Прометей. Ледяное безмолвие - Сергей Skolorussov
Влад был последователен в сочинённой им легенде прикрытия:
– Мистер Марго и миссис Эдик.
Один из двух охранников предложил «хроническим трансгендерам» проследовать через рамку. Влад прошёл без проблем. Но на Лизу прибор среагировал агрессивным сигналом. Охранники тут же облепили женщину с двух сторон и подвели её к столу:
– Положите ваш рюкзак сюда, – указал секьюрити на поверхность стола, – и аккуратно выложите всё содержимое.
Стоило Лизе развязать разукрашенную пёстрыми ленточками замшевую походную сумку, как сотрудники посольства, схватившись за носы, разбежались в разные стороны. Но спасения не было нигде – жуткая рвотная вонь моментально заполнила всё помещение. В тот же момент из котомки на волю вырвался рой мух.
Лиза отскочила в сторону и, закрыв лицо вязанной радужной кепи, присела рядом с входной дверью:
– Что это?
Вопрос был задан Владу. Тот был единственным, кто не тронулся с места. Он привык к этому запаху ещё накануне вечером:
– Ты забыла, любовь моя, что ещё на прошлой неделе в помойке рядом с кухней Министерства финансов мы нашли обалденный кусок мяса. Тогда он ещё даже не вонял.
Очевидно, в самом посольстве наблюдали за действиями внешней охраны по мониторам. Они не поняли смысл и содержание судорожных конвульсий своих сотрудников и выслали на помощь тревожную группу. Внутренняя дверь в КПП распахнулась, и в помещение ввалились три лба, внешне очень похожие на эскорт русского генерала.
– Стоять! – крикнул первый из них.
И тут же согнулся в рвотном позыве.
Влад схватил Юшкевич за рукав и насильно вытолкал её в ту самую дверь, для входа в которую они так долго просились. На улице он мимоходом вдул в её ухо простую информацию:
– Уходим из зоны наблюдения камер. Спокойно уходим.
Лиза послушно пристроилась рядом со своим «миссис Эдик». В тихом глухом переулке их уже поджидала машина. Рядом с водителем сидел Калачов:
– Как всё прошло?
Лиза пожала плечами:
– Как обычно у профессионалов, – улыбнувшись, она ткнула в бок своего напарника: – Хотя в какой-то момент я подумала о провале. Где ты достал столько мух?
Влад с достоинством произнёс:
– Секрет фирмы.
– И всё же? На улице ещё далеко до лета. А в твоём холодильнике, как я помню с давних пор, традиционно пусто. Там нечему гнить.
– Сосед у меня заядлый рыбак. Он уехал в длительную командировку на Камчатку и дал мне ключи. Вчера я вспомнил, что уже неделю не кормил рыбок. Открываю его холодильник – ба! Да там целая банка готовых мух. Совпало, как никогда. Спасибо тебе боже, повезло.
– Везёт профессионалам, – подытожил генерал.
Уже в конторе Целовальников бодро доложил:
– Всё «хоккей», мой командор! – компьютерный гений был сдержанно самодоволен. – Америкосы вооружились хлопушками и скачут с ними по всей территории посольства. Идиоты не закрыли двери в основное здание и запустили туда чуть ли не всю стаю. Впрочем, подсчитать трудно, так как я вижу мух повсюду. Но наша уже сидит за вентиляционной решёткой в коридоре, как раз напротив дверей главного цэрэушника. Я имею в виду атташе по культуре. До утра у мухи включён «мёртвый» режим, так как, в связи с этим… – Кирилл хохотнул, – инцидентом с трансгендерами-лесбиянами, в посольстве будет капитальный шмон. Янки не дураки. Они будут тщательно всё проверять.
Калачов одобрительно кивнул, скупо оценив гениальность сотрудника:
– Что сказать, молодец!
– Oui, mon general, есть ещё одна хорошая новость. Мои парни прогуглили сети камер наблюдения и вычислили, что в тот день авто Рашева стояло возле института с раннего утра. Затем, как мы знаем, камеры не работали. Но когда они заработали вновь, авто уже не было.
– Это точно его автомобиль?
– Точно, точно. Мы пробили по всем базам. Так вот, после этого парни расширили поиск. Короче, Рашев заезжал домой, забрал жену с детьми и быстренько рванул по шоссе в сторону Майкопа. Сейчас мы прошерстим этот городишко и выясним, где он спрятался.
Глава тридцать первая
13 апреля
Москва
Любовь на дне ледника
Днём обрушилась северная стена здания. Хорошо, что помещение, в котором работали Мара и Яр, находится на другом конце. Но грохот их сильно напугал. Любой звук в тихих катакомбах ледника кажется громче, чем обычно. Так вот значит, как ледник рушит всё на своём пути! Вот как истирает в порошок всё, что находится на поверхности земли. Вот как он двигает каменные глыбы на огромные расстояния. До этого молодые естествоиспытатели об этом только читали. Теперь убедились воочию. Всё правильно, пока Москва была обитаема, неутомимые роботы-парогенераторы день и ночь объезжали периметры зданий, отпаривая своды над ними. Теперь, ледник получил карт-бланш. Теперь никто не ограничивал его безжалостные разрушительные наклонности.
Наступила ночь. Здесь её наступление можно узнать только по часам и привычкам организма раз в сутки отдыхать. Но сегодня спать не хотелось. Влюблённые устроили романтический ужин при свечах. Свечи, оставленные бабушкой, тихо догорали на всех горизонтальных поверхностях комнаты: подоконнике, столе, шкафу, полу. Их свет падал с разных сторон на обнажённые фигуры девушки и парня. Они сидели на постели, поджав ноги, взявшись за руки, упёршись коленками друг в друга. Сидели и смотрели глаза в глаза, иногда осторожно дотрагиваясь до обнажённых частей предмета своего обожания. Тактильные, чувственные игры любви…
Мара простила Яра. Простила за ту маленькую выходку, всплеск негативных эмоций, слабость духа. Конечно, простила. Только Ярослав не мог простить себе своё малодушие, своё унижение. Страх и паника, оказывается, способны его победить. Это счастье, что рядом с ним любимая. Она права: оптимист не тот, кто просто слепо верит в лучшее будущее. Настоящий оптимист тот, кто делает всё, чтобы эти мечты сбылись…
Мара простила Ярослава. А как его не простить? Это счастье, что рядом с тобой любимый. Вот он: родной, близкий, горячий. Горячий в этом холодном мире вечного льда. Почти вечного.
Ужин был недолгим. Недолгим, но царским. Они пили разбавленный спирт, закусывая его кутьей. Божественный напиток, пища богов… Удивительное наслаждение.
Было жарко. Печка пылала, раскаляясь добела от набитого в топку угля. Но им казалось, что их греет не спирт и не печка, а исключительно любовь. Романтический вечер, романтический ужин, романтический свет. Тени на стене, колыхаясь в пляшущих огнях свечей, медленно приближались друг к другу. Вот слились воедино очертания голов в поцелуе, а следом слились и контуры тел. Любовь. Она расцветает везде, где есть он и она. Стоны – песня любви. Её можно услышать даже на дне самого глубокого ледяного колодца…
Глава тридцать вторая
13 апреля
Сочи. ОУСО ФСБ
Шелковица – это дерево
Алиса привычно выключила всю аппаратуру и встала, чтобы пойти на обед, но в это время в дверях её кабинета с улыбкой на лице появился Артём Шустицкий.
Артёму в этом году должно стукнуть тридцать. Но по его поведению и внешнему виду ему никто столько не давал. Чисто, студент. Худой,
