Александр Золотько - Игра втемную
– Женя, тебе Сережа не объяснял, почему он хочет передать тебе эту информацию? Почему именно тебе? И что ему это давало? Он что, на кого-то в банке обиделся?
Женька даже замер на своем стуле. На лице его вначале появилось выражение беспомощности, а потом это выражение сменилось удивлением:
– Я не знаю. Ну, по дружбе он решил мне это сообщить, я у него единственный среди приятелей журналист.
Возможно, в этом есть некоторая логика, я тогда тоже отнесся к этому как к совершенно достаточной причине. Но сейчас… Охранник коммерческого банка получает информацию не только о положении дел в банке, но даже о махинациях господина Лузьева, проживающего в другом городе. Статья могла быть написана при наличии информации, которую можно было получить только у кого-нибудь из членов правления банка.
– Женя, попытайся вспомнить, тебе твой друг ничего не говорил о том, как к нему эта информация попала?
Женька неуверенно покачал головой:
– Нет, не помню. Точно нет. Только…
– Что – только?
– Только на его похоронах мать, когда гроб опускали в могилу, сказала сквозь слезы что-то типа: «Зачем нам эти деньги?» А может, мне показалось.
– Может, и показалось, – согласился я.
В таком случае очень легко ошибиться, тем более, что для Женьки вся эта история уже закончилась. Я ему, естественно, ничего не говорил о своих неприятностях. А вот для меня все это начинает приобретать очень своеобразную окраску. Петров демонстративно посмотрел на свои часы.
– Уже можно выезжать, – успокоил его я и отправился сообщить тестю о своем отбытии. Главное, чтобы он впустил в квартиру Сан Саныча, когда тот вернется из школы.
– Ладно, Женя, ты иди, скажешь в редакции, что я взял на три-четыре дня отпуск за свой счет. И, главное, не бери дурного в голову.
Выпроводив Женьку, я написал записку Татьяне, одел куртку и остановился на пороге. Петров спокойно стоял в дверях моей комнаты:
– Вы забыли позвонить своей жене в редакцию, – сказал он. – Сообщите ей, что вам срочно нужно выехать со знакомыми и как только прибудете на место, обязательно ей перезвоните.
Глава 2
16 марта 1995 года, четверг, 12-30 по Киеву, Город.
Алексей Александрович Гуров, врач-психиатр, вышел из квартиры как обычно, ближе к обеду. С утра работы у него не было, всех клиентов Алексей Александрович к этому приучил. Он был совой и, засиживаясь допоздна, не мог отказать себе в том, чтобы встать с постели попозже.
Гуров тщательно закрыл дверь квартиры и подошел к лифту. Несколько секунд подождал, пока лифт освободится, затем нажал кнопку вызова. Лифт подъехал, открылась дверь. Когда Гуров уже вошел в лифт, с лестницы донесся мужской голос:
– Подождите, пожалуйста!
Гуров придержал дверь лифта и подождал, пока в лифт вошел высокий, крепкого сложения мужчина.
– Я услышал с верхнего этажа, что лифт остановился у вас. Спасибо, что подождали! – сказал вошедший.
– Не за что! – ответил Гуров и нажал на кнопку первого этажа.
– Вы случайно не Алексей Александрович Гуров? – внезапно спросил вошедший.
– А что? – насторожился Алексей Александрович.
– Если не ошибаюсь, вы до девяносто первого года работали в группе «Сверхрежим»? – спросил мужчина и нажал на кнопку «стоп». – Нам нужно поговорить.
– Нам не о чем говорить, – резко сказал Гуров и попытался нажать кнопку.
– Ну, не о чем, так не о чем, – примирительно сказал мужчина и резко ударил Гурова ребром ладони по горлу. Тот захрипел и сполз на пол. Ударивший наклонился к Алексею Александровичу и тихо сказал: «Вежливее надо быть, доктор!» Потом ударил еще раз. Гуров вздрогнул и обмяк.
Убийца нажал кнопку двенадцатого этажа. Когда лифт остановился, он вытащил за шиворот тело Гурова и посадил его, оперев спиной о стену. Потом вернулся в лифт и спустился на первый этаж.
Возле дома никого не было. Убийца не торопясь пересек двор и подошел к киоску возле дороги. Перебросился несколькими словами, внешне лениво выбрал себе сигареты, расплатился, принял сдачу. Распечатал пачку, вынул сигарету и прикурил. Посмотрел на часы. Медленно прошел к газетному лотку и стал выбирать газету, но выбрать не успел. У него за спиной затормозил «ЗИЛ». Убийца подошел к кабине.
– Все в порядке? – спросил Андрей Иванович.
– Точно по расписанию. Командир группы взглянул на часы:
– Давай в кузов, с добровольцами особо не болтай. Через полчаса мы должны быть на месте.
– Куда после этого?
– Есть два-три варианта. Все будет зависеть от того, куда повезут твоего крестника. И повезут ли его куда-нибудь вообще.
– Лучше бы повезли, у него во дворе охрана, без стрельбы не обойдется, а там кругом полно народу, в двух шагах детский сад.
– Я думаю, его повезут за город, – сказал командир, – куда конкретно – сообщат позднее.
– Лады, я в кузов.
– Роман, – окликнул командир собеседника, когда тот уже отошел от кабины.
– Что? – вернулся Роман,
– У тебя сигарета есть?
Роман протянул начатую пачку. Командир убедился, глядя в зеркало заднего вида, что Роман залез в кузов, и приказал трогаться.
– Приняли еще одного пассажира, – сказал в микрофон водитель «нивы», следовавшей за «ЗИЛом», – продолжаю наблюдение.
16 марта 1995 года, четверг, 14-10 по Киеву, Город.
Я чувствовал себя достаточно необычно, когда с сумкой в руках спускался по лестнице вслед за Петровым, который не застегнул плаща и пистолет свой снял с предохранителя. Но еще больше я проникся ответственностью момента, когда увидел, что водитель «жигуленка», приехавшего за нами, стоял возле машины тоже в расстегнутой куртке и очень внимательно осматривал окна нашего дома и подходы к нему.
– А ну, красивая, поехали кататься, – продекламировал я, забросив сумку и усаживаясь на заднее сиденье.
– Любите путешествовать? – спросил Петров, занимая место возле водителя.
– Обожаю, почти так же, как сидеть дома.
– Я вас понимаю, – заявил Петров, – сам такой. Дома хочется в поездку, в командировке – очень тянет домой.
Машина тронулась с места, но проехать нам удалось всего метров сто – сто пятьдесят. Потом из-за соседней пятиэтажки выкатилась «девятка» и очень надежно перекрыла проезжую часть. Надо отдать должное, я был единственным в нашей машине, кто не схватился за пистолет. У меня его просто не было. Поэтому, как наименее занятый из всей нашей компании, я успел рассмотреть, кто выпрыгнул из «девятки».
– Не стрелять! – завопил я. – Это ко мне.
Из блокировавшей нас машины вышел Боря, человек Давида Абрамовича. То, что Давид Абрамович ко мне неплохо относился, еще ничего не значило. Но о своем желании поговорить с Борей я уже заявил, пистолеты так и остались в кобурах, и мне пришлось выходить из машины. Под недовольным взглядом Петрова.
– Здравствуй, Боря! – почти радостно приветствовал я знакомого.
– Привет, – ответил Борис, не отрывая взгляда от нашей машины, – у тебя все нормально?
– Почти все! – сказал я. – Разве что цвет лица подкачал.
– Слышали о твоих неприятностях. Меня Давид Абрамович чуть не растерзал за то, что я тебя до самой квартиры не довел.
– Ничего, не переживай, меня встретили и проводили.
– А потом две ночи караулили дом. Я тебе ни позвонить не мог, ни зайти. Ты куда собрался?
Я оглянулся на машину, помахал рукой Петрову:
– За мной заехал приятель, мне нужно будет пару дней пожить в другом месте.
Борис не возражал, тем более, что именно это и просил передать мне Давид Абрамович. С Зимним он никак не мог связаться и поэтому хотел предложить мне пожить на своей даче.
– Я уже приглашен, – сказал я, – я поживу у приятеля.
Боря еще раз пристально посмотрел в лобовое стекло нашей машины:
– Ты точно уверен, что нет никаких проблем? Я не хочу получить от шефа еще раз по голове. Может быть, все-таки пересядешь ко мне?
Я чуть было не согласился. Петров не вызывал у меня особенной симпатии, но от него я рассчитывал получить куда больше информации, чем от Давида Абрамовича. Кроме того, я просто не был уверен, что Петров и его водитель будут приветствовать такое изменение моих планов на ближайшее будущее. У них испорченные нервы и пистолеты под мышками. А что у них в багажнике и в голове – я даже представить себе не мог.
– Все в порядке, Боря, передай привет Давиду Абрамовичу.
– Лады, – сказал Боря, – если что – звони, телефон Давида Абрамовича у тебя есть. Держи мобильный, потом отдашь.
Я сильно вырос в своих глазах. Впервые в жизни я стал обладателем, пусть временным, мобильного телефона.
Боря пожал мне руку, кивнул моим попутчикам и вернулся в машину. Пока я усаживался на свое место, «девятка» развернулась и уехала. Я, пожалуй, немного преувеличил нервозность Петрова, он целых полторы минуты не задавал мне вопросов. Только когда я поинтересовался его мнением о возможной погоде на завтра, Петров не выдержал:
