Питер Джеймс - Пусть ты умрешь
С обугленной кожей, безволосым черепом и пустыми глазницами, оно напоминало жуткую современную скульптуру, украденную из художественной галереи.
Если бы не запах горелого мяса. И не валявшаяся поблизости канистра.
Почувствовав подступившую к горлу тошноту, Грейс отступил от края.
В первый — и последний — раз его вырвало на вскрытии, когда он только начинал работать в полиции и в должности констебля присутствовал в морге. Случилось это после того, как патологоанатом вскрыл ленточной пилой череп лежавшего на стальном столе человека, перерезал разделочным ножом «сабатье» зрительные нервы и вынул мозг.
Вот тогда с ним и случилось то, что случается более чем с половиной полицейских, приходящих на свое первое вскрытие. Он позеленел и, пошатываясь, вышел из покойницкой. Позже, выпив сладкого чая и съев диетическое печенье, он пришел в себя, вернулся в покойницкую и оставался там до самого конца. Но вечером, уже дома, опрокинул один за другим три стакана виски, а потом, когда вернулась Сэнди, смотрел на нее глазами-рентгенами, видя и свитые кольцами кишки, и прочие внутренние органы. Заняться с ней сексом получилось только через две недели.
В последующие годы он справился с проблемой, но некоторые случаи все равно пронимали до основания. Так было с мужчиной в сожженной машине на Дитчлинг-Коммон, ставшего жертвой ненависти к геям. Искореженное, обугленное, безволосое нечто не могло, казалось, быть человеческим существом.
Как и то, что лежало сейчас в канаве.
Грейс сосредоточил внимание на одной детали — больших наручных часах, обгоревших и расплавившихся до неузнаваемости. Фиксация на неодушевленном предмете помогала не смотреть на само тело.
— Кто его нашел? — спросил он, поворачиваясь к Хезлдайну.
— Члены клуба. Вышли прокатить раунд…
Грейс и сам когда-то увлекся гольфом, но все оказалось не так просто. Сэнди не нравилось, что он, помимо работы, тратит время на что-то еще, и он, признавая справедливость ее упреков, согласился оставить это занятие, с неохотой решив, что гольф — не его игра.
— Где они?
— В клубе. Я попросил подождать. Они не очень-то довольны.
— Тот человек в канаве тоже, — сухо ответил Грейс.
Хорошо бы спуститься и рассмотреть все вблизи, но это означало бы оставить на месте происшествия еще и свои следы. Да и увиденное подтверждало то, что ему уже сообщили.
У Хезлдайна запищала рация. Недолго переговорив с кем-то, он повернулся к Грейсу:
— Похоже, нашли машину, которая может быть как-то связана с жертвой, хотя личность пока еще не установлена. Это в полумиле отсюда.
— И что там?
— Ключи в замке зажигания и предсмертная записка. Сейчас с машиной работает эксперт-криминалист Дэвид Грин. Следователь Клэр Деннис провела предварительный осмотр тела. Ничего подозрительного не обнаружила. В канистре осталось немного бензина. Возможно, поисковой группе удастся найти спички или зажигалку.
Грейс покачал головой.
— Что за жуткий способ покончить с собой. Думаю, если бы мне такое пришло на ум, я бы все-таки выбрал что-то не столь ужасное.
Хезлдайн кивнул. Брэнсон тоже.
Все это время Грейс напряженно размышлял. Самоубийство? Кто-то говорил ему однажды, что наилучший способ убить себя — барбитураты. Ты просто уходишь в приятном дурмане.
Самосожжение в грязной канаве?
И насколько же это мучительно? Жуть.
Он отвернулся и кивнул Хезлдайну:
— Поехали, посмотрим машину.
Следуя за инспектором, Грейс и Брэнсон прошли мимо знака со стрелкой и надписью «Тележки сюда», пересекли полянку и оказались у неширокой проселочной дороги. Возле самого края травы стояла «ауди-истейт», уже огражденная сине-белой лентой и под охраной констебля. Задняя дверца была открыта, и кто-то в защитном комбинезоне осторожно перебирал содержимое машины.
— Какие успехи, Дэвид? — спросил Хезлдайн.
Криминалист обернулся и, увидев Роя Грейса, захлопнул дверцу и приветливо улыбнулся:
— Привет, Рой! Вот уж не знал, что ты гольфист. У тебя какой гандикап?
— Не моя игра. Пробовал несколько раз, но ничего хорошего не вышло.
— У меня тоже — достали водные преграды.
Грейс криво усмехнулся. Юмор — вот что помогает всем полицейским в самых трудных ситуациях.
— И что ты тут раскопал?
— Мы только что получили подтверждение личности владельца машины. Некий доктор Мерфи. Адрес брайтонский. В багажнике сумка для гольфа и туфли. На переднем сиденье предсмертная записка. Почерк паршивый, но у врачей другого и не бывает.
Он прошел к передней дверце, открыл и указал на сиденье.
Записка лежала в пластиковом пакете для вещественных улик. Грейс достал из кармана перчатки, натянул, взял пакет и внимательно осмотрел записку. Текст был написан на листке в линейку, вырванном, похоже, из блокнота с пружинками.
Мне так жаль. Мое завещание находится у солиситора Мод Опфер из «Опфер Декстер ассошиэйтс». Жизнь после смерти Ингрид потеряла смысл. Хочу снова с ней соединиться. Пожалуйста, передайте Дейну и Бену, что я люблю их и всегда буду любить, а еще скажите, что папа ушел, чтобы заботиться о маме. Люблю вас обоих. Когда-нибудь, повзрослев, вы, может быть, сможете простить меня. XX.
На глаза навернулись слезы. А если нечто такое произойдет с ним самим? Если что-то случится с Клио, не получит ли Ной записку, в которой будет сказано, что отец оставил его?
Не дай бог.
Грейс перечитал записку и нахмурился. Потом положил ее на сиденье, достал телефон, сфотографировал и открыл сканер-приложение.
— Похоже, и впрямь записка самоубийцы и для нас интереса не представляет. Но я бы хотел, чтобы ее проверили на отпечатки. Снимите копию и отправьте оригинал в лабораторию Суссекс-Хауса. Я оставляю здесь инспектора Брэнсона и пришлю кого-нибудь из отдела тяжких преступлений для помощи в расследовании, но чутье подсказывает, что дело это локальное и вы справитесь своими силами. Тем не менее заберите машину — на случай, если понадобится произвести более полный осмотр.
— Спасибо, что приехал, Рой. Рад был тебя повидать. Надо бы встретиться как-нибудь, выпить пива, вспомнить прошлое.
— Это уже похоже на план, — ответил Грейс, с облегчением думая о том, что в случае убийства вечерний покер пришлось бы отменить, и тогда несколько ближайших дней он ужинал бы исключительно петухом в вине, уже приготовленным Клио для всей компании.
Хорошо еще, что она не выбрала жаркое из свинины.
И все-таки что-то не давало покоя.
Прежде чем уехать, суперинтендент попросил Дэйва Грина обыскать тело. Дэйв нашел обугленный мобильник, который тут же отправили в отдел высоких технологий.
Оставив коллег на месте происшествия, Грейс поехал в Суссекс-Хаус. Что-то было не так в той предсмертной записке, но что именно?
13
Четверг, полдень, 24 октября
— Возьми карту, — сказал Мэтт Уэйнрайт. Практика — залог успеха. — Любую, какая только понравится. И не показывай ее мне. — Он отработанным жестом развернул колоду перед Бобби Богалом, одним из своих товарищей по «синей смене» на пожарной станции Уэртинга.
— Запомнил?
Богал кивнул.
— Положи ее на место.
Богал вернул карту в колоду.
Тем же ловким жестом Уэйнрайт сложил веер в аккуратную стопку карт.
— Хорошо. А теперь, пожалуйста, сделай одолжение, постучи по колоде.
Богал постучал по колоде.
Секундой позже одна из карт выскочила из колоды и, кувыркнувшись, легла на пол лицевой стороной вниз.
— Подожди, не трогай. Скажи-ка нам, Бобби, какую карту ты брал.
— Даму червей.
— Переверни.
Бобби наклонился и перевернул карту — тройка треф.
Наблюдавшие за игрой пожарные — их собралось здесь десять человек — рассмеялись.
— Облажался, Мэтт! — заметил Дарен Уиккенс, начальник «синей смены».
— Неужели?
— У тебя что, мозги высохли? Бобби выбрал даму червей. А здесь тройка треф. Протри глаза!
Еще один взрыв смеха.
— Ладно, Бобби, постучи по колоде еще разок, — попросил Мэтт.
Богал с удовольствием постучал. Вторая выпрыгнувшая карта тоже кувыркнулась в воздухе и легла на пол лицом вниз.
— Переверни.
Бобби снова наклонился, поднял карту и повернул ее так, чтобы все увидели. Теперь это был пиковый валет.
— Ну, Мэтт, облажался по полной! — подвел итог кто-то из коллег.
— Еще фокусы есть? — спросил другой. — Может, повторишь тот, что показывал на прошлой неделе, когда надо было запомнить три карты?
Несколько секунд Уэйнрайт молчал, потом повернулся к Богалу:
— Что у тебя в кармане?
— Сигареты.
— Что еще?
Богал похлопал по нагрудному карману.
— Ах да, бумажник.
— Открой его.
— Осторожно! — крикнул кто-то. — Смотри, сейчас моль вылетит!