Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 1
– И кто теперь директор?
– Генерал Абумаджид Тимур. Раньше отвечал за контрразведку.
– А предыдущего…
– Здесь в таких случаях даже не судят. Пропал человек – и все.
Тегеран вырастал на горизонте – загадочный, почти европейский, судя по безликим квадратным корпусам серого бетона.
– Что здесь производят?
– Да много всего. Это не Китай. Шах умный человек, он развивает не пошив, извините, трусов. Здесь есть собственные авто, собственные корабли, собственные железнодорожные локомотивы. Многое выпускается по лицензиям – но есть и свое. Недаром шах огромные деньги вкладывает в атомную энергетику – здесь у Атомспецстроя целый город построен.
– Город?!
– Ну, да. Екатеринбург-300 называется. Восемь с лишним тысяч постоянных жителей плюс те, кто вахтовым методом работает.
– И сколько уже построено?
– Двадцать реакторов введено в строй. Из них – десять тысячников**, два – полуторатысячники. Есть шесть строящихся, четыре полуторатысячники – вот и считайте.
Я примерно прикинул. По уровню энергообеспеченности Персия превосходила любой регион Российской империи – а возможно и всего мира.
– Зачем столько? Куда девать свободные мощности?
Кондратьев зевнул
– Не знаю. Они платят – Атомспецстрой делает. Линии высокого напряжения протянули, продают. На Востоке ведь кондиционеры у всех. Летом – потребление вырастает лавинообразно, возможности купить свободную мощность всегда рады. Ну и … промышленность развивается как – никак.
Оно так…
На въезде в город стоял полицейский пост. С танком! Я даже не думал, что они где-то еще сохранились***. Самый настоящий Богатырь-6, старый, с нарезной пушной калибра сто пять миллиметров если по иностранному мерить. Если по-нашему – выходит четырехдюймовка. Еще два пулемета – оба крупнокалиберные, пятилинейные. Неповоротливая, но опасная машина, особенно если против слабовооруженного противника.
– Откуда это здесь?
– Скупили. Здесь вся военная техника наша, кое-что не продаем, конечно, а вот такие вот раритеты – продаем только так. Шах скупает.
Последние танки были сняты с вооружения ведущих армий мира в середине семидесятых. Проблема была в том, что появились современные средства уничтожения танков непрямой наводкой – и вертолетов, управляемыми снарядами с гаубиц, управляемыми боевыми элементами крупнокалиберных РСЗО****. На смену танкам пришли универсальные шестидюймовые и восьмидюймовые гаубицы и штурмовые самоходки.
– Не все значит продаем?
– Не все, конечно. Самолетов здесь нет кроме наших, боевых вертолетов – тоже. Современные РСЗО и гаубицы тоже под запретом. Но старая техника – все равно ее девать некуда, а против народа и против террористов ее хватает. И еще – парады устраивать. Здесь очень любят парады, наши дивизии тоже участвуют.
Разумно…
Пост проскочили без досмотра, в то время как остальные вынуждены были ждать на жаре в своих машинах. Проверяли документы сплошняком, где то и машины обыскивали. Представить такое на Восточных территориях было сложно…
– Почему такие меры?
– Чрезвычайное положение. По случаю покушения на Светлейшего. Очередного.
Очередного?
– Очередного?
Варфоломей Петрович вздохнул
– Очередного. Конечно, все это только слухи – но за последние пару лет было как минимум три покушения и заговора. Все заговорщики естественно уничтожены, об этом запрещено не только говорить – но и думать. Только нам, дипломатам можно об этом говорить потому как иммунитет…
Мы въехали в город – скорость движения сразу снизилась, машин в городе было много. Не только легковых, но и грузовых, а также спецтехники. Наличие таких машин на улицах – верный признак того, что город строится и развивается. Для такой толчеи двигались довольно быстро, во многих местах были построены двухуровневые развязки вместо перекрестков, еще в каких-то местах – тоннели. Кое-где и строилось. Тоннели здесь строить одно удовольствие – не то, что в стоящем на болоте Петербурге.
– Куда сейчас?
– В посольство. Ознакомиться с обстановкой – я посмотрел на календарь в часах – завтра, кстати выходной. Как раз будет время обустроиться…
Кондратьев с жалостью посмотрел на меня
– Какой выходной… Выходные послезавтра начинаются.
– То есть? – не понял я – разве не в пятницу выходной?
– Нет. Шах запретил. Выходные – как в Европе, суббота и воскресение, у многих только воскресение и все. Религиозные праздники праздновать запрещено.
Мда-а-а… В Империи – несмотря на все связанные с этим проблемы – к югу от Босфора и в Казани выходной день – пятница. А здесь – получается, за Европой тянемся. Ох, напрасно. И тому что мост взорвали в этом случае – удивляться не стоит. Нельзя так с верой, если эта вера искренняя. Европейцами здесь все равно никто не станет – а вот дополнительное раздражение в общество это вносит.
Посольство Российской Империи при дворе шахиншаха Персидского располагалось на улице Императора Александра Четвертого*****, названной так в знак уважения величайшему императору Руси. Ирония судьбы – рядом с нами, на соседнем участке располагалось посольство Великобритании. Нехорошее соседство, особенно учитывая то что меня в Великобритании знают как облупленного. Остается надеяться, что британские дипломаты способны любезничать даже с людоедом – шпиона и террориста как-нибудь перенесут.
Само по себе посольство (точнее представительское здание, здание основного аппарата, здание аппарата главного военного советника, представительство Атомстройэкспорта, представительство Русгаза, другие представительства находились в специально построенных зданиях в других местах) больше походило на богатую виллу, где-нибудь на Юге. Например, на наш, Воронцовский дворец в Одессе, только размерами побольше и парк тоже побольше, и даже с арыком. Парк, огороженный чугунной оградой, и впрямь был хорош – вековые сосны и платаны, посыпанные речным песком и мелким красным щебнем дорожки лужайки, беседки. Тот самый арык, из которого как я узнал, можно было даже пить.
Само здание – старинное, конца позапрошлого века постройки, о виду недавно капитально отремонтированное. Сильно портили вид отсвечивающие позолотой окна – их поставили для того, чтобы солнце не нагревало своими лучами, и этим самым все безнадежно испортили. Превратили в этакий новодел. Про себя я подумал, что окна надо заменить. Позор…
Кабинет посла находился на втором этаже и представлял собой последовательность четырех комнат – присутствие******, где никого не было, сам кабинет посла, еще один кабинет с двумя столами, в том числе шахматным, вроде как предназначенный для переговоров в приватной обстановке. И последняя маленькая комнатка с холодильником, парой кушеток и всем прочим, что необходимо, если хозяину кабинета потребуется остаться на ночь.
На столе – слой пыли, на ежедневнике – прошлый год. В одном из ящиков стола я обнаружил две пустые бутылки "Столового вина N 5"******* и одну полную. Бутылки я немедленно выкинул. Код сейфа мне сообщили, сам сейф был старым и сиротливо пустым. В общем и целом – предыдущий посол работой себя не утруждал…
Грязь в кабинете – непролазная, надо сказать, чтобы убрали. Карандаши даже не заточены. Окна тоже нуждаются в том, чтобы их помыли.
Выглянул в окно – только чтобы увидеть мелькнувшую по дорожке серую тень. Кошка – видимо, в парке их немало, прикормились. Люблю кошек – тихие и умные животные. Таким же подобает быть разведчику.
У Кондратьева я истребовал местный справочник по органам власти и дипломатическим представительствам. После чего, найдя перо и чистый лист бумаги, начал выписывать посольства и составлять график визитов…
* Фарда, пасфарда – завтра, послезавтра (фарси). В Персии не принято прямо отказывать, вместо этого затягивают вопрос до бесконечности.
** тысячник – то есть мощность 1000 мегаватт. Полуторатысячники, на 1500 мегаватт – самые мощные реакторы из существующих
*** современный танк – это по сути бессмысленная машина, все что она может – бороться с себе подобными. В этом мире основные боевые танки перестали производить в семидесятые годы. Теперь основа огневой мощи танковой дивизии – это шестидюймовые универсальные гаубицы. Для артиллерийской поддержки применяются семи, восьми и десятидюймовые гаубицы. Причем даже десятидюймовые гаубицы выпускаются мобильными. А старые корпуса танков переделали в машины прорыва. Танковый корпус, переделанный под колесный ход, восемь ведущих колес и башня с оборудованием, самым разным. Задача таких машин – активные действия в тылу противника, отряды таких машин вводятся в прорыв и за счет быстроходности уходят в стратегический тыл противника. Нечто вроде блицкрига
