Иэн Рэнкин - Заживо погребенные
– Я думаю, так будет безопаснее.
Она посмотрела на него недоуменным взглядом:
– Потрудись объяснить.
– Да нет, ничего конкретного… просто у меня такое чувство.
– Чувство, что задать Маккалоу пару вопросов может быть опасным делом!
Ребус снова пожал плечами. Они уже миновали аллею и теперь, повернув направо, шли к заднему фасаду полицейского участка.
– Предполагаю, что это твое «чувство» как-то связано с тем, что с тобой никто не разговаривает?
– Послушай, Шивон… – Он провел рукой по лицу, словно пытаясь соскрести с него кожу. – Ты знаешь, я не сказал бы ничего, если бы не считал это важным.
Обдумав эту фразу, она в знак согласия кивнула. Они уже шли вдоль участка, и вдруг какой-то пьяный, шатаясь ковылявший по тротуару, заставил их сойти на проезжую часть. Когда мимо них, громко сигналя, неожиданно прогромыхала машина, Ребус потянул Шивон обратно на безопасное место. Кто-то куда-то спешил…
– Спасибо, – поблагодарила его Шивон.
– Делаю, что могу, – объявил Ребус.
Пьяный двинулся через дорогу, спотыкаясь и едва не падая. Они были уверены, что он доберется до противоположного тротуара. В руках у него была бутылка: никакой водитель не пожелал бы получить ее с размаху в ветровое стекло.
– Мне часто приходит в голову, что пешеходы должны носить с собой молотки специально для таких ситуаций, – сказала Шивон, глядя вслед удаляющейся машине.
На ступеньках участка, распрощавшись с Ребусом, она смотрела ему вслед, пока он не скрылся за дверью. Она хотела сказать ему что-то типа «будь осторожен» или «смотри в оба», но слова почему-то не шли у нее с языка. Но он кивнул ей и улыбнулся так, словно прочел их в ее глазах. Проблема не в том, что он считает себя таким уж крутым и крепким – как раз наоборот. Она опасалась, что он преувеличивает свою способность ошибаться. Он всего лишь человек, и, если для подтверждения этого необходимо переносить боль и терпеть неудачи, он был готов и к первому, и ко второму. Означает ли это, что у него комплекс мученика? Может, следует позвонить Андреа Томсон, может, стоит это обсудить. Но Томсон, конечно, захочет обсуждать ее, а к этому Шивон не была готова. Она думала о Ребусе и о тех, кто тревожит ее из небытия. Будет ли Лаура Стаффорд преследовать ее в снах? Может ли она стать первой из череды многих? Сжимая ручку входной двери в участок, она поняла, что облик Лауры в ее памяти уже начал тускнеть, терять отчетливость.
– Займемся лучше делами, – с глубоким вздохом сказала она себе.
Открыв дверь, она заглянула внутрь. Ребуса видно не было. Предъявив удостоверение, она вошла и поднялась на второй этаж, где размещался отдел криминальных расследований. Неожиданно ей пришло в голову, что Донни Дау, возможно, еще находится здесь в камере… Нет, он наверняка уже в Сафтонской тюрьме. Она легко могла бы это выяснить, но боялась, что, если увидит Донни, не сможет отнестись к нему иначе как к исчадию ада.
– Да это, никак, Шивон, я не обознался?
Услышав это, она вздрогнула. Перед ней стоял человек, только что вышедший из кабинета. В руках была голубая папка. Она заставила себя улыбнуться.
– Детектив Маккалоу, – отозвалась она. – Как странно, – ее улыбка стала еще шире, – а ведь я ищу именно вас…
– Что вы говорите?
– Есть разговор. Ненадолго.
Быстро глянув в оба конца коридора, он кивком указал на дверь, откуда только что вышел.
– Здесь нам не помешают, – сказал он, открывая дверь и пропуская ее вперед.
– После вас, – объявила она с улыбкой, которая словно примерзла к ее лицу.
Комната казалась почти необитаемой. Несколько старых столов, безногие стулья, стеллажи с выдвижными ящиками. Она оставила дверь открытой, но вдруг вспомнила про Ребуса… Ей не хотелось, чтобы он застукал ее здесь. Поэтому она все-таки закрыла дверь.
– Вы меня прямо заинтриговали, – сказал Маккалоу, бросив папку на стол и положив на нее руки.
– Да нет, ничего такого, – успокоила она его. – Просто нужно уточнить кое-какие детали, всплывшие в процессе расследования дела Марбера.
Он понимающе кивнул:
– Я слышал, вы нашли пропавшую картину. Теперь ждите повышения.
– Меня только недавно повысили.
– Ну и что? Это же вы практически раскрыли дело, а предел служебного роста – только небо.
– Не уверена, что дело полностью раскрыто.
Он помолчал.
– Да? Вот это уже любопытно.
– Поэтому-то я и хочу задать вам несколько вопросов, касающихся владелицы компании «MG кэбс».
– «MG кэбс»?
– Да, женщины по имени Эллен Демпси. Вы, я думаю, ее знаете.
– Демпси? – Маккалоу сосредоточенно нахмурился, повторив это имя несколько раз. Затем покачал головой. – Дайте какую-нибудь наводку.
– Вы знали ее в Данди. Она тогда была проституткой. Работала в ту ночь, когда вы проводили облаву в сауне. Вскоре после этого она бросила это занятие и стала владельцем компании, состоящей из пары такси. В одного клиента она прыснула из газового баллончика, и дело передали в суд…
Маккалоу закивал.
– Да, – сказал он. – Теперь я понял, о ком речь. Как, вы сказали, ее зовут? Эллен?…
– Демпси.
– Тогда она тоже носила эту фамилию?
– Да.
У него был такой вид, словно он старался, но никак не мог сопоставить имя с лицом.
– Ну и что там с ней?
– Я хотела бы знать, поддерживаете ли вы с ней связь?
Его глаза стали узкими, как щелки.
– А за каким дьяволом мне это надо?
– Не знаю.
– Сержант Кларк… – Он убрал локти со стола, лицо его приняло злобное выражение, ладони сжались в кулаки. – Довожу до вашего сведения, что я мужчина, живущий в счастливом браке – спросите любого… в том числе и вашего друга Джона Ребуса! Все это подтвердят!
– Послушайте, я и не подразумевала ничего такого. Может, это просто совпадение, что вы оба…
– Да, это может быть только совпадением!
– Хорошо, хорошо.
Лицо Маккалоу побагровело, ей было неприятно видеть его сжатые кулаки… Но тут дверь приоткрылась, и в комнату просунулось чье-то лицо.
– Джаз, у тебя все в порядке? – спросил Фрэнсис Грей.
– Отнюдь, Фрэнсис. Эта сучка только что обвинила меня в том, что я трахаюсь с какой-то старой проституткой, которую я в незапамятные времена арестовал в Данди!
Грей зашел в комнату, бесшумно прикрыв за собой дверь.
– А ну повтори. – Его горящие глаза, сузившиеся в щелки, так и сверлили Шивон.
– Я только сказала…
– Думай, что говоришь, лесбиянка хренова. Тот, кто оскорбит Джаза, будет иметь дело со мной, а уж я приложу все силы, чтобы все увидели, какой Джаз белый и пушистый, но, конечно, не из тех пушистых, которые интересны тебе.
Лицо Шивон полыхало.
– Погодите, – отрывисто проговорила она, пытаясь взять себя в руки. – Пока вы еще не совсем взбесились…
– Тебя что, детектив Ребус зарядил этой чушью? – прорычал Маккалоу, наставив на нее оба указательных пальца, словно в руках у него были шестизарядные кольты. – Ну, если это он…
– Детектив Ребус даже и не знает, что я здесь! – перебила Шивон неестественно звонким голосом.
Мужчины переглянулись. О чем они при этом подумали, она не знала. Грей встал между ней и дверью. Но она и не собиралась бежать.
– Самое лучшее для тебя, – предостерег Маккалоу, – это по-быстрому залечь в свою нору и закопаться там на всю зиму. Ты начала со сказок, а кончишь тем, что начальник полиции сварит тебя в кипящем масле
– Мне кажется, Джаз, как всегда, слишком великодушен в своих прогнозах, – произнес Грей, и в его словах ясно послышалась угроза. Он сделал шаг к ней, чуть отдалившись от двери, и она, распахнувшись, ударила его в спину. Это Ребус, толкнув дверь плечом, возник на пороге, глядя на присутствующих изучающим взглядом.
– Извините, что без приглашения, – сказал он.
– Ты, Ребус, головой-то думаешь? Во что ты втягиваешь свою подружку, забивая ей голову своими параноидальными фантазиями?
Ребус взглянул на Джаза. На нем лица не было, но Ребус не мог понять, искренняя ли это растерянность, и если искренняя, то чем такое состояние вызвано. Ведь его может спровоцировать и случайный поступок, и злонамеренная сплетня.
– Шивон, ты уже задала все свои вопросы?
Когда та кивнула, он поднял вверх кулак с оттопыренным большим пальцем и через плечо указал на дверь, давая понять, что сейчас ей лучше всего уйти. Она поколебалась, не слишком ли позволяет командовать собой, потом, кинув на Маккалоу и Грея испепеляющий взгляд, протиснулась за спиной Ребуса в дверь и, не оглядываясь, пошла по коридору.
Грей, злобно ухмыляясь, смотрел на Ребуса.
– Джон, прикрой-ка дверь. Может, обсудим кое-что прямо здесь и сейчас?
– Только не вздумай меня уговаривать.
– А почему бы и нет? Давай поговорим с глазу на глаз. Джаза в сторону.
