Чужие грехи - Валерий Георгиевич Шарапов
– Подождите, – сделал ухо по ветру Островой. – Вы слышите? Что это за стон?
Да, неподалеку определенно стонали – протяжно, жалобно – словно из какой-то железной бочки.
– Там, – махнул рукой Островой и полез в дебри лопухов и крапивы.
Алексей замешкался: не может быть! Они ведь возвращались с Крюгером этой же дорогой несколько минут назад, никто не стонал! Элементарное задание – и опять запорол!
Все оказалось куда серьезнее. Место происшествия растоптали, распинали репейник. Виталик лежал, скрючившись в позе зародыша, из разбитого виска вытекала кровь. Он весь измазался, кровь перемешалась с землей. Но жив! Парня поднимали всем коллективом, стараясь ничего не растрясти, поставили на ноги. Но конечности подгибались, дрожали, студент не мог стоять самостоятельно. Глаза блуждали. Он был просто никакой! Как, скажите на милость, можно проломить себе голову? Или добрые люди помогли?
– Виталик, что случилось? – допытывался Алексей. – Ты можешь говорить? Понимаешь, кто мы такие?
– Смутно, Алексей Егорович… – даже шепот давался ему с трудом. – Не понимаю, что произошло… Вы убежали наверх, там что-то, кажется, горело… А я остался, сел на корточки, чтобы забрать эту штуковину… ну, про которую вы говорили… Слышу, по тропе спускается кто-то, быстро так спускается… Думал, это вы вернулись, но это, наверное, были не вы… За шиворот схватили, в сторону отбросили, помню, как головой о камень ударился, все поплыло… Сознание не сразу потерял, что-то еще чувствовал… Он, кажется, туда побежал… – парень с усилием вывернул голову, показал бегающими глазами – дальше по дну оврага. – Больше ничего не помню, чувств лишился… Мамочка, больно-то как… – глаза у мальчишки стали закатываться.
– Подожди, Виталик, не уходи, – всполошился Алексей. – Хоть что-то помнишь? Разглядел его? Хоть какую-то мелочь?
– Простите, Алексей Егорович, он сзади подбежал… Помню только, как силуэт в ту сторону кинулся…
Глаза закатились, парень повис на руках товарищей. Его утащили – со всей возможной аккуратностью.
Алексей свернул в указанном направлении, стал осваивать продолжение тропы. Но быстро вернулся. Овраг обрывался, тропки тянулись в разные стороны. Заросли сгустились. Где-то недалеко прокукарекал петух. Город называется – да еще третий в стране по численности населения…
Он должен был смириться. Но не мог, злость выворачивала. Потеряли минут пятнадцать. За это время даже без машины можно уйти далеко, слиться с окружающей местностью и людьми. Сплюнув, капитан вернулся обратно.
Тело Евгении Дунчану поместили в машину, увезли в морг. Подошла «скорая», которую вызвали милиционеры. Виталик пребывал без сознания, его положили на носилки, загрузили в микроавтобус и без промедления отправили в больницу.
– Не помрет, – успокоил прибывший врач, – и не такие не умирали.
Убыли криминалисты, выполнив свою работу, частично разъехались милицейские наряды – ловить преступников в других районах города.
Оперативники остались, опросили соседей. Прибыл кинолог с собакой. Овчарка попятилась от сгоревшей машины, потрусила обратно, бросая на «воспитателя» виноватые взгляды. Повозилась в крапиве, после чего ненадолго взяла след. Вырвалась из оврага, пробежала мимо пустующих строений, игнорируя местных голосистых дворняжек, вырвалась на асфальтированный простор… и села. Ей так удавались виноватые взгляды! Очевидно, здесь преступник поймал частника. И ведь знал, где ловить! Дворы на эту сторону дороги не выходили, в окрестностях – одинокий пивной ларек, куда сегодня, как назло, пиво не завозили.
Полчаса бродили по району, искали случайных свидетелей. Начинало смеркаться. Опрашивали соседей погибшей Дунчану – не ехать же сюда во второй раз! Молодые парень с девушкой упорно твердили: они ничего не видели, ничего не слышали, сидели в подвале, проводили ревизию прошлогодних солений. Что услышишь из подвала? На любителей выращивать овощи они не походили, да и в огороде росли лишь чеснок и морковь. В манеже грыз палец годовалый бутуз, и этим все объяснялось. Моя хата с краю, ничего не знаю.
Соседка с обратной стороны – любезная Клавдия Семеновна – была туговата на ухо, но слышала, как кричала соседка. Крики были не радостные, она орала, как оглашенная. От греха подальше Клавдия Семеновна спряталась в доме, крикнула соседям, чтобы позвонили в милицию (у самой телефона нет). Когда милиция прибыла, по указанному адресу уже было полно другой милиции. Все это уже откровенно смахивало на какой-то балаган!
Глава одиннадцатая
Утро вторника началось с грандиозной порки. Подполковник Сергеев кричал так, словно у него над душой висел убийца с разводным ключом. Что он скажет декану юридического факультета, который простодушно отправил своего лучшего студента на практику в органы? Как смотреть в глаза его родителям? Чтобы в кратчайшие сроки поставили парня на ноги, и не дай бог он после удара по голове станет дураком!
«Так он уже недалеко», – чуть не сорвалось с языка.
Начальство бушевало: сколько женщин еще должно погибнуть, чтобы милиция взялась за работу?! Хватит, довольно! С этого дня никто домой не уходит, пока преступник не будет пойман! Представление о неполном служебном соответствии – каждому! Премию по итогам года – хрен! Партийных – вон из партии, чтобы не позорили светлый облик коммуниста!
В какой-то момент Алексей просто отключил органы восприятия, стоял посреди «ковра» с покаянной миной.
– И что будем делать, Разин? – исчерпав запас ярости, спросил Сергеев.
– Работать, товарищ подполковник.
– Так иди, работай! Какого хрена ты тут застыл, как монумент вселенскому безделью?
Отыграться на подчиненных было бы логично, но сигарета в коридоре успокоила. В отдел он вошел спокойный как удав, сел на свое место. Личный состав стремительно редел: теперь приходилось работать за двух парней.
– Спокойный ты какой, – подметил на удивление трезвый Крюгер. – Неужели похвалил?
– Нет, разнес в пух и прах. Но вы же не хотите, чтобы я сделал то же самое?
– Нет, конечно, – испугалась Лида, – ты объясни руководству, что работать некогда – мы постоянно ходим по больницам. Один лежит в 1-й больнице «скорой помощи», другой – в 3-й…
– Какие, кстати, вести из больниц? – Алексей сел, открыл первую попавшуюся папку.
– Виктор Павлович стабилен, частично пришел в сознание…
– Частично – это как?
– Еще не ругается, но уже произносит отдельные слова, – Лида смутилась. – Не самые сложные… Прогнозы пессимистичные, рано или поздно Виктор Павлович восстановится, но едва ли вернется на службу. Это у молодых все зарастает, как на собаке, и расшатанные мозги возвращаются на место. Врачи говорят, что есть угроза инсульта, но пока ее купируют.
– Что с практикантом?
– Перелом черепа, – вздохнула сотрудница. – Он так ударился о камень, что удивительно,
