Айра Левин - Мальчики Из Бразилии

- Для меня, - сказал Горин, - они девяносто че­тыре Гитлера.

- Вы уверены, - обратился Гринспан к гостью, - что этот человек, Уиллок, еще жив?

- Уверен.

- И что он не переехал в другое место?.. - это вопрос чернобородого.

- У меня есть его номер телефона, - сказал Либер­ман. - Я не собирался с ним разговаривать, пока не знал, что вы возьметесь за то, о чем я вас прошу... - он посмотрел на Горина, - но женщина в той семье, у которой я остановился, по моей просьбе позвонила туда этим утром. Она сказала, что хотела бы приобрести собаку, и он сам подошел к телефону и гаркнул на псов. Это он. И сам растолковал, как ей добраться до места.

Горин повернулся к Гринспану.

- Вам придется заняться этим делом. - И к Либер­ману: - Единственное, чего мы не можем - это пере­возить оружие через границу штата. ФБР с удовольст­вием воспользуется поводом арестовать и нас, и наци.

- Могу ли уже звонить Уиллоку? - спросил Либер­ман.

Горин кивнул.

- Я бы хотел тут же направить к нему в дом какого-нибудь толкового парня, - бросил Гринспан. Моло­дой человек с усиками пододвинул телефон поближе к Либерману.

Тот надел очки и вынул из кармана конверт с запи­санными данными.

- Привет, мистер Уиллок, - хмыкнул стоящий у окна Бахрах, - ваш сын - Гитлер.

- Я не собираюсь вообще упоминать о мальчике, - сказал Либерман. - Он может сразу же насторожиться, учитывая способ его усыновления. Итак, я звоню?

- Если у вас есть код района.

Либерман, считывая цифры с конверта, набрал номер.

- Скорее всего, он уже вернулся из школы, - сказал Горин. - Мальчик может сам снять трубку.

- Мы друзья, - сухо ответил Либерман. - Мы уже дважды встречались с ним.

Телефон на другом конце провода подал голос. Еще раз. Либерман смотрел на Горина, а тот на него.

- Ал-ло, - низким горловым голосом ответил муж­чина на том конце.

- Мистер Генри Уиллок?

- Говорите.

- Мистер Уиллок, меня зовут Яков Либерман. Я звоню вам из Нью-Йорка. Я руковожу Информационным Центром по розыску военных преступников в Вене. Мо­жет, вы слышали о нас? Мы собираем информацию о нацистских военных преступниках, разыскиваем их и стараемся передать в руки правосудия.

- Слышал. Об Эйхмане.

- Это верно, были и другие. Мистер Уиллок, сейчас я иду по следам другого из них, который оказался в вашей стране. Я направляюсь в Вашингтон, чтобы про­информировать ФБР. Не так давно от руки этого чело­века погибли двое или трое людей, и он готовит очеред­ное убийство.

- И вы хотите приобрести сторожевого пса?

- Нет, - сказал Либерман. - Тот, кто должен по­гибнуть следующим, мистер Уиллок, - он посмотрел на Горина, - это вы.

- Ясно. Это кто? Тед? От акцента тебе не отделаться, дубовая голова.

- Я вас не разыгрываю, - сказал Либерман. - Я понимаю, вы считаете, что у нацистов нет никаких причин убивать вас...

- Чего? Да их-mo я уложил целую кучу; держу пари, что они были бы чертовски рады добраться до меня. Если кто-то из них болтается вокруг.

- Один в самом деле...

- Да ладно, кончай! Кто это говорит?

- Яков Либерман, мистер Уиллок.

Горин едва не застонал:

- О, Господи!

Либерман заткнул пальцем ухо.

- Заверяю вас, - сказал он, - этот человек явился в Нью-Провиденс, чтобы убить вас, он бывший член СС, может, он уже несколько дней обитает на месте. Я пытаюсь спасти вашу жизнь.

Молчание.

- Я нахожусь в офисе рабби Моше Горина и лиги Молодых Еврейских Защитников. Пока я буду договари­ваться с ФБР, чтоб приставить к вам охрану, что может занять целую неделю или около того, рабби хотел бы послать к вам своих людей. Они могут быть у вас... - он вопросительно посмотрел на Горина, который тут же подсказал: - Завтра утром.

- Завтра утром, - повторил Либерман. - Согласны ли вы принять их помощь, пока не появятся люди из ФБР?

Молчание.

- Мистер Уиллок?

- Послушайте, мистер Либерман, если это в самом деле мистер Либерман. Ладно, может, так оно все и есть. Но я хочу вам кое-что объяснить, Вы говорите с челове­ком, у которого едва ли не самая надежная охрана в США. Во-первых, я бывший офицер исправительных учреждений штата, так что я кое-что понимаю в вопро­сах собственной безопасности. И, во-вторых, у меня полный дом дрессированных доберман-пинчеров; стоит мне сказать хоть слово и они разорвут горло любому, кто осмелится хоть косо взглянуть на меня.

- Рад это слышать, - сказал Либерман, - но смогут они предотвратить падение на вас стенки? Или остано­вить пулю, которая прилетит откуда-то издалека? Такая судьба постигла двух человек.

- О чем вообще, черт побери, идет речь? Никакие нацисты за мной не охотятся. Вам нужен какой-то дру­гой Генри Уиллок.

- Есть кто-то другой в Нью-Провиденсе, который выращивает доберманов? Шестидесяти лет отроду, с же­ной, значительно моложе его, с сыном примерно четыр­надцати лет?

Молчание.

- Вы нуждаетесь в защите, - еще раз сказал Либер­ман. - И нацист должен быть схвачен, а не разорван доберманами.

- Я поверю только когда меня убедит ФБР. И мне не хочется, чтобы тут вокруг слонялись еврейские мальчи­ками с бейсбольными битами.

Несколько секунд Либерман не знал, что сказать.

- Мистер Уиллок, - наконец сказал он, - могу ли я повидаться с вами по пути в Вашингтон? Я вам поста­раюсь объяснить кое-что еще.

Поймав вопросительный взгляд Горина, он отвел гла­за.

- Валяйте, если вам так хочется; я всегда на месте.

- Когда вашей жены не бывает дома?

- Большую часть дня. Она преподает.

- А мальчик ходит в школу?

- Когда не удирает оттуда, чтобы сбегать в кино. Он вбил себе в голову, что будет вторым Альфредом Хичко­ком.

- Я буду у вас примерно завтра днем.

- Как вам угодно. Но только вы. Если я увижу кого-нибудь из ваших «Молодых Еврейских Защитни­ков», то спущу собак. У вас есть карандаш? Запишите, как до меня добраться.

- Я знаю, - сказал Либерман. - До встречи завтра. Я надеюсь, что вечером вы останетесь дома.

- Что я и собрался сделать.

Либерман повесил трубку:

- Наверно, имело смысл сказать ему, что к ситуации имеет отношение усыновление его ребенка, - повернул­ся он к Горину, - тогда бы он явно в меня вцепился. - Либерман улыбнулся. - И, скорее всего, я должен был бы убедить его, что «Молодые Еврейские Защитники» - это не «еврейские мальчики с бейсбольными битами».

Он повернулся к Гринспану.

- Вам придется ждать где-то поблизости от него, куда я вам и позвоню.

- Первым делом я должен добраться до Филадель­фии, - сказал Гринспан. - Собрать своих людей и подготовить вооружение. Я хотел бы взять с собой Пола, - обратился он к Горину.

Они стали обсуждать порядок действий. Гринспан и Пол Штерн отправятся в Филадельфию в машине Штер­на, как только соберутся, а Либермана в машине Гринспана утром двинется в Нью-Провиденс. Как только он убедит Уиллока принять помощь «Защитников», то зво­нит в Филадельфию, откуда выезжает команда, встреча­ющаяся с ним в доме Уиллока. Как только там все наладится, он отправится в Вашингтон и машина Гринспана будет в его распоряжении, пока ФБР не сменит команду.

- Я должен позвонить в мой офис, - сказал он, отпивая чай. - Они думают, что я уже на месте.

Горин жестом показал на телефон: к вашим услугам.

Либерман покачал головой.

- Нет не сейчас, там уже поздняя ночь. Буду звонить с самого утра.

Он улыбнулся.

- Не хочу вводить вас в расходы.

Горин пожал плечами.

- Я и так все время звоню в Европу, - сказал он. - Там наши команды.

Либерман задумчиво кивнул.

- И кое-кто из моих помощников переходит к вам.

- Кое-кто в самом деле, - согласился Горин. - Но тот факт, что мы тут сидим бок о бок и обдумываем наши совместные действия, доказывает, что в любом случае они работают на одно и то же дело, не так ли?

- Думаю, что так, - сказал Либерман. - Да. Ко­нечно.

И помолчав, он сказал:

- Сын Уиллока занимается не рисованием. Сейчас 75-й год, и он интересуется кино.

Он улыбнулся.

- Но инициалы подобрал себе подходящие. Он хочет быть другим Альфредом Хичкоком. И отец, бывший гражданский служащий, также считает, что это дурац­кая идея. Гитлер в свое время отчаянно спорил со своим отцом по поводу своего желания стать художником.

Рано утром в среду Менгеле, перейдя улицу, снял себе комнату в другом отеле, в «Кенилуорте», записавшись как мистер Курт Кохлер из Эванстоуна в Иллинойсе, проживающий по адресу Шеридан-роуд, 18. Его доста­точно вежливо попросили уплатить авансом, потому что у него с собой был только тощий кожаный портфель (бумаги, нож, обоймы для «Браунинга», алмазы) и не­большой бумажный мешочек с виноградом.

Он не мог звонить в офис Либермана из номера, снятого на имя синьора Рамона Ашхейма-и-Негрина, потому что после смерти Либермана легко будет устано­вить, что ему звонил некий Кохлер, да и кроме того, ему не очень хотелось разменивать на четвертаки семь дол­ларов и час сидеть в телефонной будке, скармливая автомату мелочь. В роли Курта Кохлера он может рас­считывать на оплату звонка с той стороны, если в этом возникнет необходимость.