Андрей Завадский - Утро псового лая
Алексей успокаивающе шептал что-то, его рука нежно касалась шелка ее волос. А Юля все рыдала и рыдала, не в силах остановиться. Никто не знал, что пережила она за эти часы, показавшиеся женщины вечностью.
В тиши больничной палаты, места, никак не располагавшего к лишнему шуму и суете, влюбленные могли насладиться уединением, близостью с тем, кто дорог превыше всего на свете, кто значит больше даже, чем собственная жизнь. А за стенами госпиталя, в его стенах, била ключом жизнь, носившая с некоторых пор ясный отпечаток войны.
Силовики, покинувшие палату Швецова в сопровождении мрачного доктора Браиловского, буквально на пороге столкнулись с супругой главы государства. Она ничего не сказала им, не удостоив даже взгляда, но трое мужчин, сильных и властных, мгновенно испытали почти забытое чувство стыда. Они, такие могущественные, едва не сделали эту хрупкую женщину, успевшую и без того многое пережить в этом неспокойном мире, вдовой.
– С ним все в порядке, Юлия Андреевна, – неуклюже пробормотал глава ФСБ. – Не волнуйтесь, он очень скоро поправится, встанет на ноги. А тех ублюдков мы найдем, – пообещал он, стараясь добавить в голос побольше уверенности. – Найдем и передавим, как гадов, всех до единого, слово офицера. Ни один подонок от нас не скроется!
Однако задача казалась простой лишь на словах, на деле же все было намного сложнее. Уверять в торжестве справедливости слабую женщину – одно, и совсем другое – восстановить эту справедливость. И главы спецслужб на ходу принялись обсуждать планы – времени им было отведено в обрез, и сейчас каждая минута казалась на вес золота.
– Мне нужны все ваши базы данных, – потребовал Быков у министра внутренних дел. – Бывает, участковые милиционеры знают больше, чем контрразведчики, так я хочу знать то же, что известно вашим людям. И ваши силовики мне тоже понадобятся – придется проводить сотни, тысячи задержаний по всей стране, причем желательно – в одно и то же время. Начнем с группировки Хороева, причем ее нужно не просто обезглавить, а нейтрализовать полностью и в кратчайшие сроки, всех выродков рассовав по камерам. Не важно, какую роль, какое место в этой цепи занимает Исмаил, но, раз уж его имя нам известно, с него и начнем, чтобы хоть что-то сделать.
Фалев только согласно кивал. Приказ президента был вполне понятен, и сейчас было не время демонстрировать корпоративную солидарность, извечную неприязнь простых милиционеров к утонченным и весьма наглым людям из контрразведки. Они делали общее дело, и это сейчас было главным.
– Если потребуется помочь техникой, Юрий Степанович, мы готовы предоставить все, что только возможно, – обратился к начальнику ФСБ глава охраны президента. – Людей у меня не так много. Но все – профессионалы высшего класса, так что и бойцами тоже поможем, если потребуется. Мне мое кресло тоже дорого, да и за парней очень хочется поквитаться, – словно оправдываясь, пояснил он свое рвение.
В больничных коридорах царила тишина. Только порой торопливо и почти бесшумно пробегали куда-то медсестры, да мелькали стоявшие, как истуканы, у входов и выходов люди из спецслужб, негромко переговаривавшиеся по рациям. Зато у главного входа в госпиталь царила нездоровая суета – несколько десятков репортеров, сдерживаемые дюжими бойцами из Внутренних войск и президентскими телохранителями едва не смяли оцепление, увидев руководителей силовых ведомств.
– Господа, уделите нам несколько минут, – раздались нестройные крики. – Общественность желает знать, что произошло в центре столицы! Пожалуйста, хотя бы несколько слов!
Вокруг силовиков мгновенно сомкнулось кольцо коротко стриженых крепышей – люди из охраны президента собой были готовы закрыть начальников от вездесущих представителей прессы. За их широкими спинами главы силовых ведомств ощутили себя намного увереннее. Фалев и Крутин дружно взглянули на своего коллегу:
– Поговоришь с ними, Юрий? – предложил шеф президентской охраны. – Или я могу сказать пару слов, – предложил он.
Ничего не ответив, Быков прошел сквозь кольцо охраны, оказавшись перед десятками объективов телекамер и фотоаппаратов. Почуяв, что добыча в их руках, участники стихийной пресс-конференции инстинктивно рванулись к главе ФСБ, наперебой задавая ему свои вопросы, смысл которых, в прочем, был схожим.
– Вы, – Быков указал на незнакомого мужчину, за спиной которого топтался телеоператор. Зная почти всех корреспондентов крупнейших телеканалов и газет, сейчас Юрий не мог вспомнить этого человека. – Пожалуйста, ваш вопрос. Но учтите – у меня очень мало времени, и вам я могу уделить буквально пять минут.
– Гарри Хопкинс, "Би-Би-Си", – представился осчастливленный вниманием русского разведчика репортер. – Мистер Быков, спецслужбам уже известно, кто совершил это нападение? Я полагаю, такой дерзкий теракт стал унижением для ваших коллег, и вы жаждете мести.
– О мести не может быть и речи, – помотал головой глава контрразведки. – Мы выше обычных чувств и эмоций. Я и все мои коллеги, все подчиненные, сейчас думают не об унижении, а о том, как наказать преступников, осмелившихся на такую бесчеловечную выходку, стоившую десятков невинных жизней. Эти подонки принесли войну в наши дома, превратили московские улицы в линию фронта. Они нанесли удар по самым устоям государственности, посягнули на власть, на того, кто олицетворяет ее в России. Погибло множество мирных граждан, геройскую смерть приняли наши коллеги, сотрудники спецслужб. Возможно, те, кто стоит за этим чудовищным преступлением, думают запугать нас, лишить воли, но они ошибаются. Я, все мы, поставлены для того, чтобы охранять закон, который был так грубо, так цинично попран этими выродками, убийцами. И мы найдем их, найдем всех до единого, и накажем по всей строгости российских законов, – уверенно произнес он, уставившись в черный объектив камеры. – Нам известно, что нападение осуществила группа арабских наемников, и большая часть из них уже мертва, – сообщил он, намеренно нарушая тайну следствия. Сейчас было важно показать врагу свою осведомленность, заставив его нервничать, делая ошибки, и это Юрий Быков очень хорошо понимал. – А потому нам не потребуется много времени, чтобы выйти и на организаторов этого теракта. Им некуда бежать, мы найдем всех до единого.
– Если к этому причастны арабы, то не стоят ли за покушением на Президента России чеченские террористы, об уничтожении которых так часто говорилось в последнее время, – напирал Хопкинс. – Не есть ли это возмездие за разгром бандитов на грузинской границе?
– Вы должны понимать, что я не вправе сейчас разглашать всю известную нам информацию, – ловко выкрутился из положения Быков, и сам хотевший знать, кто, в конечном итоге, родил такой зверский, и при этом весьма эффективный, и главное, эффектный, план. – Проверяются все возможные версии, уже есть немало зацепок. Мы распутаем клубок заговора, и всех, кто причастен к этому террористическому акту, настигнет заслуженное возмездие. Но, повторяю, сейчас мы, все сотрудники спецслужб, руководствуемся вовсе не банальным желанием отомстить, смыв с себя какой-то позор, но мыслями о безопасности нашей страны, наших граждан.
Британца отпихнули вглубь толпы, и вперед выскочила смазливая девица, корреспондент одного из центральных телеканалов, тоже желавшая обрести свои пять минут славы.
– Господин Быков, каково сейчас состояние президента Швецова? Ходят слухи, что глава государства навсегда может оказаться прикован к инвалидному креслу.
– Я не врач, отвечать на такие вопросы – не в моей компетенции, – хмуро отрезал Юрий. – Но я только что разговаривал с президентом, и могу сказать, что он, хотя и пострадал при нападении, вполне бодр и вскоре, в этом не может быть сомнений, вернется к исполнению своих обязанностей на посту главы государства. А теперь, дамы и господа, прошу простить, но нас ждут дела. – И, не обращая внимания на брошенные в спину вопросы, глава ФСБ, сопровождаемый своими коллегами, поспешно направился к кавалькаде ожидавших их служебных машин.
Журналисты потоптались пред крыльцом госпиталя еще с полчаса, а затем, подгоняемые терявшими терпение бойцами спецназа, принялись собирать оборудование, поняв, что больше ничего нового здесь они не узнают.
– Как это говорят сами русские, их начальство не скупилось на клизмы со скипидаром, – усмехнулся Бойз, упаковывая свою камеру, с которой он обращался, точно с собственным ребенком. – Такие меры безопасности, а ведь мы даже не можем приблизиться к президенту.
Оператор был прав, спецслужбы, словно пытаясь загладить свою вину, рвали и метали. Журналистов, допущенных на территорию госпиталя, проверяли трижды – при помощи детекторов металла, собак, натасканных на запах взрывчатки, а вдобавок еще и просто обшарили руками, и это, не считая двойной проверки документов. Причем, как заметил уже сам Хопкинс, здесь было крайне мало русских репортеров, зато хватало аккредитованных в Москве иностранцев, в числе которых была и группа из "Би-Би-Си".
