Ольга Лаврова - Полуденный вор
— В котором часу вы его везли? — спрашивает между тем Птахин.
— Под вечер, часов в девять.
— Было у него что-нибудь с собой?
— Чемодан не особо большой.
— Открывал?
— Нет, поскольку от джинсов я отказался.
— Обождите немного в коридоре. С вами поедет наш товарищ, покажете поточней, где высадили.
— Именно позавчера он вдобавок к видеоприставке царапнул джинсы! — говорит Знаменский.
— Так что, Пал Палыч, начинаем новый этап? — торжествующе спрашивает Птахин.
— Да, начинаем! Уже третий шофер возил его на Басманную, чего нам еще? Давайте поднимать участковых: пусть прочесывают территорию — кто у них там балуется жильцами без прописки?
* * *Раиса и Царапов осматривают небольшой стадион, заглядывают во все уголки.
— Вы, по-моему, давно поняли, что никаких угнанных машин здесь нет, — говорит Раиса. — Лазаете для моего удовольствия.
— Да нет, мне здесь нравится, — улыбается вор, помахивая кейсом. Он ловко и уверенно проходит по бревну. — Очень просто, — говорит, спрыгивая. — Надо только забыть о высоте.
Они выходят на футбольное поле. Безлюдье, кое-где травка пробивается, солнышко светит.
— Если бы не эти паразиты — была бы сейчас на юге! До чего же я ненавижу всякое ворье!
— А я, как кончу тут свои дела, махну, пожалуй, на взморье! Люблю там отдыхать.
Раиса мимоходом срывает под забором одуванчик, подносит к лицу.
— Медом пахнет…
Вдруг вор прислушивается, оглядывается и, схватив Раису в охапку, кидается в укрытие — за агитационный щит.
— Что такое? Отпустите! — отталкивая его руки, сопротивляется Раиса.
— Не брыкайтесь! — резко обрывает Царапов. — Директор едет.
Ворота стадиона раскрываются, в них въезжают две «Волги». Первую ведет Пузановский, с ним сидит Молотков, из другой выходят Печкин с Тыквой.
Кто-то затворяет ворота, а Пузановский с Молотковым осматривают вторую «Волгу». Спрятавшиеся Раиса и вор не слышат, о чем завязалась перебранка между четверкой, они только видят, как все четверо усаживаются за врытым в землю столом возле административной хибары.
Вор вынимает из кейса подзорную трубу, наводит. Близко видит, как Пузановский чистит апельсин.
— Ого! — говорит Раиса. — Вы недурно оснащены! Дайте посмотреть. — Она прилипает к трубе…
— Не возьму я машину в обработку! — злится механик. — Из-за той стервы участковый зачастил.
— Прикажешь обратно хозяину подарить? — негодует Тыква.
— Там как хотите, а я не могу!
— Выходит, мы с Тыквой задаром работали? — требовательно спрашивает Печкин у Пузановского, который уминает второй апельсин.
— Я эту машину у вас покупаю, — самодовольно предлагает Пузановский. — Идет?
— И куда денешь? — с любопытством спрашивает Печкин.
— Сожрет! — радуется Тыква.
— Поставлю в тихом месте, а там посмотрю, — скрытничает Пузановский.
Во время разговора они жестикулируют и оглядываются на машину, что подсказывает Раисе догадку:
— Глеб, наверно, они эту «Волгу» угнали!.. Теперь «бегемот» вынул деньги!..
— Это уже по моей части, — говорит вор. — Позвольте! — и решительно отбирает у нее трубу.
Он видит, как Пузановский отсчитывает Пчелкину и Тыкве по пачке купюр, а солидный остаток сует в карман.
* * *Вечером Царапов дома. Он снимает ботинки, садится в кресло, вытягивает ноги. Берет сигарету, лезет за зажигалкой, вытаскивает из кармана смятый одуванчик. Нюхает, кидает в пепельницу. Невесело ему что-то.
В передней раздается слишком длинный звонок, затем шлепающие шаги хозяйки и ее голос: «Кто там?.. А в чем дело?.. Сейчас открою, сейчас! Халат надену, минуточку…» Голос из недовольного становится испуганным.
Вору большего не надо, чтобы все понять. Мгновение — и ножка стула засунута в ручку двери, еще мгновение — надеты ботинки и погашен свет. Прихватив кейс, Царапов перекидывает ноги через подоконник. Путь для отступления был им предусмотрен еще при найме комнаты: под окном относительно широкий карниз. Правда, внизу пять-шесть этажей пустоты, но вниз вор не смотрит. Распластавшись по стене — правая рука вытянута по движению, в левой кейс, — он осторожно, но достаточно быстро приближается к балкону соседней квартиры, о котором расспрашивал хозяйку.
Из коридора доносится: «Ваш жилец дома? Где его дверь?»
Но стука в дверь он уже не слышит, так как вышибает дверь балкона, затем дверь из квартиры на площадку, стремительно сбегает вниз по лестнице к наружным дверям, около которых ночуют две пустые детские коляски.
И вот из подъезда выходит молодой заботливый папаша, хоть и поздновато, но выкроивший время погулять с младенцем.
А у соседнего подъезда оперативная машина ждет «под парами» с невыключенным мотором.
Вор с коляской скрывается за углом, достает из нее кейс — и нет его, сгинул…
* * *Раиса читает в постели перед сном. Вдруг — кого принесло так поздно? — тренькает дверной звонок. Она встает отпереть: «Кто?» — И слышит: «Глеб».
— Что случилось? — спрашивает Раиса, открыв, и осматривает его изумленно. — У вас такой вид… как будто из дому выгнали.
— Напротив! — кривовато усмехается Царапов. — Очень старались удержать. Но я все-таки ушел. И больше я в тот дом ни ногой… Извините, если разбудил.
— Нет, я не спала… — В глазах невысказанный вопрос: зачем он, собственно, явился?
— Я уезжаю. Хотелось проститься.
— Надолго?
— Скорей, надолго.
Раиса молчит. В обычное время она только корректно попрощалась бы и пожелала счастливого пути. Но, застигнутая врасплох, не успевает скрыть огорчения, разочарования. Сама того не заметив, в нарушение своих жизненных принципов, она стала как бы несколько зависима от Царапова за последние дни. И вот стоит перед ним сейчас немного растерянная, немного растрепанная.
Вор достает зачем-то железнодорожный билет с плацкартой, показывает. Раиса машинально смотрит, возвращает.
— Поезд через час десять… — говорит вор.
— А как же я?.. Наши поиски?.. — невольно вырывается у Раисы.
— Самому обидно уезжать… Не доделал то, что собирался. Такой убыток… другу моему. Но что поделаешь!
Он уже берет свой кейс, медлит… И ставит его обратно.
* * *В обычном для новых кварталов дворе — не дворе, а пространстве между домами — стоит ряд машин.
Вдоль ряда идут Томин и Пузановский.
— Ты ж говорил, можно без документов, — пыхтит на ходу Пузановский.
— И не отказываюсь. Человек купил списанную железку. Документы есть — тачки нет. Но вот без доверенности, дорогой, нельзя. Как он без доверенности в Ростов погонит?
— Ладно, договоримся — будет доверенность. В обмен, между прочим, на деньги.
— А я думал — в кредит! — Томин подталкивает Пузановского кулаком в бок и покатывается, дескать, остроумно пошутил. Тот одышливо похохатывает в ответ.
Они подходят к новенькой «Волге». (Той самой, что Пузановский купил у своих компаньонов).
— Во, гляди! — хвалится Пузановский. — Экспортное исполнение, шипованная резина, все любоваться будут! — Он отпирает машину и приглашает Томина за руль, а сам садится с другой стороны и вставляет ключ зажигания. — Обрати внимание: панель, обивка.
И в этот миг взявшиеся буквально из-под земли люди в милицейской форме окружают «Волгу».
— Выйти из машины, предъявить документы! — командует старший по званию, капитан.
Томин выскакивает резво, Пузановский пыхтя и наливаясь страхом.
— Документы! — повторяют Томину. Он роется для виду по карманам, придумывая, как быть.
— Ничего с собой нету, — говорит он. — Да вы зря думаете, мы случайно сели, дверца была открыта, — это он кидает Пузановскому ориентир на первое время.
— Молчать! — обрывает капитан.
— Я его вообще не знаю, у него плохо с сердцем стало, — частит Томин и с этими словами вдруг рывком выдирается из рук придерживавшего его милиционера и пускается наутек.
— Стой! Буду стрелять! — кричит капитан.
Томин начинает выписывать зигзаги, будто не замечая, что один из милиционеров бежит ему наперерез. Инспектор бросается в сторону, и тут его сшибает с ног дюжий милиционер. Пока они катаются по земле — достаточно далеко от всех, — Томин спокойно говорит:
— Повозись со мной… Я инспектор угрозыска. Томин… Да не отпускай руку, балда, заломи… Ой!.. Позвони на Петровку следователю Знаменскому. Только чтобы толстый не догадался. В отделение нас надо доставить порознь. Понял?.. Теперь пошуми на меня!
— Ты еще поговори тут! — подыгрывает милиционер. — А ну вставай! А ну пошли! — И, как положено, ведет беглеца назад с заломленной за спину рукой.
* * *В той же одежде, что и при задержании, Томин торопливо подкрепляется в буфете Управления. Видит Кибрит, окликает:
