Кнут Фалдбаккен - За гранью
Потом они сели в «БМВ» и поехали.
— Ты ведь сказал, что это твоя машина, — сказала Анне, кивнув на «крузер» в кювете.
— Эта машина была мне обещана, — поправил он. — Но эти скоты меня обманули. Мы никаких бумаг не подписывали. И я не переводил деньги. Эта машина записана не на меня, а на них.
— Просто гениально, — сказала она. — А вдруг он придет в себя и сбежит?
— Ну да. Далеко не убежит. Ты видела, в каких он ботинках? В таких только на танцы идти — с острыми носами и на гладкой кожаной подошве.
— А вдруг он поедет?
— Только не со сломанной рукой да по такой погоде.
— Ну тогда все о’кей?
— Не совсем, — ответил он. — Сейчас мы позвоним в полицию.
— Боже упаси!
— Я серьезно. Ведь смысл в том, чтобы они его нашли, не правда ли?
Он вытащил мобильник.
— Ты помнишь телефон службы спасения?
— Сто двенадцать, — ответила она, — так мне кажется.
— Я не так уж долго там работала, чтобы ты знал, — пробормотала она. И тут же начала клевать носом и задремала. Они находились в нескольких километрах от Эльверума.
— Не думай об этом, — ответил он.
— Студентки иногда работают массажистками, когда им нужны деньги. Если место приличное, ты сама определяешь, как далеко ты можешь зайти.
Она произнесла это почти что во сне. Он подумал, сколько еще времени ей понадобится, чтобы избавиться от юношеской сверхактивности, и вообще, сколько еще ждать, прежде чем они заживут нормальной жизнью.
— Мне кажется, ты должна сейчас поспать.
— И как это меня угораздило влюбиться… В такое дерьмо! И к тому же еще…
— Ничего страшного, Анне.
— Но я не хочу делать аборт, — сказала она. — Он настаивал, но я отказалась. Он попытался меня заставить. И тут-то мы и поссорились.
— Вы бы все равно не поладили.
— Наверное…
— Ты сама решай, оставить ребенка или нет.
— Ну а что, если у тебя будет черноволосый внучок?
Это ему как-то не приходило в голову.
— Только чтобы у него не было кольца в носу, — сказал он.
— Ну, папа!
— Я тебя имею в виду, мне никогда не нравилось твое кольцо в носу.
— Спасибочки!
— На здоровье.
— А что ты думаешь делать с машиной?
— С какой машиной?
— С этой. Продашь ее?
— Ты что, спятила?
— А что?
— Эту машину, — произнес Арне решительно, — я сегодня ночью припаркую около полицейского управления в Хамаре. Чтобы им было над чем призадуматься в воскресенье утром.
— А где твоя старая колымага?
— Дидриксен сказал, что о ней позаботится.
— Будем надеяться, что он сдержит хотя бы это обещание, — пробормотала Анне и снова задремала.
64
Они шли пешком по направлению к Хёлле с западной стороны. Тимонен оставил машину в густых зарослях кустарника. Они прошли позади амбара, чтобы их не было видно. Рядом виднелся почти развалившийся колодец. Тимонен подошел к нему и тихо сказал:
— Анита, это мы.
Снизу раздалось бурчание. Валманн глазам своим не поверил — она была внутри колодца. Вскоре показалась ее голова.
— Слава Богу, — произнесла она, когда их взгляды встретились.
— Отличное укрытие. — Физиономия Тимонена так и сияла от удовольствия.
— Идите сюда, я устроил штаб-квартиру в амбаре.
— Помоги мне выбраться… — Анита положила локти на край колодца, но никак не могла подтянуться. Валманн помог ей. Вода в колодце была на уровне человеческого роста от земли. Тимонен был прав. Это было отличное укрытие.
— Я так замерзла… — Она дрожала от холода. Валманн с трудом удержался от соблазна обнять и согреть ее.
— Вы, городские жители, никогда не научитесь как следует одеваться, — пошутил Тимонен. Казалось, он в отличном расположении духа. — Идите сюда.
Они прошли гуськом несколько метров до полуоткрытой двери под развалившимся наклонным въездом в верхнюю часть амбара. Внутри ничего не было видно. Постепенно при тусклом свете, проникавшем через полуоткрытую дверь, возникли серые контуры некоторых предметов. Это были два или три складных стула и несколько высоких ящиков из-под сельскохозяйственных продуктов. На одном из ящиков стоял блестящий кейс. Тимонен подошел к нему и открыл, ничего не говоря. Внутри оказалась какая-то аппаратура. Тимонен нажал со знанием дела несколько кнопок, а затем вытащил наушники, нацепил их на голову и набрал на клавиатуре несколько кодов, а затем сел на стул и принялся ждать, по всей вероятности, какого-то сигнала. Анита и Валманн продолжали стоять. Анита никак не могла согреться и все еще дрожала.
— Что это у тебя? — спросил Валманн.
— Это… — произнес Тимонен почти с благоговением в голосе, — это самое последнее слово подслушивающей аппаратуры. — Вдруг он замолчал, очевидно что-то услышав в наушниках. Через несколько секунд расслабился и сказал: — Шведская полиция провела обыск в автосалоне Херманссона. Но курьеру удалось сбежать с товаром. Он едет сюда. Он же и дилер. Именно его-то мы и возьмем. — Его глаза сибирской лайки сияли как ледяные кристаллики в темной комнате.
— У тебя что, есть информаторы, которые тебе об этом докладывают? — спросил Валманн, явно пораженный услышанным.
— Некоторым образом, — ответил Тимонен. — Но они сами об этом не знают.
— Что ты имеешь в виду?
— Никогда не мешает слегка проверить своих коллег. — Тимонен усмехнулся, как будто рассказал веселый анекдот. — Я получил эту информацию от полиции Вэрмланда. То есть я проиграл разговор, который состоялся около часа тому назад.
— Ты что, полицию прослушиваешь?
— Ну да. Когда это необходимо.
— Ты спятил! — воскликнула Анита.
— Я не настолько спятил, чтобы отказываться от полезной информации. — Добродушная улыбка, казалось, застыла на его круглом лице.
— А не проще было бы им позвонить? Ведь мы же как-никак с ними сотрудничаем?
— У меня там не только друзья, как ты, очевидно, успела заметить. И я вовсе не уверен, что они поделились бы со мной информацией. А кроме того, они же прозевали саму машину с грузом. А теперь пытаются сделать все возможное и невозможное.
— Но ты ведь не только шведскую полицию прослушиваешь, — произнес Валманн почти непроизвольно. Открывать, слой за слоем, моральное обличье своего коллеги, оказалось не очень приятным.
— Нет, конечно. Я прослушиваю тех, кого считаю нужным. А если ты сейчас спросишь, зарегистрирован ли этот хитрый прибор, то я тебе сразу отвечу, что я привез его из одной страны восточного блока. В Норвегии такое не продается, даже для полиции. И с его помощью и небольшой антенной я могу контролировать любые телефонные номера.
Все встало на свои места в голове у Валманна. И он был в шоке. Его возмущение было настолько искренним и глубоким, что он даже не сделал попытки скрыть его из стратегических соображений.
— В таком случае я полагаю, что ты должен извиниться передо мной, Тимонен!
— Интересно, за что?
— За то, что прослушивал мои разговоры — как служебные, так и личные.
— Гм, а почему ты так думаешь? — Улыбка по-прежнему сияла на его лице. Но в глазах был металлический блеск.
— Ты хочешь это знать?
— Да, хочу. Если ты можешь доказать то, что говоришь, то, значит, я допустил промах.
— Промах в том, что ты слишком самоуверен. Ты не должен был знать, где я нахожусь, когда ты позвонил мне час тому назад. Ведь я должен был быть на посту у «Белого лося», не так ли? Ты ведь не спросил меня, где я нахожусь, а сразу сказал, что я могу доехать сюда за полчаса, и даже описал маршрут.
— Да, это было неосторожно с моей стороны.
— А могу я знать, по какой причине тебя заинтересовали мои телефонные разговоры?
Несмотря на все старания, улыбка Тимонена уже не выглядела такой добродушной:
— Ты упрямый осел, Валманн, ты все время приставал с этими дурацкими шлюхами, в то время как мы занимались делом. И мне просто-напросто стало интересно, что тобой руководит, знаешь ли ты что-то такое, чего я не знаю. И кто за тобой стоит. Но оказалось, что это была только малютка Анита… — И он окинул ее таким добрым, товарищеским и снисходительным взглядом, как будто был ее старым дядюшкой.
— Подхалим, да ты просто… скотина! — Она подскочила к нему и хотела дать ему пощечину, но он перехватил ее руку, завернул за спину и швырнул ее на пол.
— А теперь спокойно! — скомандовал он. — Мы здесь для выполнения важного задания. Сейчас сюда едет один крутой парень. Его зовут Албан Малик, и он из банды Лангмара. Они занимаются шлюхами, оружием, они всем занимаются.
— И это они убили твоего брата! — не удержался Валманн. Он начал понимать, в чем состоял истинный замысел Тимонена, и не собирался в нем участвовать. Он нащупал дуло револьвера под курткой.
