе картонную трубку и поменяла документы, думая, что смогу выбраться и сообщить Крацу. Но тут появились вы с генералом Хамилом. Так что когда сработала блокировка, ты повесил оригинал назад на стену, а потом отдал Хамилу копию.

Скотт опять заключил её в свои объятия.

— Ты гений! — воскликнул он.

— Нет, я не гений, — возразила она, — поэтому тебе лучше рассказать мне, что вы планировали на случай нынешнего развития событий. Для начала скажи, как мы выберемся из закрытого сейфа?

— Вся прелесть в том, — заметил Скотт, — что он не закрыт. Он запрограммирован так, что открыть и закрыть его могу только я.

— Какой гений придумал это?

— Швед, который с готовностью занял бы наше место, но он остался в Кальмаре. Первое, что я должен сделать, это определить, какая из стенок является дверью.

— Это легко, — уверила Ханна. — Она должна быть прямо напротив меня, потому что я сижу под портретом Саддама.

Они на четвереньках двинулись к противоположной стенке.

— Теперь нам надо сместиться в правый угол, — сказал Скотт, — чтобы легче было толкать.

Ханна кивнула, но, вспомнив, что они не могут видеть друг друга, произнесла:

— Да.

Скотт посмотрел на светящийся циферблат своих часов:

— Но пока рано. Нам надо дать Крацу ещё немного времени.

— Его хватит, чтобы рассказать мне, в чем заключается уловка? — спросила Ханна.

— Хорошо, — сказал генерал, когда Крац не прореагировал на иглу, вонзившуюся в большой палец его ноги. — Теперь мы узнаем все, что нам нужно. Для начала один простой вопрос. Ваше воинское звание?

— Полковник, — ответил Крац. Секрет был в том, чтобы говорить им правду только тогда, когда уверен, что они уже знают её.

— Ваш личный номер?

— 78216, — ответил он. Если сомневаешься, исходи из того, что они знают, иначе попадёшься.

— Ваша официальная должность?

— Советник по вопросам культуры при посольстве в Великобритании. — Допускается три пробных ложных ответа и одна уловка, не больше.

— Фамилии трех ваших коллег, которые сопровождают вас в этой поездке?

— Профессор Скотт Брэдли, специалист по древним манускриптам, — первая пробная ложь, — Бен Кохен и Азиз Зибари. — Правда.

— А девица Ханна Копек, какое у неё звание в МОССАДе?

— Она ещё стажёр.

— Сколько времени она в МОССАДе?

— Чуть больше двух лет.

— Её задача?

— Внедриться в Багдад и выяснить, где находится Декларация независимости. — Вторая ложь.

— Что ж, неплохо, полковник, — сказал генерал, поглядывая на длинную картонную трубку, которую держал в руке.

— Вы руководили этим заданием, как её командир?

— Нет. Я должен был сопровождать сейф из Кальмара. — Третья ложь.

— Но в действительности это было лишь прикрытие для того, чтобы обнаружить Декларацию независимости?

Крац заколебался. Специалисты утверждали, что, даже находясь под воздействием «сыворотки правды», высокоподготовленный агент будет колебаться, услышав вопрос, на который он никогда раньше не отвечал.

— С какой целью вы привезли сейф в Багдад, полковник?

Крац продолжал молчать.

— Полковник Крац, — сказал генерал, повышая тон, — для чего вы привезли сейф в Багдад?

Крац досчитал до трех, прежде чем ответить:

— Чтобы взорвать штаб-квартиру Баас вместе с президентом и всеми членами Совета революционного командования, использовав для этого крошечное ядерное устройство, спрятанное в сейфе. — Уловка.

Крацу очень хотелось видеть лицо генерала. Теперь колебался Хамил.

— Как бомба должна быть приведена в действие?

Крац опять не ответил.

— Я ещё раз спрашиваю, полковник. Как приводится в действие бомба?

Крац по-прежнему ничего не говорил.

— Когда она будет взорвана? — заорал генерал.

— Через два часа после того, как сейф закроет кто-то другой, кроме профессора.

Генерал посмотрел на часы, бросился к единственному телефону в комнате и прокричал, чтобы его немедленно соединили с президентом. Когда в трубке послышался голос Саддама, генерал не заметил, что Крац потерял сознание и свалился со стула.

Скотт сместился в угол и ещё раз вгляделся в маленькие фосфоресцирующие точки на своих часах. Было 5.19. Они с Ханной просидели в сейфе час семнадцать минут.

— Я приоткрываю дверь. Если услышишь что-нибудь, толкай что есть силы. Если там есть кто-нибудь, нам надо застать их врасплох.

Скотт слегка надавил кончиками пальцев на угол двери, и она приоткрылась на пару сантиметров. Он замер и прислушался. За дверью было тихо. Посмотрев через узкую щель и никого не заметив, он приоткрыл дверь ещё на несколько сантиметров. Опять тихо. Теперь они могли видеть коридор. Скотт посмотрел на Ханну и кивнул. Они со всей силы толкнули дверь. Тонна стали стремительно откатилась, и они выпрыгнули из сейфа. В коридоре никого не было. Стояла жуткая тишина.

Держась вдоль стен, Скотт с Ханной медленно подошли к залу. По-прежнему ни звука. Скотт шагнул в зал и посмотрел налево. Декларация независимости все ещё висела на стене, рядом с портретом Саддама.

Ханна беззвучно прошла в дальний конец зала и выглянула в длинный коридор, затем повернулась к Скотту и кивнула. Скотт проверил слово «бриттанских» и, неслышно поблагодарив Бога, вытащил три гвоздя и снял Декларацию через шляпку четвёртого, стараясь не вспоминать, как плевал на национальную святыню и вытирал о неё ноги. Бросив последний взгляд на Саддама, он скрутил Декларацию и догнал Ханну в коридоре.

Ханна прижалась к стене и, показав на лифт, провела пальцем по горлу, давая понять, что предпочитает воспользоваться вместо него чёрной лестницей. Скотт кивнул в ответ и последовал за ней через боковую дверь.

Они быстро, но тихо преодолели шесть пролётов и поднялись на первый этаж. Ханна поманила Скотта в боковую комнату, где уборщицы хранили свой инвентарь. Подскочив к окну, она опустилась на колени, прежде чем Скотт успел закрыть дверь. Присоединившись к ней, он увидел перед собой площадь Победы, на которой не было ни единой живой души.

— Слава Богу, Крацу удалось сработать, — сказал Скотт.

Ханна кивнула и вновь позвала его за собой. Она вывела его в коридор и подвела к одной из дверей. Скотт осторожно приоткрыл её и первым выскользнул во двор.

Когда Ханна оказалась рядом, он показал на группу пальм в конце двора, и она вновь кивнула. Двадцать метров до деревьев они преодолели меньше чем за три секунды. Обернувшись на здание, Скотт увидел стоявший у стены грузовик и решил, что о нем тоже забыли в спешке.

Он дотронулся до плеча Ханны и показал, что хочет вернуться в здание. Они в таком же темпе пробежали назад и нырнули в дверь. Скотт провёл Ханну в главный коридор, выглянул через приоткрытую парадную дверь, показал Ханне на грузовик и, одними губами проговорив, с какой стороны собирается подходить, тронул её за плечо. Они вновь бросились через двор, как после выстрела стартового пистолета.

Скотт заскочил в кабину и сел за баранку, а Ханна запрыгнула с другой стороны.

— Где, черт возьми… — вырвалось у Скотта, когда он не обнаружил на месте ключа зажигания. Они стали лихорадочно рыться в отделении для перчаток, под сиденьем, на приборной доске. — Ублюдки, наверное, забрали ключ с собой.

— Симон, смотри! — крикнула Ханна. Скотт повернулся и увидел фигуру, вскакивающую на подножку.

Ханна быстро изготовилась для атаки, но Скотт остановил её.

— Добрый день, мисс, — сказал незнакомец. — Извините, что не был представлен вам раньше, — добавил он и повернулся к Скотту, — Подвиньтесь, профессор, — проговорил он, вставляя ключ зажигания. — Если помните, мы договорились, что вести буду я.