Андрей Константинов - Внедрение
– О, да вы и имя знаете… откуда такая осведомленность?
Штукин покачал головой:
– Это не осведомленность, а наблюдательность. Дело в том, что до того, как стать опером, я работал в ОПУ ГУВД в наружном наблюдении. Затем перешел в уголовный розыск, работал в шестнадцатом. Сейчас работаю при одной фирме. Я это все к тому рассказываю, что в некоторых вопросах я специалист. Вас, Зоя Николаевна, я встретил, разумеется, совершенно случайно…
– И?… – чуть занервничала Николенко.
Штукин закурил, сознательно чуть затягивая паузу, и только после глубокой затяжки сказал спокойно:
– За вами «ноги», Зоя Николаевна.
– В каком смысле? – ничего не поняла Вера, но Николенко схватила подругу за руку и стала очень серьезной:
– Обожди! Говорите…
– А что тут особо говорить? – пожал плечами Валера. – Работает ОПУ ГУВД, целая смена – человек восемь – две машины.
– Где они? – начала было озираться Николенко (Вера – просто завертела головой в разные стороны, словно заводная игрушка), но Штукин успокаивающе выставил вперед правую ладонь:
– Здесь их сейчас нет… Они все снаружи. Но если вы отправитесь сейчас все это проверять, то все равно ничего не увидите, а получится смешно…
– А вы – увидите! – не удержалась и съязвила Вера, которой, вообще, было обидно, что ее все время обрывают.
Валера кивнул с легким вздохом:
– Я увижу. Меня этому учили.
– Подглядывать? – Вера попыталась вложить в вопрос достаточно яду, чтобы хоть чем-то обратить внимание этого симпатичного парня на себя.
Частично ей это удалось, Штукин нахмурился и отпарировал:
– Кто на что учился… Если я подглядываю, то ваша подруга – подписывает!
– Прекратите! – хлопнула ладонью по столу Николенко. – В чем причина… почему они работают?
Штукин развел руками:
– Этого я знать не могу, и на месте это не установишь. Знает тот, кто задание инициировал. Кстати, может быть, работают и не по вам непосредственно, а по какой-то вашей связи… То есть вас отрабатывают не как помощника прокурора и все такое, а как чью-то связь, возможно еще даже и не установленную. Может, они и не знают, кто вы.
Зоя Николаевна задумалась и стала нервно теребить свои волосы. Вера тихо спросила у нее:
– А может, это из-за моего? У него чего-то там, а ты как моя связь?…
Николенко посмотрела Штукину прямо в глаза:
– Что вы предлагаете?
Валера, честно говоря, ничего особенного предлагать не собирался и такого вопроса, вообще, не ждал. Но вопрос этот был ему выгоден, так как он ставил Штукина в положение лидера – пусть и временного, но лидера этой странной компании. Валера докурил сигарету, аккуратно затушил в пепельнице окурок и, почесав лоб указательным пальцем, сказал:
– Вообще-то, я просто хотел вас предупредить. Но, в принципе, я могу снять это наблюдение в течение пяти минут.
Вера снова не выдержала:
– А Зоя Николаевна и сама может! Вы знаете, кто у нее муж?
– Да обожди ты! – окончательно разозлилась Николенко.
Штукин даже не улыбнулся:
– О супруге Зои Николаевны я ничего не знаю, но…
Валерка заглянул Николенко в глаза и вдруг широко улыбнулся:
– Зоя… Николаевна. Вы запишите один телефончик… – И он продиктовал ей семь цифр, которые Николенко тут же «забила» себе в трубку…
– Дальше что?
– А теперь запишите номера двух автомобилей…
Зоя Николаевна на салфетке записала то, что продиктовал ей Валера.
Штукин улыбнулся:
– «Пробивать» эти номера через знакомых бесполезно. Там окажется либо спецучет, либо – трамвайный парк. Да, а теперь вы звоните по телефону, который я продиктовал. Вам ответит приятный мужской голос, который скажет «Дубрава-5» или что-нибудь в этом роде. А вы ему представитесь по должности и скажете, какие автомобили за вами следят. При этом можете съязвить, что фотомодель у экипажа старая, когда начинает работать – ее слышно.
– И что произойдет? – спросила Николенко. Валера снова улыбнулся:
– Когда выйдете из кафе, их не будет. Я перепроверю.
Зоя Николаевна, все еще сомневаясь, взяла свой телефон и четко исполнила все, что ей рекомендовал Штукин. На другом конце провода невидимый абонент после очень долгой паузы сказал:
– Вы ошиблись номером.
В трубке Николенко запиликали гудки отбоя.
Зоя Николаевна переглянулась с подружкой. Теперь видно было, что они обе поверили Валере. Он взял номер телефона Веры, объяснив, что телефон Николенко может быть на ПТП[44], и вышел из кафе. (Зная о Якушеве, Валера был уверен, что на Вере ПТП нет, но дамам этого объяснять не стал.) Выходил Штукин не через парадный вход, а через кухню, безразлично отстранив официантку, которая ничего не поняла.
Валера обогнул двор, вышел на 7-ю линию напротив кафе и осмотрелся. Он увидел, как двое отдыхавших на лавочке «грузчиков» вдруг буквально сорвались с места и практически побежали в сторону Среднего проспекта. Штукин осторожно довел их до машины, увидел, что они запрыгнули внутрь, и автомобиль резко тронулся. При старте мужик, сидевший на переднем кресле, обернулся и начал эмоционально выговаривать что-то «грузчикам».
– Заработала гравицапа! – ехидно усмехнулся Штукин. Он знал, что произошло: Николенко поговорила с дежурным, тот обалдел от того, что экипажи расшифрованы, связался с ними по рации и дал та-акой… В общем, понятно, чего он им дал – в карманах не унести…
Бывший разведчик ОПУ, а ныне разведчик УУРа, как уже отмечалось выше, не понимал, отчего задание было выписано на Якушева. Естественно, Штукин и в дальнейшем не узнал, какой переполох в ОПУ вызвал звонок Николенко. Там-то решили, что «наружку» срубил как раз Якушев, который все и рассказал помощнику прокурора. Конечно, «грузчики» получили по шеям «за расшифровку перед объектом», а проще говоря – за топорную работу. А сопливого лейтенанта Якушева, который вообще не понял, что за ним велось наблюдение, стали подозревать в наличии крутых связей в структуре ОПУ… Егору просто повезло, что в тот короткий период, когда за ним велось наблюдение, он никак не засветил свои связи с Юнгеровым и его людьми…
А Валера, убедившись, что наблюдение за Николенко снято, дошагал до Большого проспекта и из таксофона позвонил на трубку Вере:
– Это я. Ну-с, чистота – залог здоровья! Все в порядке. Вера, а почему вы на меня так сердились? Я вам что, так не понравился?
Вера так разнервничалась, что начала блеять в ответ нечто совершенно бессвязное, но Зоя Николаевна быстро вырвала у подружки трубку:
– Алло? Я… спасибо. Спасибо вам. Вы не могли бы перезвонить по этому же телефону вечером – часов в восемь? Мы могли бы встретиться и поговорить обо всем поподробнее…
– Хорошо, – согласился Штукин.
В прекрасном настроении он вынул из аппарата таксофонную карту, дошел до другого телефона-автомата и вставил карту в него. Но звонить не стал. На карте оставалось еще двадцать восемь единиц – ее обязательно кто-то найдет и будет звонить с нее. Таким образом, если телефон Веры все же контролируется, то абонента по карте будет вычислить очень, мягко говоря, сложно. На самом деле эти действия, конечно, были лишними, хотя они и свидетельствовали о профессионализме Штукина. В данном конкретном случае он просто «понтовался» перед самим собой, ему понравилось, как он все чисто сделал…
Валера не сомневался, что Николенко все же попробует перепроверить хоть что-то через свои связи – и она, действительно, попыталась это сделать через знакомого в РУБОПе. Знакомый мало чем смог помочь: номера принадлежали автомобилям лесного хозяйства под Сертоловом, а телефон был зарегистрировал на ГУВД – и это все. Рубоповец работал в системе давно, щеки не надувал и сказал Зое Николаевне, что узнать истинные причины «ног», равно как и их инициатора, – дело безнадежно глухое.
Николенко с подружкой долго обсуждали случившееся с ними приключение и в конце концов решили, что «ноги» все-таки пришли от Веры, точнее, от ее мужа, за которым много разных грехов водилось, особенно раньше…
Вечером, после предварительного созвона, Штукин опять встретился с Зоей Николаевной, и снова в том же самом кафе.
Николенко поблагодарила Валеру и осторожно поинтересовалась, нельзя ли все же попытаться выяснить, откуда возникла эта «наружка». Штукин честно и без колебаний ответил, что нельзя и что если ей даже из Смольного кто-то пообещает это сделать, то этот «кто-то» либо дурак, либо врун. Зоя Николаевна сопоставила этот ответ со словами своего знакомого из РУБОПа и окончательно поверила парню.
Потом они долго говорили «за жизнь». Николенко интересовало все – и почему Валера решил предупредить ее, и почему он ушел из «наружки», а потом и из угрозыска. Штукин спокойно отвечал – и тут выяснилось, что Зоя Николаевна даже помнит ту историю со стрельбой, когда был тяжело ранен бригадир экипажа наружного наблюдения… Она тогда была еще следователем, как раз дежурила в тот день…
