Джон Вердон - Зажмурься покрепче
Она моргнула. Рельеф ее лица был таким же застывшим, как и ее накрахмаленный воротничок.
— Мелани Струм. Восемнадцать лет. Окончила Мэйплшейд первого мая текущего года. Последний раз мать и отчим видели ее в Скарсдейле, нью-йоркском пригороде, шестого мая. Тело обнаружено в подвале здания в Палм-Бич, штат Флорида, двенадцатого июня.
Родригес нахмурился.
— Причина смерти?
Жерсон почему-то поджала губы.
— Причина смерти? — повторил капитан.
— Ее обезглавили, сэр.
— Откуда эта информация?
— Узнали в ходе обзвона выпускниц по списку. Конкретно по Мелани Струм звонила лично я.
— И с кем ты говорила?
Поколебавшись, Жерсон спросила:
— Не возражаете, если я схожу за блокнотом?
— Давай, только быстрее.
Ее не было около минуты. Единственный, кто за это время нарушил молчание, был Клайн.
— Возможно, это оно, — сказал он. — Возможно, это переломный момент.
Андерсон скривился, словно у него резко заболел зуб. Хардвик сгорал от любопытства. Лицо Вигг не выдавало никаких эмоций. Гурни, к собственному неприятному удивлению, не чувствовал почти ничего, но решил, что не испытывает шока, поскольку изначально предполагал, что пропавшие девушки мертвы. Когда он оставался наедине с собой, случались моменты, когда эта внутренняя защита давала сбой, и ему казалось, что он бездушный инструмент по решению задач, бесконечно далекий от мира человеческих переживаний, словно другой биологический вид. Впрочем, эти мрачные мысли оставляли его в покое, если выспаться, и он считал их неизбежной частью обыкновенной профдеформации копа.
Жерсон вернулась с блокнотом. Ее каштановые волосы были собраны в тугой хвост на затылке, и неподвижность ее лица казалась следствием чрезмерного натяжения кожи.
— Капитан, у меня тут заметки по звонку насчет Мелани Струм.
— Говори.
— К телефону подошел мужчина, представившийся как Роджер Струм, отчим покойной. Когда я объяснила, зачем звоню, он выразил удивление, а затем разозлился, что мы не в курсе о смерти его падчерицы. Его супруга, Дана Струм, взяла трубку с другого аппарата. Оба были расстроены. Они сообщили следующее: руководствуясь некоей наводкой, полиция Палм-Бич совершила обыск дома Джордана Болстона, где и было обнаружено тело Мелани. Оно лежало в морозилке…
Клайн перебил ее:
— Болстон — это у которого хедж-фонды?
— О хедж-фондах мы не разговаривали, но когда я позвонила в полицию Палм-Бич, они подтвердили, что Болстон проживал в элитном особняке стоимостью несколько миллионов.
— В морозилке… Это ж надо… — растерянно пробормотал Блатт.
— Так, — произнес Родригес. — Что там еще?
— Оставшуюся часть разговора мистер и миссис Струм в основном возмущались, что Болстона освободили под залог. «Судью купили» и прочие предположения подобного рода. Мистер Струм несколько раз повторил, что если узнает, что Болстон купил себе свободу, то лично пустит ему пулю в лоб. Также они подтвердили, что шестого мая у них случился конфликт с Мелани, которая потребовала, чтобы ей подарили «Порш Бокстер» за сорок семь тысяч долларов. Услышав отказ, она впала в ярость, сказала что ненавидит их, не желает их больше знать и поедет жить к подруге. На следующее утро она действительно ушла из дому. Живой ее больше не видели. Ездили в Палм-Бич, опознали ее тело в морге.
— Вы упомянули, что полиция действовала по наводке, — произнес Гурни. — Что мы знаем об этой наводке?
Она вопросительно посмотрела на Родригеса, как бы ожидая разрешения ответить Гурни.
— Отвечай, — нехотя произнес капитан.
Она помедлила.
— Я сказала старшему следователю в Палм-Бич, что нас интересует это дело, и что нам нужна максимально подробная информация. Он ответил, что готов разговаривать только с человеком, ответственным за расследование в Нью-Йорке. И что ему можно будет перезвонить еще в течение получаса.
Потратив несколько минут на спор о плюсах и минусах такого поворота, прокурор и капитан решили, что звонить стоит, поскольку сейчас важна любая информация. Телефон поставили в центр стола, и Жерсон набрала прямой номер детектива в Палм-Биче. Он ответил, она вкратце рассказала, кто будет участвовать в разговоре, затем включила громкую связь.
Клайн представил всех по именам и званиям и объяснил, что речь о ранней стадии расследования о возможной пропаже.
Южный акцент незнакомого детектива удивил Гурни, поскольку во Флориде почти не осталось местных жителей, уж не говоря конкретно про Палм-Бич.
— Что ж, всех приветствую, — сказал он. — Я несколько ошарашен количеством собеседников, ну да что ж. Представлюсь: детектив лейтенант Дэррил Бекер. Как я понял, вас интересуют детали убийства Мелани Струм?
— Да, и мы будем благодарны за любые подробности, Дэррил, — произнес Клайн, которого как будто нервировала медлительная речь на том конце. — Первым делом мы хотели спросить, по чьей подсказке вы обнаружили тело.
— Ну, не то чтобы это была добровольная подсказка…
— Что вы имеете в виду?
— Понимаете, джентльмен, который дал нам наводку, не то чтобы порядочный человек, которым двигало чувство гражданского, так сказать, долга. Он сам узнал про тело в несколько, так сказать, пикантных обстоятельствах.
— Что он несет? — буркнул Блатт чуть громче, чем следовало.
— Что вы имеете в виду? — повторил Клайн.
— Ну, он вор. Настоящий профи своего дела.
— И его задержали за ограблением дома Болстона?
— Никак нет, сэр. Его задержали, когда он пытался покинуть совершенно другой дом, спустя неделю после ограбления Болстона. Этого вора зовут Эдгар Родригес — однофамилец, так сказать, вашего капитана. Но я уверен, что вы не родственники.
Блатт издал неприятный смешок.
Капитан поиграл желваками и раздул ноздри, зверея несоразмерно невинной колкости.
— Попробую угадать, — произнес Клайн. — Эдгару грозил нешуточный срок, и ему предложили послабление взамен на информацию о подвале Болстона, где он успел, так сказать, кое-что заметить?
— В целом все так и было, мистер Клайн. Кстати, как пишется ваша фамилия?
— Что-что?
— Фамилия ваша как пишется по буквам?
— К-л-а-й-н.
— Ну надо же, совсем как Пэтси! — внезапно воодушевился Бекер.
— Вы о чем?
— Была такая Пэтси Клайн. Да неважно. Простите, отвлекся. Что вы еще хотели спросить?
Сбитый с толку Клайн еще пару секунд собирался с мыслями.
— Значит, Эдгар сообщил что-то такое, что вам одобрили ордер на обыск?
— О да.
— И что вы там нашли?
— Мелани Струм, собственной персоной, в двух частях и в упаковке из фольги. Она лежала на дне промышленной морозилки, под куриными грудками и мороженым брокколи.
На этот раз хихикнул Хардвик.
Клайн удивился:
— То есть, ваш ворюга зачем-то полез в морозилку, раскопал грудки и посмотрел, что там завернуто в фольгу?
— Он говорит, что всегда первым делом ищет ценности в морозилке. Люди почему-то считают, что никто не додумается там искать, и что если в доме прячут бриллианты, то обязательно на дне морозилки. Он еще так об этом говорил — дескать, такие наивные, думают что всех перехитрили, особенно его. Смеялся, когда рассказывал.
— Так, значит, он залез в морозилку, стал разворачивать тело…
— Нет, — перебил Беккер, — он начал с головы.
Некоторые за столом поморщились. Повисла пауза.
— Алло, вы еще там? — спросил Беккер с некоторой насмешкой в голосе.
— Мы тут, — холодно отозвался Родригес. Повисла еще одна пауза.
— В общем, если у вас нет других вопросов… — произнес детектив.
— Есть, — сказал Гурни. — Как идентифицировали тело?
— Пробили ДНК, нашли схожий образец в базе ФБР по насильникам.
— Кто-то из родственников?
— Ага. Биологический, так сказать, отец. Героиновый торчок Дэмиан Кларк. Обвинялся в домогательствах, изнасиловании, изнасиловании с побоями, растлении малолетней и еще по нескольким статьям проходил. Все это лет десять назад. Мы нашли мать, которая с ним развелась и вышла за некоего Роджера Струма. Она приехала и опознала тело. Мы заодно взяли у нее образец ДНК, сверили — совпадение, как и с отцом. Так что насчет личности убитой сомнений нет.
— А насчет личности убийцы? — спросил Гурни.
— Тут кое-какие есть. С Болстоном не все очевидно.
— Как мы поняли, Струмы не на шутку расстроены, что его выпустили под залог.
— А я-то как расстроен!
— Он убедил судью, что не представляет опасности?
— Он отстегнул десять миллионов залога и фактически выторговал себе домашний арест. Договор таков, что он не должен покидать свое, так сказать, поместье в Палм-Биче.
— Вас это сильно огорчает, судя по голосу.
