Нора Робертс - Имитация
– Хорошо сработано, – пробормотала Ева, сохраняя письмо. Статьи она прочтет позже.
Пока же она вновь принялась просматривать счета Копли, уделяя особое внимание тем, которые он утаил от жены. Подружки, даже если не покупать им роскошные апартаменты, обходятся весьма дорого.
Походы в ресторан, подарки, небольшие поездки.
Очень скоро она вывела на экран финансы Наташи Квигли, надеясь отыскать определенные соответствия.
Когда ее глаза уже заболели от цифр, в кабинет вошел Рорк.
– Я сделала все, что от меня зависело, и ушла на перерыв. Провела здесь всего, – она бросила взгляд на часы, – сорок шесть минут.
– Передо мной ты можешь не отчитываться. Я просто зашел, чтобы сказать: внизу все в полном порядке. Твои распоряжения сработали как нельзя лучше. Только что прибыла первая волна тех, кто будет накрывать на столы и обслуживать гостей. Их глава уже сцепился с главным декоратором. Еще немного, и прольется кровь.
– В таком случае придется арестовать виновных. Пусть пока разбираются сами.
– Не возражаешь против стаканчика вина?
– Нет, конечно. Я получила письмо от Миры, и мне важно было прочесть его поскорее. Теперь я еще больше утвердилась в своих подозрениях насчет Копли. Потом я выкроила время, чтобы поговорить с его кедди.
– Это что-то из гольфа? – поинтересовался Рорк, разливая вино.
– Да. Анализ Миры натолкнул меня на несколько интересных мыслей. Копли и Зиглер схожи в том, что их эго не может без подпитки: деньги, секс, положение в обществе. Мне стало очень любопытно, как прошла их совместная игра. Я сказала кедди, что расследую убийство Зиглера, и под это дело выманила все, что меня интересовало насчет Копли. Насколько я поняла, Копли изображал из себя благодетеля. Более того, он сделал все, чтобы Зиглер это почувствовал: мой клуб, мой гольф, мой кедди, мое угощение.
– Подарок для некоторых – лишь символ их собственного превосходства, что напрочь нивелирует саму идею дарения.
– Я бы сказала так: подарок Копли был перевязан острыми и липкими ленточками. Но это, по сути, одно и то же.
– Просто более зримо. И как отреагировал Зиглер на подобную щедрость?
– Изобразил благодарность, хотя на самом деле, по словам кедди, вряд ли ее чувствовал. Копли вел себя с ним не очень любезно, но это, скорее всего, потому, что Зиглер обыграл его на четырех лунках подряд. А Копли, когда проигрывает, резко теряет добродушие. Винит он во всем того же кедди, обделяя его в плане чаевых.
– Стало быть, Копли, ко всем его грехам, еще и неважный спорсмен.
– Копли уже случалось швыряться клюшками после неудачных ударов. Последний раз он даже повздорил с другим игроком. Сначала они орали друг на друга, а после слов перешли к действиям, и Копли столкнул своего соперника в пруд.
– Я бы сказал, совершенно неспортивное поведение.
– Промокший насквозь парень пообещал надрать Копли задницу, а затем засудить то, что от нее останется. На шум начали стекаться люди, и Копли тут же пошел на попятный. Рассыпался в глубочайших извинениях, а затем купил пострадавшему дорогущую клюшку. Правда, после этого, по словам нашего кедди, поливал его грязью на каждом углу.
– Итак, мы имеем дело с плохим спортсменом, который к тому же не гнушается пинать людей исподтишка.
– Похоже на то. Так вот, возвращаясь к Зиглеру и к самой игре. К шестой лунке у Зиглера явное превосходство. – Ева сделала глоток вина. – Кто вообще определяет, сколько лунок должно быть в игре?
– Ты же знаешь, я играю лишь в тех случаях, когда совсем не получается отговориться. Так что спроси кого-нибудь еще.
– Пожалуй, так я и сделаю. Ну вот, Зиглер ведет в счете, что, конечно, не добавляет нашему герою настроения. Тогда он – то есть Копли – заказывает выпивку. Первосортное пиво. А сам налегает на воду и энергетические напитки. Спустя некоторое время они возвращаются к игре, но Зиглер, будучи уже под градусом, теряет фокус и прежнюю форму.
– И Копли выигрывает раунд?
– Да, хоть и не без труда. По ходу дела повторяет свой фокус и снова отводит Зиглера к девятнадцатой лунке за новой порцией напитков. Я в состоянии понять, почему бар называют девятнадцатой лункой. Но объясни мне, пожалуйста, почему их всего восемнадцать?
– А чем это число хуже других? – пожал плечами Рорк. – Почему четыре базы в бейсболе?
– Потому что они образуют ромб.
– Тут я мог бы спросить, какое отношение имеет эта фигура к бейсболу, но так мы проговорим с тобой всю ночь. Давай пока закончим с гольфом.
– Давай. Копли приглашал Зиглера еще пару раз. Точнее, они приглашали его вдвоем: Копли и муж Мартеллы. Вот, собственно, и все насчет гольфа. Пибоди тоже удалось выкопать кое-что интересное, но уже из категории слухов. Легенда о лжи, разводе, новой лжи и так далее.
– Пожалуй, мне стоит подлить еще вина, – задумчиво произнес Рорк.
– Краткая версия. Копли изменял первой жене, изменял своей почти что невесте с нынешней женой и вполне мог изменять нынешней жене с несостоявшейся невестой.
– Смотрю, этот парень не любит скучать.
– Верно. И у него, и у Зиглера все завязано на сексе и деньгах. И нужно им это не ради удовольствия, а ради ощущения собственной значимости. В общем, между ними много общего, только Зиглер пробивался наверх через шантаж и секс с клиентками, а Копли – через выгодную женитьбу.
– А как же насчет подружки? – Рорк щелкнул пальцем по одной из фотографий. – Насколько я понимаю, это и есть Фелисити?
– Да. Фелисити из Шипшеваны.
– Очаровательная девушка и совсем молоденькая. Но у Фелисити из Шипшеваны нет ни денег, ни положения в обществе.
– Для Копли она – источник секса и обожания.
– Если это все и ни о каких подлинных чувствах не может быть и речи, почему бы не найти секс и обожание вкупе с деньгами?
– Копли не первый, кто потерял голову при виде красивых глазок и больших сисек. Может, на этот раз ему хочется самому побыть в роли спонсора. Относительного, конечно. Если жена лишит его денег, он уже не сможет вести прежний образ жизни. Это не значит, что он будет нуждаться: многие люди были бы рады оказаться в его положении. Но о прежней роскоши не может быть и речи. Так что у Зиглера был хороший повод для шантажа.
Ева опустила взгляд на бокал с вином.
– Мне нужно идти наверх, так ведь? Чтобы не допустить кровопролития между прислугой и декораторами.
– Это тебе решать.
– Стало быть, надо идти.
– Прекрасно. Тем временем я намерен скрасить тебе эти ужасы. Хочу заранее сделать тебе рождественский подарок.
– К чему такая спешка? Рождество ведь практически наступило.
– Это нужно для вечеринки. А поскольку Трина будет здесь в течение часа…
– Боже! Зачем ты это сказал! – Ева нервно зашагала по комнате. – Я совсем забыла про этот ужас.
– Ничего, как-нибудь переживешь. Словом, ей потребуется мой подарок.
Ева с подозрением глянула на маленькую коробочку, аккуратно завернутую в подарочную бумагу.
– Что-то из того, чем она будет меня мазать?
– Сомневаюсь. Открой и взгляни сама.
Развязав ленточку, Ева содрала обертку.
Под ней оказалась стильная коробочка, на которой красовалось имя ювелира.
Урса.
Семейный бизнес, процветающий уже не одно поколение. Именно там ей помогли напасть на след очередного убийцы. Сам Урса, почтенный пожилой джентльмен, был в ужасе от того, что купил старинные часы у парня, который ради наживы не погнушался отправить на тот свет своих родителей.
– Ты очень внимателен.
– К тебе? Само собой.
– Не знаю, что там внутри, но искренне ценю, что ты решил заглянуть к этим людям.
– Ты же сама говорила, что это хорошее место. Которым заправляют хорошие хозяева. Кстати, они просили передать тебе свои наилучшие пожелания.
Тряхнув коробочкой, Ева услышала тихое позвякивание.
– Вместе с этим, насколько я понимаю.
Рорк рассмеялся.
– Мы сообща решили, что эта вещица подойдет тебе как нельзя лучше.
Ева открыла коробочку. В ней лежало что-то вроде гребня. С его инкрустированной верхушки свешивалась паутинка из рубинов и бриллиантов.
– Трина разберется, как пристроить это в твою прическу.
– Ты всегда найдешь способ повесить на меня что-нибудь блестящее. – Встряхнув гребнем, Ева полюбовалась на танец камней. – Красивая вещица. И выглядит по-старинному.
– Начало двадцатого века. Предполагаемый подарок жениха своей невесте. Спустя несколько поколений удача отвернулась от этого семейства, и гребень вместе с другими драгоценностями был продан ювелиру. Мистер Урса приобрел его на аукционе пару лет назад, но решил придержать у себя – пока не найдется подходящая особа. Он решил, что тебе этот гребень подойдет как нельзя лучше. И я с ним полностью согласен.
