Фридрих Незнанский - Ночной снайпер
Капитан Акиньшин проследил за его взглядом.
— Самая выгодная позиция, — сказал он. — Только как он ее смог разглядеть, да еще в толпе? Может быть, он целил в кого-то другого? Или она очень важный свидетель?
— Второе. Дело наверняка будет передано нам, — сказал Турецкий. — Но все равно я просил бы вас хорошо посмотреть в подъездах и на чердаках, поговорить с теми, кто там живет. Может, кто-то что-то видел и помнит? У меня, к сожалению, вся группа в разъездах.
— Это само собой. Посмотрим, пока дело вам не передали, — уважительно сказал капитан. — За это не беспокойтесь, мы там все посмотрим и со всеми поговорим.
9
Турецкий просматривал видеокассеты с уличных видеокамер, установленных на здании Генпрокуратуры, и дожидался возвращения Геры Шестакова и Лени Барышникова. Уже стемнело, когда Гера явился наконец с докладом.
— Борисыч, говорят, опять что-то стряслось? — спросил он, увидев лицо шефа. — Что, не пришла?
— Стряслось. Убили ее, прямо перед нашими воротами. — Он кивнул на экран монитора и перемотал пленку назад. — Вот Артемова, видишь? Вот идет к нам… классная девка, мужики оглядываются, некоторые идут за ней… И вот она упала, будто споткнулась. И ее больше нет.
— Черт… — пробормотал Гера. — Как в кино.
— Да. И снова снайперский выстрел, которого никто не услышал. Только на этот раз днем. Возможно, она что-то узнала об убийцах своего мужа… Хотя там, где его точно так же застрелили, вела себя так, будто была рада, что освободилась от него…
— Черт их поймет, этих баб! — Гера сел, не снимая куртки и глядя на экран. — Хочешь сказать, что ее здесь уже поджидали? Ну да, ее прослушивали и услышали ваш разговор… А значит, точно знали, когда она сюда явится.
Турецкий не ответил, пожал плечами.
— Баллистическая экспертиза будет только завтра, но я больше чем уверен — тот же стрелок. Опять безошибочно нашел голову в толпе и точно в нее выстрелил… А вот как он их находит в этом мельтешении, можешь ты мне сказать?
— Где-то я слышал или читал в Интернете про такого вот чудо-стрелка, который может свалить кого надо прямо в толпе… — сощурился Гера. — Кажется, это была статья в журнале «Интерпол» про убийство какого-то южноамериканского бизнесмена в Швейцарии.
— Какое к нам это может иметь отношение? — спросил Турецкий. — Где мы и где Швейцария?
— Не скажи… — покрутил головой Гера. — В наше время открытых границ и поддельных загранпаспортов эти стрелки — несколько человек на целый мир. Это штучный товар, и весьма востребованный. И, как футболисты мирового класса, могут свободно переходить из страны в страну, из команды в команду.
— Посмотри на всякий случай еще раз на досуге… Меня другое сейчас занимает, — сказал Турецкий. — Ведь убийство Артемовой у дверей Генпрокуратуры — это вызов, брошенный мне лично.
— Борисыч, не бери в голову, — поморщился Гера. — Какой еще вызов?
— Не скажи, — покрутил головой Турецкий, — почерк все тот же: сразу убивают свидетелей, как только выяснится, что они могут что-то рассказать, попадая в поле нашего зрения. Но чтобы убить прямо у порога Генпрокуратуры, почти у дверей моего кабинета?
— А если у них другой возможности не было? — усомнился Гера. — Вы же с ней говорили буквально вчера, верно? Может, она скрывалась, где-то пропадала эти сутки, а они ее не могли найти? А что она придет к тебе в назначенное время, так это они подслушали… И поняли, что есть одно место в Москве, где ее точно следует искать, поскольку она туда придет… А твоя версия, Борисыч, ты уж извини, происходит от зарождающейся мании величия в твоем усталом воображении! Лучше скажи, сейчас чего ты ждешь? И домой почему не идешь? Тебе ж завтра утром в Париж!
— Тебя ждал. Ну и, возможно, каких-то известий от милиции. Они уже возбудили дело об убийстве Артемовой, провели расследование по свежим следам, и кто знает, может, уже что-то нарыли.
— Свежак — это хорошо, — согласился Гера. — Плох тот следачок, что не любит свежачок. А о моих делах послушать желаешь?
— Ты же все рассказал по мобильному. Или потом до тебя тоже что-то дошло?
— По мобиле все не расскажешь, — вздохнул Гера. — Местный шериф мне сразу не понравился. Думаю, я ему тоже. Уж больно он заискивал да в глаза заглядывал. Хотел узнать, какого черта и кого конкретно мы там искали. Короче, пока я листал журналы — ты только матом не ругайся, Леня в гараже впарил в его «Волгу» «жука» самой последней тайваньской модели, согласно моей санкции.
— Ты понимаешь, что творишь? — насторожился Турецкий. — Ты что, забыл, где работаешь?
— Борисыч, остынь! Я знаю, что ты против партизанщины! Я же не утверждаю, что аудиозаписи, полученные таким, прямо скажем, незаконным способом, могут служить вещдоком для нашего родного суда. Это всего лишь способ проверки твоей же и Вячеслава Ивановича версии относительно причастности подмосковной милиции к серии убийств, совершенных нашим ночным снайпером. И только! Я ведь как рассудил? Он же должен позвонить заказчику насчет нашего приезда? Должен. Причем срочно. Но не из отделения же, правильно? И не из дома, куда надо еще добираться. А из «Волги», чтоб никто посторонний не услышал. Ты следишь за моей логикой?
— Где ты взял эту подслушку?
— Борисыч, ну ты же важняк, а не наивняк! Да их сейчас по Москве — навалом. В Митине на радиорынке купил на свои кровные. Нельзя? Имею я такое право в нерабочее время, когда я не работник правоохранительных органов, а рядовой покупатель, раз они там открыто продаются?..
Его оборвал звонок телефона, и Турецкий снял трубку. Выслушал, кивая, сообщение, потом взглянул на Геру:
— Из милиции звонили. Нашли винтовку с оптическим прицелом. Как только передадут нам дело, мы ее осмотрим… Что касается твоей прослушки, ты мне ничего не говорил, а я ничего не слышал, — спокойно продолжал он. — И я ничего не знаю и знать не желаю. Кроме одного: где можно послушать запись разговоров из машины начальника катуарской милиции?
— У меня дома. Я переадресовал на свой домашний номер, автоответчик все запишет. Лизе я сказал, чтобы сегодня не поднимала трубку до моего возвращения домой.
— Она что, еще в Москве?
— Да! — с вызовом ответил Гера. — Продлила командировку! А что, и это нельзя? Или противозаконно? Что ты так на меня смотришь?
— Дело ваше… Ты хоть снял там свою реплику, куда, на какой номер попал абонент?
— Обижаешь… Это самым первым делом. Нечто я не понимаю? Чтоб никаких щелчков и посторонних голосов в трубке. И мне сейчас прямо не терпится домой. Слушай, поехали ко мне, возьмем по пиву… Лиза нам чего-нибудь приготовит, ну? Или тебе надо собираться в Париж?
Дома у Геры было непривычно чисто. Смущенная Лиза, откидывая непослушные пряди русых волос с раскрасневшегося лица, спешно домывала полы.
Когда пили чай, Лиза спросила у Турецкого:
— Александр Борисович, ну и как вам эти телефонные счета из Архангельска, пригодились?
— Спасибо, — пожал плечами Турецкий. — Но, как выяснилось, это Коптев звонил в Москву своей сестре Наталье. Непродолжительные разговоры, типа здравствуй, как дела… Пока мы вплотную не проверяли, все ж заняты.
— А вы разве не обратили внимание на даты и периодичность звонков? — спросила девушка. — Коптев, за день до гибели Афанасьева в исправительном лагере и своей гибели в этом автобусе, звонил несколько раз подряд сюда, в Москву. И это были, кстати, самые продолжительные звонки! Может, она была посредником и передавала их дальше, по назначению?
Турецкий и Гера переглянулись.
— Черт… — присвистнул Гера. — А я и не заметил… Александр Борисович вот тоже не обратил внимания… Что ж ты сразу-то не сказала!
— А ты не чертыхайся! — сказала она. — Ты и не спрашивал. Думаешь, я просто так сюда летела?
— Ну почему просто… На крыльях любви… — Гера обнял ее за плечи.
— Лиза, вы это точно помните? — спросил Турецкий.
— Вы мне не верите? — обиделась она.
— Извините… — качнул головой Турецкий. — Раз так, то кое-кому из присутствующих давно пора на пенсию… Это мне уже второй звонок…
— Уйдем только вместе, — сказал Гера. — Ну так что, послушаем автоответчик? Может, там ничего и нет.
— Странно… — будто не слышал его Турецкий. — Ну да, нам почему-то казалось, вернее, так хотелось, чтобы эти звонки были адресованы прямо заказчику, и тогда мы его сразу вычислим… А раз этого не случилось, мы были разочарованы, что не сможем сразу закрыть это нехорошее дело… Бывает… Завтра же, ты слышишь, посмотри телефонные счета! — сказал он Гере. — А сейчас давай послушаем твой автоответчик.
Гера кивнул, нажал на перемотку. Стали слушать. Сначала шли звонки людей, попавших не на тот номер. Но потом пошел разговор, сразу вызвавший повышенный интерес присутствующих.
