Бой с тенью - Михаил Леккор
— Спецоперация, — объяснил он, — проводится против отдельных преступных людей ил групп с ограничением сил, территории и времени. При это мирное население по факту выводится по мере возможности за рамки военных действий. Война же ведется всем государством против другого государства и народа.
Задавать другие вопросы означало проводить антироссийскую пропаганду на тему бедной Украины и мирного Запада. На это депутат пойти не захотел или не мог и вопросы прекратились.
С Медведченко было проще. После того, как российская армия, как бы топтавшаяся на месте (на самом деле прогрызавшая последние украинские укрепления на границе), мощным рывком опрокинула противостоящие ей украинские части и освободила Харьков, все стало легче.
А потом, не давая ни украинскому руководству, ни Западу передохнуть и хотя бы пискнуть, Россия провела широкую агитационно-выборную кампанию. В результате люди освобожденных регионов (и русские и восточноукраинские национальности) дружно проголосовали за создание новой Украины с Медведченко во главе.
Только тогда с Запада прошел в сторону России неистовый вой жалоб, проклятий и угроз западных политиков.
Озабоченный Ларионов собрал Совет безопасности (как премьер-министр, он имел на это право). Романов в это время, сдавшись на причитания жены Марии Ивановны и лечащих врачей дал себя засунуть в больницу для обследования и лечения. Здоровье было, как он и полагал, не ахти. То есть, умирать он не собирался, но и жизнь была под большим под вопросом.
Он не был медиком, хотя и стал доктором (научная шутка). Но он также понимал, что стал тяжело больным. А это как свадьба. Действие на полчаса, а последствие на всю жизнь и никак не остановишь. Стабилизировали здоровье врачи и спасибо дорогие. А потом, пошли на фиг.
Романов понимал, что у них тоже потребности и семьи кушать хотят, но времени лечится уже не было. Жену он просто прилюдно поцеловал. Это было так неожиданно и так приятно, что она растерялась и замолчала.
Приехав в Кремль он в итоге аккурат приехал на СБ РФ. Вот ведь, сво… нехорошие люди, хотя бы чай дали попить!
Чай он в итоге пил на совещании (своя рука владыка) и на протяжении всей большой чашки слушал стенания и жалобы.
Допив чай резидент жестко сказал:
— Господа государственные мужи, вы ведь не юные гимназистки, хватит нудно ныть и причитать! Что там случилось, виллу в Италии конфисковали? На курсе обесцененного евро проиграли?
Говорил он всем, но говорил на Ларионова, как на инициатора действа. Тот все понял и только возмущенно замотал головой. Нет у него никогда недвижимости на Западе и не будет. И с западной валютой он не играет, не дурак еще!
— Вы должны знать, — президент убрал чашку и превратился в лютое русское зло, как любили его показывать на западных карикатурах. Тяжелый, грузный вид, злобный оскал, две большие руки, оканчивающиеся пудовыми кулаками. Такой изобьет и без президентских полномочий, — времена условных друзей с Запада времен М. С. Горбачева Б. Н. Ельцина давно прошли. Теперь это настоящие враги.
В чем плюс? Эти так называемые друзья постоянно прилюдно зубоскалил про Россию и воровали, стоит только зазеваться и перестать следить за содержанием карманов. И договоренности они давали всегда лживые и очень непрочные. Сколько договаривались и обменивались договорами, и что толку. Станет Россия слабой — обманут. Будет сильной и грозной и без договора побоятся обойти.
Большой минус заключается в том, что все-таки плохой мир лучше хорошей войны. С Западом напрямую мы не воюем, кишка у них тонка. Геи и лесбиянки никогда с нормальным мужиком драться не будут. А вот обманом натравить дурачков вполне смогут, что мы и видим сейчас на примере украинцев.
М-да. Это было бы смешно, но на Украине льется кровь. И четко видно, что без западных стран здесь не то, чтобы так не обострилось — войны бы вообще не было.
То есть, как бы Запад дружески не мялся и не надувал щеки, он сейчас де факто наш настоящий враг. А враг соответственно себя ведет и мы должны это понимать.
Ругают нас, пугают очередными санкциями, — значит, мы правильно работаем. Можете радоваться и возвращаться вечером с работами с удовлетворением. А вот если бы наши действия одобрялись, то явно надо подумать, особенно мне, правильно ли наш СБ работает?
Что же ваши горящие чувства, Алексей Антонович, то я им помогу правильно настроится.
— Да? — с сомнением отозвался Ларионов. Сомневается глава правительства возможностям российского президента. А зря. Вот он сейчас скажет:
— Алексей Антонович, с сего времени в связи с напряженным положением, я решил ввести прямое президентское правление и сам буду направлять и контролировать совет министров Российской Федерации.
— А-ха! — гулко прокашлялся премьер, — я уже окреп и осмедел. Не надо мне президентское правление, или вы уж совсем мне не верите?
— Нет так нет, — легко уступил Романов своему премьер-министру. И уже всех присутствующим: — мы, господа, должны понимать — Россия в военном положении. И в этом нет ничего необычного. Запад против нас, как всегда. Кто-то пассивен, кто-то даже рад бы примириться, но общий вектор нацелен на прямые военные действия. Опять трудно и кроваво? Да!
Но с другой стороны, экономика у нас работает эффективно, золотой рубль его очень укрепил, общество, за некоторым количеством болтунов — либералов, сплочено, армия крепка и готова воевать. В международном положении у нас есть солидный базис из азиатских стран — союзников. При чем, если на Западе США имеет слабые общие цели, то в Азии очень четко видно, что многие азиатские и африканские страны имеют свои цели, тождественные с Россией. Особенно Китай. Тот спит и видит, что мы победим США и он себе развяжет руки в процессе освобождения Тайваня.
Итог — Россия, как никогда прочна и может не только победить Украину, но и, может быть, сразиться с НАТО.
На этом моменте режиссер обязательно бы сказал: «оживление в массах», — с улыбкой сказал Романов, — не беспокойтесь, господа! Успокойтесь и не оживляйте себя тщетными мечтами.
НАТО мы громить не будем. Не зачем. Ведь какая проблема — разгромим и что дальше? С это неприятной задачей оказалось и руководство НАТО. У нас, слава богу, на дворе XXI век и разгром неприятели на поле боя еще ни о чем не говорит. Победитель лишь окажется перед дилеммой, что ему делать с проигравшей стороной, рвущейся к реваншу?
Если мы перейдем со
