Питер Робинсон - За гранью
Люси закрыла уши руками:
— Прекратите! Это ложь, выдумки! Я не понимаю, чего вы от меня хотите! За что вы мучаете меня? — Она повернулась к Джулии Форд. — Заберите меня отсюда поскорее. Пожалуйста! Разве я обязана здесь находиться и выслушивать все это?
— Нет, — сказала Джулия Форд, вставая со стула. — Вы можете уйти отсюда когда пожелаете.
— Я так не думаю, — возразил Бэнкс с глубоким вздохом. — Люси Пэйн, я задерживаю вас по подозрению в соучастии в убийстве Кимберли Майерс.
— Какая нелепость! — возмутилась Джулия Форд. — Пародия на правосудие!
— Я не верю тому, что рассказала мне ваша клиентка, — заявил ей Бэнкс и вновь взглянул на Люси. — Люси Пэйн, я задерживаю вас по подозрению в убийстве. Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Ваш адвокат может присутствовать при допросе. Вы все поняли?
Открыв дверь, Бэнкс подозвал двух офицеров в форме и приказал им передать Люси дежурному офицеру для помещения в камеру. Когда офицеры приблизились к ней, лицо Люси сделалось мертвенно-бледным.
— Пожалуйста, не надо, — умоляющим голосом произнесла она. — Я приду сразу, как только вы прикажете. Прошу вас, не закрывайте меня одну в темной камере!
Бэнкс увидел — впервые за все время общения с нею, — что Люси Пэйн действительно испугалась. Он припомнил, что рассказывала ему Дженни об «Олдертхорпской семерке». Держали подолгу в клетках без еды. Он заколебался и почти был готов отменить распоряжение, но вспомнил Кимберли Майерс, распластанную на матраце в темном подвале Люси Пэйн — ей-то никто не дал ни единого шанса, — и понял, что не стоит.
— В камере хорошее освещение и все удобства, — успокоил Люси Бэнкс. — По результатам проверки помещений для содержания задержанных они были оценены четырьмя звездами.
Джулия Форд смотрела на него с отвращением. Люси рассеянно качала головой. Бэнкс подал знак офицерам:
— В камеру ее.
Бэнкс с трудом нашел в себе силы отдать такой приказ и не почувствовал при этом никакого удовлетворения, но он добился своего: Люси пробудет в его распоряжении двадцать четыре часа. Двадцать четыре часа отпущено ему на то, чтобы найти против нее реальные улики.
Обнаженный труп Теренса Пэйна, лежащий на стальной поверхности прозекторского стола, не вызывал у Энни никаких чувств: это была просто скорлупа, обманчивая человеческая форма, вводящая в заблуждение, — на самом деле он был нелюдь, дьявол. Хотя, если вдуматься, зло, которое причинял Теренс Пэйн, было человеческим, и только человеческим. В течение столетий мужчины насиловали и калечили женщин, когда в войну грабили и разоряли селения противника; в мирное время ради получения низменного удовольствия затаскивали их в темные аллеи и дешевые каморки пришедших в упадок домов; насиловали в уединенных сельских поселениях и в замках богачей. Вряд ли так уж необходим демон в человеческом обличье, чтобы делать то, с чем мужчины и так отлично справляются.
Она переключила внимание на действия доктора Макензи: он тщательно изучал голову Теренса Пэйна. В данном случае ему не надо было определять время смерти: вчера, в 20 часов 13 минут, доктор Могабе засвидетельствовал этот факт в Центральной больнице Лидса. Разумеется, доктору Макензи еще надлежало провести аутопсию — его ассистент уже определил вес тела, провел все необходимые обмеры, сделал фотографии и рентгеновские снимки — и тщательно записать результаты, которые должны основываться на точных данных, а не на предположениях.
Обмытое тело было подготовлено к вскрытию — недаром говорят, что самым чистым человек бывает перед хирургической операцией. Хорошо еще, что полицейский хирург прибыл в больницу сразу, как только туда был доставлен Пэйн: врач успел сделать соскобы из-под ногтей, взять кровь на анализ, забрать окровавленную одежду, — потому ни одна из возможных улик не была принесена в жертву суровым правилам больничной гигиены.
Энни особенно интересовали удары, нанесенные по голове Пэйна, и доктор Макензи внимательно осматривал черепную коробку, перед тем как приступить непосредственно к вскрытию. Они уже изучили перелом запястья и сделали заключение, что причиной перелома был нанесенный констеблем Джанет Тейлор удар дубинкой — дубинка лежала на лабораторном столе возле белой кафельной стены, — кроме того, на предплечье Пэйна было обнаружено несколько кровоподтеков — результат попыток защититься от ударов.
Если в больнице Пэйн не был убит сиделкой или врачом, то непосредственной причиной его смерти наиболее вероятно явились действия констебля Джанет Тейлор. Предстояло лишь установить, насколько преступными были ее действия. Результаты срочной операции по удалению гематомы между оболочками мозга несколько затруднили эту задачу, но, как ранее сказал Энни доктор Макензи, отличить последствия хирургической операции от следов, оставленных дубинкой, не представляло никакого труда.
Перед операцией голова Пэйна была обрита наголо, что облегчало идентификацию черепных травм. После внимательного осмотра Макензи повернулся к Энни и сказал:
— Я не смогу описать точную последовательность нанесения ударов, но имеется несколько весьма показательных наложений ран. Подойдите поближе. Смотрите.
Доктор Макензи указал на левый висок Пэйна, Энни пригляделась: из-за рваных лоскутов кожи он походил на дохлую крысу, расплющенную капканом.
— Видите, здесь как минимум три ясно различимые раны — одна на другой, — доктор Макензи продолжил объяснение, пальцем указывая на границы травмированных зон. — После первого удара — вот оставшееся от него углубление — почти в то же место был нанесен второй, увеличивший рану, а затем третий, наложившийся на две предыдущие.
— Вам не кажется, что они были нанесены в спешке, подряд? — спросила Энни, вспомнив рассказ Джанет Тейлор и то, как она сама представила развитие событий, когда была на месте преступления.
— Вполне возможно, — согласился доктор Макензи, — но я бы добавил, что любой из этих ударов обездвижил бы Пэйна на некоторое время и положение его тела относительно человека с дубинкой изменилось бы.
— Не поняла…
Доктор Макензи осторожно приложил ладонь к виску Энни и слегка нажал, отчего она отступила, повернув голову. Затем он коснулся ее головы в области затылка.
— Будь это настоящий удар, — пояснил он, — вы отшатнулись бы намного дальше, а удар бы вас оглушил. На то, чтобы вернуться на место, вам потребовалось бы некоторое время.
— А-а… — задумчиво протянула Энни. — Вы думаете, что между этими ударами были нанесены и другие?
— М-м… Надо принять во внимание еще и углы нанесения ран. Если вы приглядитесь к углублениям, оставшимся после ударов, то поймете, что первый удар был нанесен, когда жертва стояла на ногах. — Он перевел взгляд на дубинку. — Смотрите. Рана по всей длине почти одинаковой глубины, как и должно быть, если учесть разницу в росте между констеблем Тейлор и жертвой. Я измерил дубинку и приложил ее к каждой ране, что вместе с рентгенограммой дало мне более четкое представление о положении жертвы в момент нанесения каждого удара. — Он поднял палец, подчеркивая значимость своих слов. — По крайней мере один из ударов в височную область был нанесен, когда жертва стояла на коленях. На рентгенограмме это видно более отчетливо.
Доктор Макензи подвел Энни к аппарату для просмотра рентгеновских снимков и включил подсветку. Энни убедилась: глубина раны была неодинаковой, а это указывало на то, что дубинка опустилась на голову под углом. Они вернулись к столу.
— А мог он после подобного удара подняться на ноги? — спросила Энни.
— Мог. Известны случаи, когда люди по нескольку дней ходили с пулей в мозге. Главное — это кровопотеря. Такие раны обильно кровоточат, поэтому мы при вскрытии занимаемся мозгом в последнюю очередь.
— А что вы собираетесь делать с мозгом Пэйна? — спросила Энни. — Оставите для изучения?
Доктор Макензи хмыкнул и покачал головой.
— Я бы скорее попытался описать его характер по шишкам на голове, — ответил он и попросил ассистента перевернуть тело.
Энни увидела лишенную кожи область на затылке Пэйна. Она разглядела осколки кости, торчащие из раны, но поняла, что это ей только кажется. Наверняка при операции они были удалены. Она приняла за осколки хирургические швы. Ее затрясло.
Это потому, что в прозекторской так холодно, сказала она себе.
— Эти раны почти наверняка были нанесены, когда жертва уже не могла оказать активного сопротивления, иными словами, он стоял на четвереньках, а удары были нанесены сзади.
— А если он на четвереньках отползал, пытаясь что-то найти?
— Мне сие неизвестно, — ответил Макензи, — хотя такое предположение нельзя отрицать.
