Андрей Завадский - Вечер потрясения
Наводчик русской БМП-2, выскочившей на позиции морской пехоты вслед за волной танков, увидел человека с тубусом гранатомета, и не колебался ни мгновения. Застучал спаренный пулемет ПКТ, и очередь вспорола грудь сержанту Коулу. Пули прошили кевлар легкого бронежилета, точно бумагу, разрывая плоть и кроша кости.
– Сержант, нет! – Энрике Мартинес рванулся вверх, пытаясь дотянуться до безвольно обмякшего старшины, земля под которым стремительно пропитывалась кровью. – Ублюдки!
Командир роты ухватил своего бойца, которому был обязан жизнью, за рукав, дернув на себя, пытаясь утащить вниз. Наводчик русской боевой машины пехоты обрадовано оскалился – две цели вместо одной, такая возможность поупражняться в стрельбе. Вновь заговорил ПКТ, пули взметнули фонтанчики земли вокруг копошившихся американцев, и оба они свалились на дно воронки. А спустя секунду перестала существовать и бронемашина – управляемая ракета "Мейверик" поразила ее в корпус, разнеся на куски. Над полем боя серыми тенями, победно ревя турбинами, летели штурмовики "Харриер".
Атака далась танковому батальону полковника Басова немалой ценой – каждая третья машина осталась перед линией обороны американской морской пехоты, пораженная летевшими отовсюду ракетами. Приняли смерть десятки танкистов, разделив участь своих Т-80У, но, несмотря на потери, батальон, сократившийся в числе, рвался вперед, круша оборону врага, гусеницами давя бежавшего противника, обрушивая на него град снарядов, расстреливая в упор из пулеметов. Но вот на пути русских танков встали нерушимой стеной американские М1А2 "Абрамс".
Четыре боевые машины, танковый взвод, усиливший батальон морской пехоты, стали последней надеждой избиваемых, но упорно продолжавших сопротивляться "маринеров". Наводчик командирского танка видел перед собой множество целей, стальную лавину, в первых рядах корой шли русские танки Т-80, достойный противник, о победе над которым можно было только мечтать. Один из них наводчик и выбрал своей целью.
– Танк на ноль-пять-ноль, – звенящим от напряжения, но необычно тихим голосом сообщил наводчик, в распоряжении которого была, возможно, лучшая в мире система управления оружием, снабжавшая танкистов всеми необходимыми данными, от дистанции до цели и вплоть до влажности воздуха, что тоже имело немалое значение, особенно при стрельбе на предельную дальность. – Три тысячи ярдов!
– Подкалиберный снаряд! – В голосе командира также слышалось напряжение, старательно сдерживаемое – сейчас требовалось сохранять хладнокровие. Всего четыре танка против добрых тридцати – победить, или хотя бы выжить при таком раскладе сил мог только тот, чье сознание останется совершенно незамутненным. – Огонь!
Заряжающий действовал, как механизм, оточенными движениями достав из укладки массивный конус бронебойно-подкалиберного унитарного снаряда APFSDS-T и затолкав его в казенник орудия. И тотчас наводчик, наложивший прицельный маркер на силуэт русского танка, рванул спуск.
В поле зрения прицела сверкнул трассер, отмечавший траекторию снаряда, запущенного с предельной дистанции, с какой только был возможен прицельный выстрел. Несколько едва уловимых мгновений – и тяжелая урановая "игла" сердечника подкалиберного снаряда М829А2 врезается в русскую броню, ломая ее и круша внутренности боевой машины.
– В "десятку"! Цель уничтожена!
Все четыре танка открыли огонь одновременно, с максимальной дальности, вгоняя снаряд за снарядов в борта и башни русских Т-80У, и стальная лавина, наткнувшись на прочную преграду, замедлила движение, остановилась.
– Продолжить огонь! Заряжай подкалиберным!
Еще выстрел – и от прямого попадания башню русского танка срывает с погона, отбрасывая прочь, и вспыхнувшая, искалеченная боевая машина замирает на месте. Но она уже не интересует экипаж "Абрамса", перестав представлять опасность.
Алексей Басов видел, как вражеский снаряд сорвал башню с двигавшегося по левую руку от командирской машины Т-80У. И одновременно вспыхнуло еще несколько машин по всему фронту атаки.
– По нам ведут огонь из орудий, – сообщил полковник. – Здесь американские танки! Поставить дымовую завесу!
Гранатометы "Туча", установленные на скулах танковых башен, "выплюнули" град дымовых гранат, и серая пелена поднялась между позициями противников, на несколько минут скрывая их друг от друга в видимом и даже инфракрасном диапазоне. Наводчики потеряли цели, канонада смолкла, но над полем боя уже рокотали турбины штурмовиков. Взорвался от прямого попадания ракеты танк Т-80У, а спустя несколько мгновений пара окрашенных в серый цвет, так, что они сливались с небом, самолетов AV-8B "Харриер-2" пронеслись над цепями боевых машин пехоты, щедро рассыпая кассетные бомбы, и землю покрыл ковер взрывов.
– Воздух!!!! – Басов среагировал немедленно. Укрывшись от противника, находящегося в одном с ним самим измерении, полковник оказался почти беспомощен перед тем, кто парил под облаками, и для кого поле боя было как на ладони. – Огонь по воздушным целям из всех стволов!
Четверка "Харриеров", каждый из которых нес на внешней подвеске управляемые ракеты AGM-65E "Мейверик" и бомбовые кассеты CBU-59 APAM, набросилась на русские танки и бронемашины, внезапно возникнув над боевыми порядками наступавшего полка, словно из пустоты. Поднырнув под лучи русских радаров, американские пилоты нанесли удар первыми, но противник не собирался оставлять их безнаказанными.
– Цель воздушная, групповая, по азимуту сто сорок, – скороговоркой зачастил оператор обзорного радара пункта разведки и управления "Овод", на который замыкалась вся система противовоздушной обороны полка. – Высота сто пятьдесят, скорость восемьсот. Идут прямо на нас!
– Выдать целеуказание зенитно-ракетным комплексам! Цели уничтожить!
Наводчики пусковых установок комплексов "Стрела-10М4", получив данные о цели, немедленно разворачивали лафеты с зенитными ракетами 9М333 в указанном направлении, и, как только в визирах появились казавшиеся игрушечными самолеты, в воздух взметнулись ракеты.
– Цель в захвате! Пуск произвел! – один за другим докладывали наводчики, от которых теперь ничего не зависело – оптические головки наведения ракет действовали по принципу "выстрелил – забыл", поражая цели, видимые на фоне неба, без участия людей, а дополнительный инфракрасный канал наведения обеспечивал большую вероятность перехвата.
Зенитные ракеты выскальзывали из пусковых контейнеров, и, оставляя за собой едва заметные дымные следы, устремлялись к целям. Несколько секунд – и в небе полыхнули вспышки взрывов, и тотчас взметнулись стаи трассеров, когда заработали счетверенные пушки зенитных установок "Шилка". Чужие самолеты, наткнувшись на стену огня, поспешно разворачивались, уходя из опасной зоны. Удавалось это далеко не всем.
Пилоты "Харриеров" действовали рефлекторно, услышав сигнал системы предупреждения об облучении и немедленно включая станции постановки помех AN/ALQ-167. За штурмовиками протянулись шлейфы дипольных отражателей, щедро выстреливаемых автоматами AN/ALE-39. Каждый летчик знал, что надо делать, попав в поле зрения чужого радара, до автоматизма затвердив каждое действие во время многочисленных тренировочных полетов. Но было поздно – внизу сверкнули факелы стартовавших ракет.
– Ракетная атака, ракетная атака! – Командир группы штурмовиков увидел взвившиеся навстречу его самолетам огненные стрелы зенитных ракет. – Выполнить противоракетный маневр! Сбросить ложные цели!
Попавшие в клещи штурмовики маневрировали, пытаясь сорвать захват, а со всех сторон к ним мчались зенитные ракеты. К машине командира со скоростью свыше пятисот метров в секунду устремились сразу три управляемых снаряда, заходившие "Харриеру" в хвост, быстро сокращая расстояние. Еще несколько секунд – и неконтактные взрыватели приведут в действие боеголовки, и тогда поток шрапнели изрешетит самолет и его пилота.
– Я Виски-три, две ракеты на хвосте, – звучали в эфире панические крики обреченного пилота. – Не могу сбросить их! А, черт, я подбит!!!
Пилоты видели, как первая ракета настигла "Харриер", взорвавшись под днищем. Штурмовик, словно споткнувшись, накренился, нацелив нос в землю, и в этот миг его догнала вторая ракета, вонзившаяся в сопло турбины. Взрыв разнес на куски штурмовик, но скорбеть о потере товарища было некогда – стоило подумать о спасении собственных жизней.
– Ублюдки! – Командир группы рычал, мертвой хваткой вцепившись в рычаг управления, и затылком чувствуя приближающиеся русские ракеты. – Проклятье!
Устройство постановки пассивных помех выстрелило несколько тепловых ракет-ловушек, излучение которых отвлекло сразу две русские ракеты, ушедшие в сторону. Стремительный маневр, ручка управления отжата до упора, в глазах становится темно – и третья ракета проносится мимо, потеряв выпавший из "поля зрения" ее головки наведения американский штурмовик.
