Александра Маринина - Украденный сон
– У вас есть дети? – ни с того ни с сего спросил Олег.
– Нет, – покачала головой Дахно.
– Значит, если вы меня усыновите…
– …ты будешь нашим единственным ребенком, – закончила за него Наталья Евгеньевна.
– Я согласен на усыновление, – твердо ответил мальчик.
– Но ведь ты совсем меня не знаешь, – растерялась она. – Ты даже не спросил, как меня зовут, чем я занимаюсь, где работаю… Ты уверен, что можешь принимать решение прямо сейчас?
– Мне очень хочется назвать вас мамой, – тихо сказал Олег и смело посмотрел прямо ей в глаза.
И в этот момент Наталья Евгеньевна многое поняла про тринадцатилетнего Олега Мещеринова. Пусть не все, но очень, очень многое. «Не зря Арсен назвал тебя маленьким негодяем. Ты действительно негодяй, и уже не маленький. Ты умный, начитанный, рано повзрослевший негодяй. В свои тринадцать лет ты неплохо разбираешься в людях. Видно, в семье с родителями тебе было очень хорошо, тебе было удобно и комфортно, тебя любили, баловали, ласкали, задаривали подарками. Или, может быть, не баловали и не ласкали, а относились с уважением к твоим увлечениям и маленьким причудам, не лезли с нравоучениями, не изводили гиперопекой, не стояли над душой, не дергали по пустякам. Ты вырос спокойным и волевым, ты совершенно точно знаешь, чего хочешь в этой жизни, и готов добиваться своего, чего бы это ни стоило. Ты не любил своих родителей безрассудно и безоглядно, просто потому что это твои отец и мать. Ты любил их, как любят вкусную еду, удобное кресло, хорошую книгу. Они для тебя были источником удобства и комфорта, а когда они погибли и ты волею судьбы оказался в детдоме, ты решил, что сделаешь все возможное, чтобы как можно скорее снова оказаться в семье, снова получить свою миску с домашним супом, мягкую постель и неказенную одежду. Ты спросил, есть ли в моей семье дети. Конечно, для тебя важно, чтобы ты оказался единственным, чтобы наше внимание и любовь не делились между тобой и кем-то еще. Мы не благотворители, мы бездетные супруги, и это означает, что правила игры будешь диктовать ты, а мы будем покорно им подчиняться. Ты хочешь называть меня мамой? Это хорошо, только не думай, что я от этих слов растаяла и потеряла способность трезво мыслить. Ты слишком умен для своих лет. И немножко больше негодяй, чем тебе полагается по возрасту. Но я все равно усыновлю тебя. Потому что чувствую: мы с тобой одной крови…»
– Я очень рада, что мы понравились друг другу, – мягко улыбнулась Наталья Евгеньевна. – Надеюсь, что мне удастся быстро утрясти все формальности, и если ты не передумаешь, то через два – три дня мы уже будем жить вместе. Но знаешь, Олег, я побаиваюсь скоропалительных решений. Ты все-таки еще подумай. И если передумаешь, я сумею тебя понять и не обижусь.
– Я не передумаю, – тихо и серьезно ответил мальчик.
– Ну что ж, тогда мы сейчас распрощаемся, и я начну оформлять документы на усыновление. В самое ближайшее время мы заберем тебя отсюда. До свидания, Олег.
– До свидания… мама, – с некоторым усилием выговорил он и уже свободнее произнес:
– Можно, я вас поцелую на прощание?
«Ах, мерзавец! – с восхищением подумала Дахно, подставляя Олегу щеку для поцелуя. – Где же ты этому научился? Ясно одно: ты ведешь себя как воплощенная мечта. Любая женщина, желающая усыновить ребенка, хочет, чтобы этот ребенок вел себя именно так, как ты».
Она уверенно вела машину по шоссе, обдумывая предстоящий разговор с мужем. Нужно создать у него впечатление, что с ним советуются, хотя Наталья Евгеньевна решение уже приняла: Олега она усыновит. Сердце ее не рванулось навстречу мальчику, как чудилось ей когда-то в мечтах, когда она представляла себе кудрявого ангелочка с ямочками на щеках и синими глазками, пахнущего молочком и детской невинностью.
От Олега пахло волей, холодным умом и опасностью. Но мужу совсем не обязательно об этом знать.
Когда она вошла в квартиру, муж с упоением смотрел по телевизору футбол.
– Где ты была? – равнодушно спросил он, не отрывая глаз от экрана.
– Я тебе все расскажу, – загадочно улыбаясь, ответила Наталья Евгеньевна. – Давай подождем, пока закончится тайм, а потом поговорим. Я пока поужинаю.
Она верно рассчитала: муж будет покладистым и сговорчивым в благодарность за то, что она проявила понимание и не стала отрывать его от футбольных страстей.
– Я сегодня ездила в детский дом, – осторожно начала она, когда муж вышел во время перерыва на кухню.
– Почему без меня? – недовольно вскинулся супруг. – Кажется, не ты одна хочешь усыновить ребенка. Это ведь и мое дело тоже.
– Прости, милый, но ты говорил, что у тебя сегодня сложная операция.
Я решила тебя не дергать. Знаешь, мальчик, которого я видела, очень необычный. Умный, самостоятельный, здоровый, хорошо воспитан. Но в то же время он перенес страшную трагедию, потерял одновременно обоих родителей, так что душевный склад у него непростой… В общем, я не знаю, что решить. Что ты посоветуешь? Как ты скажешь, так и сделаем.
– Сколько лет ребенку?
– Тринадцать.
– Такой большой? – удивился муж.
– Малыша найти труднее, – терпеливо объясняла Наталья. – Ты же помнишь, сколько мы мучились, пока искали ребеночка помладше. А подростка найти проще, их не очень-то охотно берут в семьи. Так что ты мне скажешь?
Муж задавал множество вопросов, на которые Наталья давала обстоятельные ответы. В какой-то момент она вдруг поняла, что загнала его в тупик: он, как обычно, старается угодить ей и сказать то, что ей хочется услышать, но он никак не может понять, что же именно она хочет от него.
Нравится ей мальчик или нет? Хочет она его усыновлять или ищет предлог, чтобы отказаться от задуманного? А она, в свою очередь, никак не проявляет своего истинного отношения к Олегу, дабы у супруга не сложилось, упаси Бог, подозрение, что она давит на него и навязывает свое решение.
А в самом деле, нравится ли ей Олег Мещеринов? Наталья совершенно точно знала, что мальчик не имеет ничего общего с тем образом сына, который она выносила и выпестовала в своей измученной несбывшимися надеждами душе. Но знала она и другое: мальчика выбрал лично Арсен и выбрал для совершенно определенной судьбы.
Ее, Натальи, задача – воспитать парня так, как велит Арсен, сделать из него сначала помощника, потом единомышленника, потом соратника. И не имеет никакого значения, нравится ей Олег или нет, хочет ли она стать ему матерью. Значение имеет только одно: годится ли мальчик для той судьбы, которую ему предназначил Арсен. И в детский дом она ездила не сына выбирать, это все ритуальные игры на тему «помощь в усыновлении», дабы хоть немного прикрыть чудовищный цинизм ее союза с Арсеном. Она ездила оценивать кандидата на должность сотрудника органов внутренних дел, работающего на криминальные структуры. Что ж, кандидат получил высокий балл. Теперь нужно провести еще одну ритуальную игру, на сей раз с мужем, по сценарию «ты в нашей семье главный, тебе и решение принимать».
Мужа обижать ни в коем случае нельзя, на этом категорически настаивал Арсен, да и сама Наталья прекрасно это понимала. Муж у нас слабый, легко попадает в зависимость, достаточно вспомнить, как она при помощи энергии и напора женила на себе этого красивого, безвольного, задумчивого юношу.
Это она-то, одна из самых неинтересных, чтобы не сказать некрасивых, студенток на курсе, без денег и без московского жилья! Так что с мужем вести себя следует чрезвычайно осмотрительно, не отталкивать его, не оскорблять, чтобы он не стал легкой добычей для другой женщины. Муж слишком много знает, чтобы его можно было выпустить из семьи, а точнее – из цепких лапок Арсена. И у мужа нужная, ценная специальность – анестезиолог-нарколог. Без такого специалиста Арсену не обойтись, а искать и покупать нового сложно и небезопасно.
«Надо дать ему понять, что мальчик мне понравился, а иначе он никогда ни на что не решится», – подумала Дахно и сказала:
– Знаешь, с этим мальчиком нужно обращаться очень бережно, чтобы помочь ему восстановиться после такой душевной драмы. Мне кажется, я бы сумела это сделать. Как ты думаешь?
И муж с облегчением вздохнул…
…Шесть лет назад… Она бежит по скользкому тротуару, едва не задыхаясь от волнения и нежности. На груди, под каракулевой шубой, шевелится крошечный теплый комочек – щенок, которого она сегодня купила. Из всего помета она выбрала именно его, потому что от одного взгляда на этого кутенка в груди разлилась теплая волна безрассудного обожания.
– Посмотри, кого я принесла! – торжествующе воскликнула она, врываясь домой и распахивая шубу.
На лице у Олега равнодушное недоумение, потом – вежливый интерес. Он не любит собак. Однако уже через полчаса он вместе с Натальей ползает на коленях вокруг щенка, умиляется, сюсюкает, щекочет ему пальцами животик, целует в крутой лобик и влажный нос.
