Афонсо Шмидт - Тайны Сан-Пауло

Афонсо Шмидт

Тайны Сан-Пауло

Часть I

Шарманщик

38-е кафе

На проспекте Пенья, в 38-м кафе, примыкающем к кинотеатру, по-вечернему многолюдно. Вот входит некто с тростью, в темных очках и берете и заказывает обычную «медиа» – большую чашку кофе с молоком. Следовательно, сейчас пять часов пятьдесят пять минут пополудни. Человек пьет кофе и вытирает губы рукавом залатанного пиджака. Где-то рядом по радио звучат слова молитвы «Ave Maria».

Буфетчик Марио спрашивает Фирмино, парня, который готовит кофе:

– Где же Бимбо? Ему пора заступать. Хочу пойти подкрепиться, а то ведь, знаешь, пустой мешок не стоит…

Фирмино, открывавший и закрывавший краны громадного кофейника из белого металла с желтыми медными украшениями, – чтобы проверить, достаточно ли в нем воды, – разевает рот от удивления.

– Разве вы еще ничего не знаете, Куика?[1] Это все потому, что вы витаете в облаках…

– Я уже повторял вам тысячу раз, что меня зовут Марио.

– Не вижу никакой разницы, Куика. Так вот… Бимбо повздорил с хозяином из-за своей потаскушки, потребовал расчет, сунул в карман монеты и смотался… Сказал, что его нога никогда не переступит порога этого заведения…

– Куда же он ушел?

– Разве я знаю, приятель? Я не сыщик. Для меня чужая жизнь…

Эта новость поразила Марио настолько, что он даже позеленел. Каково? Не потому ли Нисия, которую Бимбо пытался у него отбить, так старательно отшивала его, Марио? Он не находил другого объяснения. Фирмино, к этому времени наполнивший кофейник кипятком, счел себя обязанным поделиться новостью до конца.

– Вместо Бимбо сеньор Леонардо нанял Бигоде, его недавно уволили из кафе Батисты, и он шлялся сюда в поисках работы. Вы помните его?… Да вот он… легок на помине… Поглядите…

Бигоде, в превосходном костюме, с красивым галстуком, появился в дверях, заглянул внутрь, улыбнулся, снял шляпу и направился к кассе, украшенной коробками сигарет и конфетными обертками, где Леонардо казался пленником в клетке.

– Добрый вечер, хозяин!

Шеф поднял голову с тщательно зализанными к лысине редкими волосками и не замедлил откликнуться:

– Пошел за стойку, бродяга!

Бигоде, покачиваясь, прошел к стойке и шмыгнул в дверцу в углу. Повесив шляпу на вешалку, он сбросил пиджак, накинул его на спинку хромоногого стула, засучил рукава своей плохо выстиранной сорочки, надел белую куртку с номером кафе, вышитым красными нитками над верхним карманом, поправил берет, – он был готов поступить в распоряжение Фирмино, олицетворявшего верховную власть по эту сторону стойки. Бигоде проделал все механически, как автомат, словно уже давно служил здесь: сказывалась большая практика.

Марио показал ему ряд кофейников, высотой в сорок сантиметров каждый, и квадратный котел с водой, – все это стояло на широкой электрической плите; алюминиевый бачок на краю цинковой стойки – в нем мыли посуду. Над погруженными в кипяток десятками чашек, блюдец и ложек поднимался пар.

– Посуда ждет вас…

Новый буфетчик пренебрежительно повел плечом, как бы желая сказать, что для него это пустяк. И, чтобы уверить своих новых коллег, что он в превосходном настроении, взял щипцы, ловко выхватил чашку с широкой каемкой и, демонстрируя ее присутствующим, засмеялся:

– Да это просто забава!

Фирмино понравилось, что новичок не растерялся, а Марио не обратил на это внимания: его мысли были заняты другим. Переодевшись, он юркнул в дверцу со скрипевшими петлями и оказался по другую сторону стойки. Бросив беглый взгляд на украшавшее стену зеркало, грязное от намалеванных на нем белилами скабрезных словечек, он увидел свое лицо, как ему показалось, – лицо преступника. Не оглядываясь, Марио поспешно вышел на улицу, где уже зажигались огни.

– Но что же, в конце концов, замышляет этот бездельник Бимбо?…

Марио шел по широкому тротуару и, сам того не замечая, останавливался перед афишами, машинально прочитывал названия фильмов и искаженные фамилии иностранных артистов. Он знал, что в этот час трамваи переполнены, а об автобусе нечего было и думать: у остановок толпилось множество людей, стать в очередь значило поздно добраться домой. Поэтому Марио, как он это часто делал, зашагал к церкви, где останавливался грузовик, перевозивший в часы «пик» многочисленных пассажиров.

Темный, с брезентовым верхом, облепленный людьми, грузовик был виден еще издали. Марио ускорил шаг в надежде захватить место в кузове, уже заполненном пассажирами.

Идти было недалеко. Марио прошел вдоль очереди на автобус, она тянулась до угла и заворачивала на соседнюю улицу – в ней стояло не меньше двухсот человек. Одни читали вечерние газеты – больше всего там привлекала уголовная хроника; этот отдел занимал немало места, так как не проходило и дня без происшествий, а когда оказывалось, что они недостаточно ужасающи, сообщения о преступлениях импортировались из-за границы, где они всегда были в избытке и на все вкусы. Другие, отупевшие от долгого ожидания, выглядели безучастными ко всему, они, казалось, спали с открытыми глазами. По улице с серыми от пыли чахлыми деревцами и рытвинами, наполненными зловонными отбросами, непрерывно двигалась разноликая толпа, выливавшаяся из фабрик, контор и учреждений. Кое-где она образовывала узкие потоки, которые, встречаясь, отталкивались друг от друга. Неожиданно послышались крики:

– Вор! Держите вора!

Толпа расступилась. В образовавшемся пустом пространстве открылись две фигуры: крестьянин, одетый в холщовую рубаху, с панамой на голове, и паренек со спадающими на лоб волосами, в синей куртке и рубашке спортивного покроя. Крестьянин цепко держал его за руку. Паренек отчаянно дрыгал ногами, стараясь вырваться.

– Это не я! Ей-богу, не я! Обыщите! Может, это тот самый тип, что убежал. Да вон он идет, по той стороне улицы! Держите его!

Марио подошел к толпе зевак. Среди них стоял старик с тростью, в берете и в темных очках. Это был посетитель 5.55; он пытался что-то сказать, но его никто не слушал. Опасаясь, что его могут привлечь в качестве свидетеля, Марио осторожно приблизился. Крестьянин кричал во весь голос:

– Это он самый! Он сунул руку ко мне в карман и вытянул бумажник с двенадцатью конто. Я сам видел!.. Мои двенадцать конто! Весь урожай кукурузы!..

Посетитель 5.55 в надвинутом на лоб берете и в очках, которые придавали ему важный вид, опираясь на трость, приводил веские аргументы в защиту паренька:

– Вы заблуждаетесь, мой друг, могу вас уверить. Я случайно оказался сзади и все видел. Мальчуган шел рядом с вами и, должно быть, думал совсем о другом. А жулик, вытаскивая бумажник, толкнул на вас этого малого, чтобы вы, сеньор, заподозрили его. Именно так и действуют эти мошенники… Поняли?

Говоря, он вытягивал вперед правую руку, как-то необычайно выворачивая ее. Вначале этот жест удивил Марио, но потом он решил, что это следствие какой-то болезни или увечья.

Выслушав все эти доводы, потрясенный крестьянин отпустил паренька, который, почувствовав себя на свободе, стал всхлипывать и делать вид, будто вытирает слезы. Вокруг толпились прохожие, оживленно – кто с недоверием, кто с насмешкой – обсуждавшие происшествие. Девушка, стоявшая рядом со стариком, отошла прочь, проворчав:

– Никто теперь не может жить в безопасности: карманники совершенно обнаглели!

Какая-то молодящаяся сеньора преклонных лет с крашеными волосами присоединилась к мнению старика:

– Бедный мальчик, он тут ни при чем!

Сеньор с хорошими манерами, стыдливо лизавший эскимо, в знак одобрения закивал головой, показывая, что сн полностью разделяет мнение почтенной сеньоры.

В это самое время какой-то коренастый негр с детским выражением лица пробрался через толпу зевак и спросил, что случилось. На нем был серый костюм, винного цвета башмаки и надетая набекрень коричневая шляпа; широкий кожаный пояс стягивал начинающий расти живот. Сзади, справа, угадывался револьвер. Подойдя ближе, он заговорил тонким голоском ученика начальной школы, никак не соответствовавшим его огромному росту:

– Где вор? Вон тот проходимец? Новая личность в нашем районе… Ну и свирепая у него физиономия!.. А ты, простофиля, чего уши развесил? – обратился он к крестьянину. – Я уже понял, в чем дело… Приплелся из провинции, продал муку, положил выручку в бумажник и по наивности не спрятал его как следует… А ловкач выследил, и… пропали твои денежки!

Он расхохотался, показав свои красивые зубы. Его веселый смех был подхвачен зеваками. Затем он перевел взгляд на старика в очках.

– А это что за птица с лицом грызуна? На чью мельницу воду льете?

– Я… Я был рядом и все видел…

– Свидетель? Вот и расскажете об этом прямехонько самому начальнику…

Старик заупрямился, но агент полиции не был сторонником полумер. Он решительно схватил паренька за руку, и все его попытки освободиться от железной хватки негра оказались безуспешными – бедняга вынужден был подчиниться. Жертва и свидетель волей-неволей последовали за агентом полиции. Только когда они скрылись из виду, Марио вспомнил, куда и зачем направлялся, и ускорил шаг. Через несколько минут он был у церкви. Грузовик уже ушел, набитый до отказа. Другой, еще пустой, стоял У тротуара. Марио бегом бросился к машине. К ней уже со всех сторон устремлялись люди, Посадка превратилась в настоящий штурм, подходили все новые и новые пассажиры. Марио схватился рукой за задний борт, ступил на подвесную ступеньку и впрыгнул в кузов. Грузовик, как всегда, переполненный, подбрасывая и сотрясая свою жалкую человеческую поклажу, вез ее в новый район города, возникавший на месте старого захолустья. Марио прижали к боковому борту. Сдавленный людьми, швыряемый из стороны в сторону, он спрашивал самого себя: «Подлый бездельник!.. Что этот Бимбо замышляет?…»