Джерри Остер - Обреченные на смерть
— Я голодна, — сказала Мейбл. — Где эта чертова пицца?
— Мейбл, — сказала Энн.
— Что?
— Давай сделаем друг дружке по рождественскому подарку.
— Великолепная мысль. Я люблю шоколад.
— Давай выберемся отсюда.
— О, Энн…
— Нет, я серьезно. Они не так умны, как думают… эти преступники. Они просто дураки.
Глава 27
Карлтон Вудс хотел, чтобы его правильные добропорядочные сестры увидели его сейчас, одетого в кроссовки «Рибок», с золотыми коронками на зубах, слушающего «ВБЛ, пинающие С», слушающего Моррис Дейл, мечтающего о Кении Диз, афроамериканской красотке, поклоннице Анжелы Дэвис и Уинни Манделы. Эти суки сказали бы, что никогда в жизни не видели такого чувака. Они бы чертовски удивились.
Кения Диз чертовски удивилась (это было сразу видно по ее лицу), когда Карлтон Вудс нажал на кнопку звонка ее квартиры, расположенной на проспекте Плейс, в Бруклине, в районе, где обитали поставщики наркотиков, преступники, убийцы, шлюхи и сутенеры — всякие обездоленные люди. Он звонил и стучал в дверь ее квартиры рукояткой своего пистолета 22-го калибра — да-да-дид-да-да.
— Карлтон?
Карлтон спрятал пистолет под куртку, пока она отпирала дверь. На нем была одежда Элвиса Полка. Он хотел даже надеть его узкие штаны, но не смог в них влезть. Кения была чертовски удивлена, увидев его в таком «прикиде», ведь обычно он носил дорогие костюмы.
— В чем дело, Кения? Что случилось?
— Карлтон, ты знаешь, который час? Солнце еще не взошло. Где ты взял эту одежду? Что ты здесь делаешь? Как ты узнал, где я живу? Что у тебя во рту?
Суки. Они такие любопытные.
— Счастливого Рождества, Кения. Я пришел пожелать тебе счастливого Рождества.
— Счастливого Рождества тебе, придурок, — и она захлопнула дверь у него перед носом.
Но Карлтон успел подставить ногу, и Кения не смогла полностью закрыть дверь. Он рванул ее рукой, распахнул и вошел в квартиру, затем закрыл дверь и прислонился к ней спиной. На груди у него болтался транзисторный приемник «Сейко». Джо Уильямс исполнял вещь под названием «Пот», стало быть, Кения теперь знала, что втайне от нее чувак Карлтон все время слушал Фрэнки Крокера и эту музыку.
— Спокойно, Кения. Тихо, крошка. Не ругай меня, милая.
Кения стояла, широко расставив ноги, руки в бока, покачивая головой из стороны в сторону. На ней была не кожаная мини-юбка, а старенький халатик, который когда-то был красным, но уже застиран и вылинял и стал бледно-розовым. Под халатиком виднелись трусики и футболка «Найк» с надписью: «Делай это».
— Ты самый несчастный человек, какого я когда-либо видела. Ты ничтожный человек. Ты смешон и говоришь нелепые вещи. Что ты здесь делаешь? Я открыла тебе, потому что думала: есть какая-то срочная работа, но ты просто хочешь потрахаться, ты, несчастный идиот. Ты узнал мой адрес в отделе кадров? Я подам на тебя жалобу и обвиню в сексуальном домогательстве. Клянусь, я сделаю это. Обещаю, что ты меня надолго запомнишь.
Все шло не так, как предполагал Карлтон. Кения должна была открыть дверь, одетая в свою мини-юбку, а в руках у нее должен был быть бокал вина и толстый «косяк» марихуаны. Она должна была сказать ему: «О, Карлтон, я думала, что ты будешь на работе в это рождественское утро». И она должна была потереться о него своим бедром, своей кожаной попкой. Под юбкой у нее ничего не должно было быть надето, или только какие-нибудь узенькие трусики.
— Успокойся, сука.
Кения с минуту смотрела на Карлтона, затем подошла к нему поближе.
— Еще только раз назовешь меня сукой, я тебе глаза выцарапаю, ты, паршивый пес. Ты любишь белых, трахаешь белых, лижешь им зад. Я оторву тебе яйца и спущу их в туалет. Понимаешь меня, друг? А теперь убирайся отсюда, а то я позвоню куда надо, — она направилась в сторону телефона, который стоял на столе возле дивана, сняла трубку и стала набирать номер. Настоящая афроамериканка — делает то, о чем говорит. Она должна была быть женщиной-прокурором, раздающей сроки направо и налево всяким там торговцам наркотиками, убийцам, шлюхам, сутенерам, преступникам и прочим обездоленным людям. А после этого она должна была до упора слушать передачу Фрэнки Крокера.
Карлтон подбежал к телефону и вырвал его из рук Кении. Потом он швырнул на стол свой транзистор. Как раз в это время передавали новости:
«Странное и жестокое событие произошло в ночь на Рождество. Убийца полицейских Элвис Полк мертв. Человек, которого разыскивала полиция по всему восточному побережью после того как он убил двух нью-йоркских детективов около двух недель назад, Полк был найден застреленным прошлой ночью в доме, находящемся в районе Челси. Квартира, в которой его нашли, принадлежала Маргарет Моррис, адвокату Полка. Она была смертельно ранена. Мисс Моррис, абсолютно голая, дошла, несмотря на мороз на улице, до полицейского участка в Мидтаун-Вест. Перед тем как умереть, она успела сообщить, что человек, который убил Полка и ранил ее, был некий Карлтон Вудс, работающий в районной прокуратуре Квинса. Вудсу тридцать четыре года, и он характеризуется начальством как хороший адвокат с безупречной репутацией. Районный прокурор Ралф…»
Кения выключила радио.
— Бедная Маргарет. Я всегда говорила…
— То, что ты всегда говорила, Кения, меня абсолютно не интересует, — Карлтон снял куртку и бросил ее на пол. Он не снял своих кроссовок, потому что боялся простудиться: пол был довольно холодный.
— Меня сейчас интересует только одно — сдернуть из этой чертовой страны. А ты… поможешь мне в этом.
Кения Диз рассмеялась.
Карлтон Вудс выхватил пистолет и направил дуло ей прямо в лицо.
Она не шевельнулась, не вздрогнула, не мигнула даже.
Карл засмеялся, покрутил пистолет вокруг пальца и опять засунул его за пояс своих джинсов.
— Одевайся, Кения. Мы пойдем в офис. Там есть несколько конфискованных паспортов. Мы возьмем парочку, а потом совершим небольшое путешествие.
Кения уперлась руками в бока:
— А почему я?
Карлтон взял ее за локоть, повернул ее и повел в спальню.
— Посмотри на свою милую комнату в последний раз, Кения. Больше ты ее не увидишь.
Кения вырвала свою руку из его.
— А почему я? — опять спросила она.
В спальной комнате стояло кресло-качалка, и Карлтон сел в него. Он вынул свой пистолет 22-го калибра из-за пояса и направил его на Кению.
— Одевайся. Собирай свои вещи. Возьми с собой только самое необходимое.
Кения некоторое время стояла и смотрела на Карлтона, изучая его. Она его пугала. Наконец она сказала:
— О Боже, — после чего вытащила из-под кровати красную нейлоновую сумку, бросила ее на кровать и пошла в кладовую.
— Слушай, Кения, — сказал Карлтон. — Надень свою кожаную мини-юбку.
Кения ничего не сказала. Она срывала одежду с вешалок и бросала ее в кучу на кровать. Потом сняла с себя халатик и надела вельветовые слаксы и черный шерстяной свитер с большим воротом. На ногах у нее были кроссовки «Адидас». Затем она упаковала остальные вещи в сумку и застегнула молнию. Она прошла в ванную комнату и через пару секунд вернулась с туалетными принадлежностями, которые положила в боковой карман сумки. Она стояла и смотрела на Карлтона. Потом сказала:
— Мое пальто в прихожей, — потом молча взяла сумку в руки и пошла в прихожую, а Карлтон все не вставал с кресла-качалки.
Он не подумал, что события будут развиваться таким образом. Он предполагал, что Кения Диз исполнит перед ним что-то вроде стриптиза, снимая свой халатик, потом футболку «Найк» и спортивные трусы. А потом наденет узкие трусики, кожаную мини-юбку и какую-нибудь клевую кофту. Она будет надевать все это, а Карлтон — воображать, как он будет снимать с нее одно за другим.
Карлтон встал из кресла-качалки и пошел в прихожую вслед за Кенией. Она ждала его, одетая в черное пальто.
— Ты, я вижу, совсем не любопытна, Кения, — сказал Карлтон. — Или, может быть, у тебя в голове только эта радиостанция «ВБЛ, пинающие С», Фрэнки Крокер со своими приколами типа «нет на свете никого лучше друга моего», и все это дерьмо? Ты слушаешь группы «Вне закона», «Враги народа», «Ребята из гетто». Так, что ли, Кения?
Кения Диз вздохнула, сняла с себя черное пальто и бросила его на свою красную сумку. Она посмотрела ему прямо в глаза:
— Ну, Карлтон, разреши теперь полюбопытствовать.
Она издевалась над ним, но Карлтон был спокоен.
— Помнишь Тайгера Монро Гарра?
Кения покачала головой.
— Ты же работала на нас, когда Тайгер Монро Гарр сделался банкротом по вине Стива Пула.
Кения вздохнула:
— Расскажи мне эту историю, Карл, и не задавай дурацких вопросов.
— Тайгер Монро Гарр был связан с торговцами наркотиками.
Кения Диз сделала большие глаза.
— Стив Пул, сейчас он сенатор Стивен Джей Пул, а в те дни был детективом Стивом Пулом, занимался делами торговцев наркотиками и их поставщиков. Он действовал почти в одиночку и вел себя как ковбой.
