Инна Тронина - Прощённые долги
– Николай Николаевич, успокойтесь! – поспешно сказал Андрей. До нового времени встречи оставалось полчаса. – Я буду там в десять. Мы вынуждены подчиняться их требованиям. Сейчас диктуют они, к сожалению. Не волнуйтесь, всё будет хорошо. Я постараюсь договориться насчёт Антона, а завтра утром вам позвоню. Спокойной ночи.
– Как я вам благодарен, милый мой мальчик! – Аверин тяжело вздохнул и первый положил трубку. Короткие гудки окончательно вернули Андрея к действительности.
Володя Маяцкий должен был явиться в гостиницу с минуты на минуту. С набережной Карповки он всегда успевал вовремя – так получилось и на этот раз. Здесь жила его мать, а сам Володька переехал к жене на Суздальский проспект. Сегодня он должен был отвезти мать к врачу на вечерний приём, а потом вернуться в гостиницу.
Когда Маяцкий вошёл, Андрей разговаривал по телефону с Марией Георгиевной. Он извинился и сообщил, чтобы этой ночью семья его не ждала – опять придётся пахать на оперативных просторах. Увидев Владимира, Андрей показал ему на кресло и жестом же попросил обождать.
– Всё, мам, спокойной ночи. Архаровцев поцелуй за меня! – Озирский положил трубку. – Володь, Аркадий скоро придёт?
– Сейчас будет. А что? Тебе он так нужен? – удивился Маяцкий. – Ты же в одиннадцать только ехать собирался.
– Да вот, сейчас позвонили, сказали – в десять ждут. – Андрей надевал туфли с помочью металлического желобка. – Аверину такое условие поставили в последний момент. Издеваются, гады, над человеком. Знают, что в таком состоянии он на всё пойдёт. Представляю, какой выкуп они за Антошку заломят. – Озирский протянул Маяцкому пачку «Честерфилда». – К сожалению, кофе нам уже не выпить. А ведь мы собирались.
– Когда тебя ночью уносит на сомнительные встречи, я стою на ушах. – Володя от волнения даже не заметил прелести «Честерфилда». – Ты, ради всего святого, захвати с собой или меня, или Аркадия. Я трупом лягу, но одного тебя не пущу.
– Умеешь ты, чёрт побери, панику поднимать! – Андрей, тем не менее, в душе был с этим согласен. – Ты оставайся тут. Мало ли кому нужно будет с нами связаться? А Калинина мы по-дружески попросим, как это не раз бывало, проследить, чтобы я не сгинул бесследно. – Озирский ещё раз взглянул на свой «Ролекс». – Скоро он соизволит явиться, блин?
– Он же не знает, что встречу перенесли, – урезонил начальника Маяцкий. – Сейчас будет.
– Я уже здесь! – весело сообщил Аркадий, с шумом вваливаясь в комнату. – Какие проблемы, друзья?
– Да вот, хочу тебя с собой к «стекляшке» прихватить для страховки. Встречу сдвинули на час, не объясняя причин. Так что поехали, если хочешь. А нет – Володьку возьму, он уже просился.
– Нет уж, я съезжу, – запротестовал Калинин. – Делов-то – через Каменный только проскочить! Но Римке звякну – от горьких слёз подальше…
– Представляю, каким матом она меня сейчас покроет, – блаженно улыбнулся Озирский. – Не знаю, кто больше меня ненавидит – бандиты или ваши жёны. Я сколько раз им говорил, что вы добровольно решили со мной работать, и обо всех нюансах знали. Ничего не слушают – ревут и лаются.
– Я мигом, ты иди к машине. – И Калинин поспешно сорвал телефонную трубку. – Поймёт она всё – не дура какая-то!..
Оставив Маяцкого дежурить в номере. Андрей вышел на крыльцо гостиницы. Когда Аркадий подошёл к вишнёвой «пятёрке» Андрея, мотор уже работал.
– Кэб, сэр! – протяжно, в нос сказал Андрей. – Садись, поехали. Ну как, супруга ещё не подаёт на развод?
– Типун тебе на язык! – испугался Калинин. – Да нет, всё, как обычно. Римка бурчит, но не запрещает. Честно говоря, я ожидал худшего.
– Молодец женщина! Все бы так, – И Андрей рванул на Кировский проспект, потому что они уже опаздывали.
Он уже успел полюбить свой транспорт, несмотря на то, что купил машину лишь из-за крайней необходимости. Он не был автолюбителем, потому что лошади цепляли душу куда сильнее. Но без колёс уже невозможно было работать, и потому Озирский, как мог, холил свою «Ладу». Недавно, например, приобрёл для неё леопардовые чехлы, которые сразу же заметил Калинин.
– Шикарно! – Он бережно погладил сидение ладонью. – Чьи такие, колись!
– Японские. Они для «Жигулей» велики. Видишь, в полтора раза пришлось складывать. Но уж больно хороши, не мог устоять.
– Вижу, но всё равно восхищаюсь! – Аркадий посмотрел на часы. – «Стрелка» твоя надолго затянется? А то с Ванькой, мазуриком, надо поговорить, иначе от Римки нагорит. Опять из школы с фингалом пожаловал, так что надо нажать родительским авторитетом…
– Подумаешь – с фингалом! – пожал плечами Андрей. – Он же пацан, а не девчонка. Вспомни себя в его возрасте. Разве мало тебя родители за то же самое пилили? Вырастет – нормальным мужиком станет. А вот мой Женька – хуже всякой бабы. Хоть бы раз с кем подрался! Сдачи дать не может, всё время ревёт, сопля. Не моя кровь! – Андрей горестно, тяжело вздохнул. – Вот Лёлька – другое дело. Истинно папина дочь. Уже бьёт Женьку куклой по голове, а он только руками закрывается. – Андрей помолчал немного, взглянул в зеркало заднего вида, покосился вправо и влево. – Аркаш, попробуем напроситься вместе поехать, ладно? Ничего тебе Римка не сделает. А мне это очень нужно, понимаешь? Будут возражать – смиримся. Но номер их машины ты постарайся запомнить. Транспорт у них должен быть. Надо же на чём за город ехать, к Антону.
– Они могут и в твою машину забраться, – возразил Аркадий.
– Вряд ли они так рискнут, – покачал головой Андрей.
– Надо все варианты рассматривать, – гнул своё Калинин. Потом резко сменил тему: – Ты у кого «тачку» купил?
– Да там один… Эмигрант. Дёшево взял, нужно было скорее продать. – Озирский выдохнул дым в щель над ветровым стеклом, не отнимая руки от руля.
Калинин высунулся с другой стороны, выпуская белое облачко в темноту. Где-то на Невке сонно крякнула утка.
– Тебе нравится машинка? – удовлетворённо спросил Андрей.
– Ничего, нормальная. – Калинин поцокал языком. – Мне не до жиру, хоть бы на чём-то ездить.
– Тогда я тебе её подарю, – решил Андрей. – Правда, не сейчас, а когда сам обзаведусь новой.
– Да ну тебя! – не поверил Калинин. – Тоже, зубоскал…
– Почему-то никто не верит в мои добрые намерения, – Озирский коротко цыкнул сквозь зубы, и погасший чинарик улетел во мрак. – На что угодно спорим, что машину тебе подарю, раз обещал.
– А почему бы и нет? – поразмыслил Аркадий. – Может, и подаришь, если сейчас в живых останемся.
На одном дыхании, не притормаживая, они проскочили Каменный остров. Там, у часовенки Иоанна Кронштадтского, белела поставленная на асфальт щит-афиша. Город пропал в серой туманной ночи, и реки текли беззвучно, как во сне. «Пятёрка» попрыгала по трамвайным рельсам около станции метро «Чёрная речка» и нырнула на набережную. Слева тянулась узкая полоска воды, пахнущая канализацией. Потом Андрей вырулил на широкий проспект-бульвар, застроенный блочными коробками.
Напротив панорамного кинотеатра Озирский потушил фары и завернул за угол дома. Там, на первом этаже, помещался строительный магазин, а во двор выходили двери подсобок. «Пятёрка» тормознула около помойных бачков. Её хозяин открыл дверцу и стал снимать так и не пригодившиеся «дворники».
Аркадий вылез из машины, вдохнул полной грудью.
– Перестали самосвалы ездить, так прямо как за городом стало. Даже перегноем тянет, чувствуешь?
– По-моему, помойкой воняет – давно не вывозили, – возразил Андрей. Его аккуратный, чуть вздёрнутый на конце нос сморщился. – Пошли, и так опоздали.
– Не намного. Переживут, – беспечно сказал Калинин.
Он, как и все остальные, рядом с Озирским всегда чувствовал себя в безопасности.
В глубине пустыря виделся голубой павильон, где днём пьяницы сдавали бутылки. Андрей и Аркадий, оглянувшись по сторонам, отправились в ту сторону мимо кустарников и «хрущёвок», которые освещали путь своими разноцветными окнами. Сзади «стекляшки», за проволочной сеткой, валялась деревянная и пластмассовая тара. Поодаль стоял грузовик-ЗИЛ с такой же голубой кабиной и крытым кузовом. Около автомобиля переминались с ноги на ногу два человека. Один из них был в кожаном расстёгнутом пальто, другой – в эластичной короткой куртке.
* * *Когда Озирский и Калинин приблизились, человек в кожаном шагнул навстречу, протянул руку для пожатия. Андрей едва не ахнул, увидев перед собой давнего друга Сашку Минца, который, по идее, должен был находиться сейчас в санатории. Ничего себе, прямо копия. Даже пальто такое же – только шляпы не хватает!
Когда этот человек заговорил, Озирский изумился вторично. Голос его был в точности, как у Сашки, и даже с теми же самыми интонациями. И всё-таки Андрей видел этого парня впервые, потому что какое-то неуловимое различие между ним и Минцем всё-таки было.
