Роберт Пайк - Пуля cтавит точку
— Что ты предлагаешь?
— Он работает на вас?
— Это не твое дело.
— Но ведь он работает в полиции, не так ли? Значит, он интересовался не для того, чтобы принести вторую половину заказа в обрывке газеты.
— В криминальной полиции.
— Эта машина — Ленни Френсиса. Вы его ищете?
— Может быть.
Официант позвенел в кармане мелочью. Крамер, поняв, добавил.
— Благослови вас Бог, молодой человек. Ленни тут оставил машину вчера вечером. Уехал с парнями в черном микроавтобусе. Часов в восемь.
— Ты молодец, дед.
— Эти парни, они приехали откуда и вы, молодой человек. Тоже были номера Треккерсбурга.
Крамер вздрогнул. Вот о чем он забыл, затевая игру в электриков. К счастью Ленни там не было, чтобы это заметить. Где бы сейчас он ни был, мог оставаться там как минимум до утра.
В Дурбане было одно преимущество — теплые ночи, так что Крамер и Зонди, заночевавшие в машине на пляже, никаких неудобств не испытывали.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Глянцеватель в углу фотолаборатории был включен. Подойдя к нему, Принслоу плюнул на хромированный вращающийся барабан. Плевок зашипел и испарился.
— Горячо — можем начинать.
Ван Ниекерк взял пачку снимков и подошел к нему.
— Не все сразу, Вилли, нужно действовать постепенно.
— Но они нужны к десяти.
— Да? Ваш знаменитый лейтенант Крамер должен привыкнуть, что не всегда получается по-его. А в следующий раз вообще получит копии, только когда вернет предыдущий негатив.
Ван Ниекерк шмыгнул носом.
— Еще этот Зонди действует мне на нервы, — проворчал он. — Как его терпит Крамер? Принслоу пожал плечами.
— Бери-ка ты их по частям, — он придвинул резак, чтоб заняться краями.
— Ладно.
— А теперь можешь подать мне еще…
— Вчера мне пришлось ночевать здесь… Да? Ну вас и припекло.
— Жуть. И видел бы ты его сегодня утром, похоже, не спал совсем.
— Значит, нервы у него сейчас ни к черту.
— Это точно.
И тут Крамер, стоявший у них за спинами, негромко кашлянул.
* * *— И куда мне с этим, сержант, — спросил Муса, получая от того фотографию Ленни.
— О Тричаард Стрит можешь забыть, Гершвин там слишком наследил. На рынке, на вокзале и по всяким притонам люди у меня есть. Так что даже не знаю — куда хочешь.
— Понимаю. Все завертелось.
— Что ты имеешь ввиду?
— Вы обошли нас всех.
— Точно.
— Я, пожалуй, прогуляюсь вдоль реки. Что-то давно уже там не был.
— Вряд ли в этом есть толк. Теперь там только для белых.
— Да фиг с ним.
— Ну давай, смотри сам. Только следи за машинами — это очень важно. Если вдруг заметишь его, запиши номер и позвони.
— А ваш грубиян-бур захочет со мной разговаривать?
— Там буду я.
— А как его зовут? Чтобы я знал.
— Леон Френсис-Ленни. Его видели выходящим из дома в темно-сером костюме. Рост его сто шестьдесят восемь сантиметров.
— Спасибо.
— Тогда до встречи.
Муса встал, чтобы открыть ему дверь.
— Подожди, Муса, вот ещё что. Надеюсь, ты не стал болтать с кем попало? Никто ничего не знает?
— Ей-Богу нет, спаси Аллах.
Но Зонди никак не мог понять, с чего тогда так странно повел себя Гопал, даже заговорщицки подмигнул.
Крамер ждал его в "шевроле" на углу.
— Садись давай, времени нет. Ты мне срочно нужен.
— Говорил с Мусой.
— Да Бог с ним. Ты здорово придумал, пусть все думают, что мы собираемся его использовать.
— Мы ему будем платить, шеф?
— Почему бы и нет? Люди многое могут ему рассказать, кто по злобе, кто из желания отомстить. Платить будем по результатам.
— Это хорошо, шеф.
— Я же тебе говорю, с Мусой ты здорово придумал. Но от остальных ничего нового?
— Ничего.
— Или не хотят говорить?
— Что-то их беспокоит, только мне не кажется, чтобы они вообще когда-то видели этого Ленни.
— Очень странно. У меня то же самое. Мне бы сказали, если бы знали , слишком многим они обязаны.
— Вот именно, шеф. Что-то здесь нечисто— это как вдруг затихают птицы в буше, хотя ничего подозрительного не слышно.
— Разумеется, я не думаю, что Ленни орудовал в Треккерсбурге, а мы не обратили на это внимания. Нам ничего не остается, как попробовать таким же образом, что и в кафетерии. Помнишь, их мать рассказывала, что просила его отнести в крематорий цветы?
— Аббот говорил, что там их не было.
— Возможно, только когда там был он. Ленни мог прийти позднее.
Зонди подал Крамеру "лаки страйк" и помог прикурить. Потом закурил сам.
— Поэтому мы едем туда?
— Да, хочу поговорить с садовником. Но что тебе не нравится?
— Ленни не тот тип, чтобы носить цветы. Он не тот человек.
— Он бы не смог отказать матери.
— Но я полагал, он боялся приехать сюда?
— Осторожнее, Зонди, не путай того, что мы полагаем, с тем, что знаем.
— Но, шеф…
Крамер ударил рукой по рулю.
— Послушай, ты, негритос чертов! — заорал он. — Мы все ещё ничего толком не знаем об этом деле, и если не разберемся до вечера, неприятностей не оберемся. Оба.
Зонди прикрыл глаза и за всю дорогу до крематория не издал ни звука.
— Подожди здесь, — бросил Крамер, входя внутрь. Управляющий в белом халате как раз выходил из своего кабинета.
— Добрый день, я мистер Бирс, чем могу вам помочь?
— Криминальная полиция, мистер Бирс. Мог бы мой парень порасспросить ваших кое о чем?
— Надеюсь, они ничего не натворили? У меня и так хватает хлопот.
— Нет, к нашему расследованию они отношения не имеют.
— Тогда давайте. Я как раз собирался выпить чаю — не хотите присоединиться, пока ваш помощник будет их трясти?
Крамер колебался. Он все ещё был зол, на этот раз на себя.
— Спасибо, с удовольствием. Кстати, я лейтенант Крамер.
— А, именно тот, кто мне нужен. Но вначале займитесь своими делами.
Крамер, подойдя к большим стеклянным дверям, подозвал Зонди.
— Там какой-то парень как раз накрывает к чаю. Для начала поговори с ним. — Он подмигнул. Зонди усмехнулся в ответ.
— А потом отправляйся туда, за стену. Внутри там урны и цветы. Осмотрись и поговори с каждым, кто там работает. Я поговорю с управляющим.
— Есть, сэр!
Крамер вернулся внутрь. Бирс как раз снимал с полки какую-то коробку.
— Вовремя вы, лейтенант, чай уже почти готов. А что мне делать с этим?
— Что это?
— Пепел той тетки, которую Аббот нам прислал по ошибке.
— Черт, я совсем забыл. А нельзя его, гм…
— Немного удобрить окрестности? Ну, чуть больше, чуть меньше — не в том дело, но, к сожалению, есть инструкция. Без документов ей просто не найдется места.
— Тогда, пожалуй, лучше будет мне пока что забрать это с собой.
— Вы очень любезны. Только распишитесь в получении. Спасибо.
— Раз уж я здесь, может быть, задам вам несколько вопросов?
— Ну разумеется. Но мне придется пригласить вас с собой в аппаратную. Вот-вот должны приехать из фирмы Максвелл и Флинн. В пятницу всегда столько работы…
Крамер пошел за ним.
— Вы приступайте, пожалуйста, я буду делать свои дела, но при этом могу слушать и отвечать, — сказал Бирс, закрывая двери.
Крамер сел. Постучал по коробке на коленях.
— Значит, вы знаете, что эта дама не должна была попасть к вам. Мы интересуемся другой, той, которая должна была оказаться на её месте.
— Естественно.
— Мистер Аббот в своих показаниях утверждает, что на похоронах никого не было и не было даже цветов.
— Так оно и было.
— Откуда вы знаете?
— Вы когда-нибудь были у нас на похоронах? Тогда вы заметили, что пастор, заканчивая службу, в нужный момент нажимает кнопку в полу. У меня загорается лампочка и я знаю, что пора включать музыку и запускать всю механику. Не так ли?
Крамер кивнул. Лекция специалиста была ему ни к чему, но он догадывался, что для Бирса пульт управления был любимой игрушкой.
— Ну, а если лампочка сгорит? Что тогда? Ведь сигнала не будет?
— Обратите внимание на этот глазок, который я установил именно для таких непредвиденных случаев. Регулярно слежу, как идут дела, и могу вас заверить, что не видел никого, кто пришел бы на ту церемонию, кроме священника и нашего персонала.
— Там широкоугольная оптика?
— Да. Мне кажется, здорово придумано. Крамер заглянул в глазок.
— И вы не видели, чтобы кто-то толкался тут до или после?
— Нет. Да здесь и негде толкаться, как вы выразились. Раздался стук в дверь и неуклюжий негр появился с чаем на подносе.
— Ну, ты и копаешься, Филемон. Небось, с девками заболтался?
Филемон не отводил глаз от переполненного молочника.
— Поставь сюда и иди протри еще-раз парадную лестницу. Какой-то пес опять там наследил.
