Иэн Рэнкин - Битая карта
Может быть, именно по этой причине от вида репортеров во рту у Ребуса остался особенно неприятный привкус. Ребус стоял у них за спиной и наблюдал. Дом был из темного камня и казался издалека красноватым. Двухэтажный, построен, вероятно, в начале 1900-х. Сбоку к дому примыкал большой гараж, а перед фасадом, в конце подъездной дорожки стоял белый «Сааб-9000». Надежный и выносливый, не дешевый, но и не выпендрежный. Солидный автомобиль для солидного человека.
Молодой человек лет тридцати с небольшим, презрительно ухмыляясь, открыл калитку ровно настолько, чтобы совсем юная женщина лет двадцати (старавшаяся выглядеть лет на десять старше), смогла бы просунуть репортерам серебряный поднос. Громче, чем это требовалось, она сказала:
— Грегор подумал, что вы, наверное, хотите чаю. Чашек, кажется, маловато, так что придется вам делиться. В коробочке печенье. Имбирного, к сожалению, нет. Кончилось.
Ее слова были встречены улыбками, благодарными кивками. Но тут же репортеры забросали ее вопросами:
— Есть у нас шанс увидеть мистера Джека?
— Можно ли ждать от него заявления?
— Как он это воспринял?
— А он дома?
— Может, все же он скажет что-нибудь?
— Иэн, он намерен что-нибудь сказать?
Последний вопрос был обращен ухмылявшемуся молодому человеку, который теперь поднял руку, призывая всех к тишине. Невозмутимо дождавшись, когда все умолкнут, он изрек:
— Без комментариев.
Он уже начал закрывать калитку, когда Ребус протиснулся сквозь добродушно настроенную толпу и оказался лицом к лицу с мистером Ухмылкой.
— Я инспектор полиции Ребус, — сказал он. — Могу я поговорить с мистером Джеком?
Мистер Ухмылка и мисс Чайный Поднос продолжали смотреть на него подозрительно даже после того, как изучили его удостоверение. И то сказать: он лично знал репортеров, которые шли на любые уловки, чтобы добиться своего, в том числе при помощи фальшивых документов. Но в конечном счете последовал короткий кивок, калитка снова открылась — ровно настолько, чтобы он мог протиснуться внутрь, — а потом снова закрылась, и замок защелкнулся. Но Ребус уже был внутри.
Внезапно он подумал: «Какого черта я делаю?» И честно ответил себе: «Понятия не имею». Что-то в сцене у калитки вызвало у него желание попасть на другую сторону. Вот он и попал. Его провели по усыпанной гравием дорожке к большому автомобилю, к большому дому и гаражу. Его вели к члену парламента Грегору Джеку, с которым он, судя по всему, хотел поговорить.
Вы хотели со мной поговорить, инспектор?
Нет, сэр, я пришел просто из любопытства.
Не самое удачное начало разговора, верно? Уотсон не раз его предостерегал, чтобы он не шел на поводу у своей… своего… врожденного недостатка, что ли? Вечная его потребность находиться в центре событий, во все влезать, все выяснять самому, а не полагаться на чье-то мнение, не важно чье.
Я у вас просто проездом, решил, так сказать, засвидетельствовать свое почтение. Господи Иисусе, а ну как Джек его узнает? Они же виделись — в борделе. Когда Джек сидел на кровати, а женщина лежала рядом, дрыгая ногами и надрываясь от смеха. Нет, вряд ли он вспомнит. Тогда его мысли были заняты другим.
— Меня зовут Иэн Эркарт, помощник Грегора по избирательному округу. — Теперь, когда рядом не было репортеров, он согнал ухмылку с лица. Осталась смесь беспокойства и недоумения. — Вчера вечером мы узнали, что нас ожидает. С тех пор я здесь неотлучно.
Ребус кивнул. Эркарт был плотно сложен — хорошо тренированные мускулы под хорошо сшитым костюмом. Ростом чуть меньше, чем член парламента, и чуть менее привлекательный. Иными словами, для помощника то что надо. К тому же на вид он был дельный малый, а этим, по мнению Ребуса, далеко не всякий помощник мог похвастаться.
— Это Хелен Грейг, секретарь Грегора. — Эркарт кивнул в сторону молодой женщины. Та вежливо улыбнулась Ребусу.
— Вообще-то, насчет чая это я придумала, — сказала она.
Эркарт метнул на нее быстрый взгляд.
— Это была идея Грегора, Хелен, — предостерегающе проговорил он.
— Да-да, конечно, — сказала она, покраснев.
«Дельный и преданный», — подумал Ребус. Редкие качества в наши дни. Хелен Грейг, как и Эркарт, говорила как все образованные шотландцы, и определить, откуда она родом, было невозможно. Ребус рискнул бы предположить, что они оба с восточного побережья, но точнее сказать бы не смог. Глядя на Хелен, можно было подумать, что она побывала в церкви на утренней службе или собиралась к обедне. На ней был светлый костюм-двойка и белая блузка, простота которой подчеркивалась золотой цепочкой на шее. На ногах практичные черные туфли и плотные черные колготки. Ростом она не уступала Эркарту — не меньше пяти футов и пяти-семи дюймов, — да и сложена была на его манер. Красивой ее назвать было трудно, скорее привлекательной, как и Нелл Стэплтон, хотя две эти женщины мало походили друг на друга.
Они шли мимо «сааба», Эркарт впереди.
— У вас какой-то конкретный вопрос, инспектор? Только хочу предупредить, но вы наверняка и сами понимаете, что Грегор вряд ли в состоянии…
— Я ненадолго, мистер Эркарт.
— Что ж, прошу.
Дверь открылась, и Эркарт пропустил вперед Ребуса и Хелен Грейг. Ребус изумился, увидев модный современный интерьер. Полированный сосновый пол, разбросанные по нему пестрые половички, стулья и низкие столики в стиле шотландского модерна. Они прошли по коридору в большую комнату, мебель в которой выглядела еще современнее. Главной достопримечательностью здесь был угловой диван из кожи и хрома. На нем в той же позе, в какой Ребус впервые увидел его, сидел Грегор Джек. Член парламента рассеянно почесывал палец и смотрел в пол. Эркарт откашлялся.
— У нас посетитель, Грегор.
На глазах у Ребуса произошло превращение, будто талантливый актер сменил роль с трагической на комедийную. Грегор Джек поднялся, изобразил улыбку. В глазах блеснули искры, засветился интерес к гостю, и все его лицо свидетельствовало о неподдельной искренности. Ребуса поразила такая легкость трансформации.
— Инспектор уголовной полиции Ребус, — сказал он, пожимая протянутую ему руку.
— Чем могу быть вам полезен, инспектор? Прошу, садитесь. — Джек показал на солидное черное кресло в том же стиле, что и диван. Ребус сел, словно погрузился в мармелад. — Хотите выпить? — Джек, словно вдруг вспомнив что-то, повернулся к Хелен Грейг: — Хелен, ты отнесла чай нашим друзьям?
Она кивнула.
— Отлично. Не могут же господа из прессы торчать здесь без второго завтрака. — Он улыбнулся Ребусу, потом опустился на край дивана, положив на колени руки так, что кисти остались подвижны. — А теперь слушаю вас, инспектор.
— Видите ли, сэр, я просто проезжал мимо, увидел этих ребят у ворот и решил зайти.
— Но вы ведь знаете, почему они здесь?
Ребус был вынужден кивнуть. Эркарт снова откашлялся.
— После ланча мы собираемся выйти к ним с заявлением, — сказал он. — Вероятно, этого будет недостаточно, чтобы они уехали, но все же лучше, чем ничего.
— Вы, разумеется, знаете, — сказал Ребус, стараясь подбирать слова осторожно, — что не совершили ничего предосудительного. То есть, я хотел сказать, ничего противозаконного.
Джек снова улыбнулся и пожал плечами:
— Необязательно делать что-то противозаконное. Им достаточно просто новости. — Пальцы его подрагивали, как веки и голова. Словно мыслями он был совсем в другом месте. Потом в нем будто что-то щелкнуло. — Вы не сказали, инспектор, вам чай или кофе? — встрепенулся Джек. — Может быть, чего-нибудь покрепче?
Ребус отрицательно покачал головой. Похмелье давало о себе знать. Пусть уж оно проходит своим чередом. Джек поднял свои выразительные, проникновенные глаза на Хелен Грейг:
— Хелен, я с удовольствием выпил бы чаю. Инспектор, вы и в самом деле?..
— Нет, спасибо.
— Иэн?
Эркарт кивнул Хелен Грейг.
— Пожалуйста, Хелен, — сказал Грегор Джек.
«Какая женщина могла бы ему отказать?» — подумал Ребус. Это напомнило ему…
— Вашей жены здесь нет, мистер Джек?
— Уехала отдохнуть, — быстро сказал Джек. — У нас домик в горах. Ничего особенного, но нам нравится. Вероятно, она там.
— Вероятно? То есть наверняка вы не знаете?
— Она не составляла план поездки, инспектор.
— Но ей известно?..
Джек пожал плечами:
— Понятия не имею, инспектор. Может быть, известно. Она всегда читает газеты. А «Санди геральд» там продается в ближней деревне.
— Но вы с ней не разговаривали в последние дни?
На сей раз Эркарт даже не откашлялся, прежде чем вмешаться.
— В доме нет телефона.
— Именно это нам и нравится, — добавил Джек. — Мы там отрезаны от мира.
— Но если бы она знала, то, конечно, попыталась бы связаться с вами, — не отступал Ребус.
