Джон Сэндфорд - Зимний убийца
Они поставили машину и зашагали к группе полицейских у края карьера. Какой-то мужчина в оранжевой парке стоял в стороне, рядом со снегоходом, и говорил с одним из помощников шерифа. Карр увидел прибывших и зашагал к ним по недавно протоптанной тропинке.
— Как ты? — спросил шериф, обращаясь к Уэзер. — Успела поспать?
— Немного, — ответила она. — Где ребенок?
— Он здесь. Мы еще не звонили родителям. — Карр бросил взгляд на Лукаса. — Сколько времени потребуется, чтобы поймать этого негодяя?
— Это некорректный вопрос, — резко бросила Уэзер.
Лукас смотрел на группу полицейских, стоящих вокруг тела.
— Три или четыре дня, — сказал он, помедлив несколько секунд. — Он уже не контролирует ситуацию. Если только мы не упустили каких-то существенных деталей, связывающих преступника с мальчиком, я не понимаю, зачем он убрал его. Слишком большой риск и никаких преимуществ.
— Он будет продолжать убивать? — спросил Карр.
В его голосе звучали гнев, напряжение и скорбь, словно он и сам знал ответ.
— Не исключено, — кивнул Лукас, глядя в усталые глаза шерифа. — Более того, я бы сказал, что это весьма возможно. Необходимо найти Шонекеров. Если они как-то причастны к этому и находятся там, где он может до них добраться…
— Мы разослали ориентировки повсюду — от Флориды до Аризоны. И мы встречаемся с теми, кто знал их.
Доктор направилась к убитому, Лукас последовал за ней. Карр взял его под локоть.
— Лукас, ты должен что-нибудь придумать.
— Я понимаю.
Тело Джона Мюллера нашел владелец снегохода в оранжевой парке. Он заметил двух койотов на этом месте, подумал, что они убили оленя, и остановился проверить, не остались ли от него рога. Он отогнал койотов, увидел куртку мальчика и сразу позвонил в полицию. Первый же появившийся помощник шерифа застрелил койота и накрыл труп подростка брезентом.
— Плохо, — сказала Уэзер, когда они приподняли покрывало. Все разговоры вокруг прекратились, люди смотрели на склонившуюся над телом женщину. — Это он?
Лукас посмотрел на изуродованное зубами койотов лицо и кивнул.
— Да, это он. Я почти уверен. Боже мой!
Он отошел в сторону, не в силах выдержать это зрелище. С ним не случалось ничего подобного уже после третьей недели службы патрульным: полицейские спокойно воспринимают мертвецов.
— Ты в порядке? — спросил Климпт.
— Это слишком даже для меня, — пробормотал Лукас.
Он уже прошел половину пути к машинам, когда заметил Крейна, эксперта из Мэдисона, который шагал по протоптанной в снегу тропинке.
— Тут есть для меня работа? — спросил Крейн.
— Сомневаюсь. Рядом побывало много людей, а до тела добрались койоты. Потребуется патологоанатом, чтобы определить причину смерти.
— Я привез металлодетектор, поищу вокруг пули. Послушайте, сегодня утром у меня появились новости для вас. Я пытался связаться с вами по телефону, но в офисе сказали, что вы поехали сюда. Вы помните частично сгоревшую страницу из порнографического журнала с интересующей вас фотографией, которую мы отвезли в Мэдисон?
— И что?
— Мы отправили ее во все наши отделения в Висконсине, Иллинойсе и Миннесоте, и нам пришел ответ. Парень по имени… — Крейн похлопал себя по карманам, снял перчатку и вытащил тонкий репортерский блокнот. — По имени Курт Домьер из полиции Милуоки говорит, что почти наверняка знает, кто издает этот журнал. Вы можете связаться с ним.
Лукас взял страничку из блокнота. Это уже кое-что. Подойдя к своей машине, он позвонил диспетчеру, и его сразу соединили с Милуоки. Домьер работал в отделе нравов. В офисе полицейского не было, но он взял трубку, после того как его где-то отыскали. Лукас представился и сказал:
— Парень из Мэдисона утверждает, что вы знаете того, кто выпускает журнал.
— Да. Я не видел его лично, но мне знакомы маленькие значки, которые он использует в конце каждой истории. Это символы на игральных картах: червы, бубны, пики и трефы. Я никогда не видел их в других местах, только у него.
Голос у Домьера был хрипловатым и слегка небрежным. Так говорят полицейские, жующие жвачку и пьющие кофе одновременно.
— Мы можем до него добраться? — спросил Лукас.
— Без проблем. Он работает дома, проживает на северной стороне Сорок третьей автострады. Он инвалид, пользуется «макинтошем».
— «Макинтошем»? Вы имеете в виду компьютер?
— Совершенно верно. Это позволяет ему выпускать дешевые журнальчики, — сказал Домьер. — Оформление, макет и все остальное.
— У нас тут четыре трупа, — сообщил Лукас.
— Я читал об этом. Мне казалось, что жертв было три.
— Завтра утром в газетах напишут о четвертой. Молоденький парнишка.
— Вот как?
В вопросе Домьера прозвучал вежливый интерес.
— Мы думаем, что убийца мог напасть на эту семью из-за фотографии в дешевом порнографическом журнале, — сказал Лукас.
— Я должен поговорить с этим парнем прямо сейчас или вы хотите приехать и мы встретимся с ним вместе? — спросил Домьер. — На ваш выбор.
— Давайте я к вам приеду?
— Завтра?
— А вы не против, если это будет сегодня, днем или вечером? — спросил Лукас.
— Мне придется договариваться о сверхурочных, но если ваш шеф нам позвонит… мне бы не помешали лишние деньги.
— Я попрошу его. Где мы встретимся?
— Рядом с автострадой есть кафе.
Карр огорчился из-за того, что Лукасу нужно уехать.
— Здесь много работы. Я могу послать кого-нибудь другого, — предложил он.
— Я хочу сам допросить этого парня, — настойчиво сказал Лукас. — Подумай: возможно, он видел убийцу. Не исключено, что он знает его.
— Ладно, но поторопись, — с тревогой сказал Карр. — Ты слышал про Фила?
— Бергена? А что с ним?
— Он пришел на службу. Мы никак не могли разыскать его, но он приехал за полчаса до мессы и отказался с нами разговаривать. После обычной проповеди он заявил, что готов побеседовать с нами как с друзьями и соседями. И вот что он сказал: ему известно, о чем говорят в городе. Он сказал, что не имеет никакого отношения к Лакортам или Джону Мюллеру, но подозрения просто убивают его. Он сказал, что сильно напился в ту ночь, когда мы нашли его, а вчера вечером поехал в Хейуорд и снова запил. Фил подошел к самому краю, к тому месту, откуда нет возврата, но тут он остановился. Сказал, что беседовал с Иисусом и бросил пить. И просил нас молиться за него.
— И вы ему поверили? — спросил Лукас.
— Целиком и полностью. Но чтобы это понять, следовало оказаться рядом с ним. Человек общался с Иисусом Христом, а пока он разговаривал с нами, Святой Дух находился в церкви. Мы почувствовали его присутствие — это было как… как тепло. Когда Фил отошел от алтаря после мессы, он не выдержал и разрыдался, и я почувствовал, как нисходит Святой Дух.
Когда Карр произносил последние слова, его глаза затуманились. Ошеломленный Лукас отошел на шаг назад.
— Мне позвонила монахиня, с которой я дружу, — начал он, и шериф с трудом вернулся к реальности. — Она воспользовалась своими связями в церкви. Ей сказали, что у Бергена нет гомосексуальных наклонностей. Он никогда не интересовался мужчинами. Но тут не может быть полной гарантии.
— Таким образом, вопрос с Бобби Деллом остается открытым.
— Мы должны еще раз поговорить со священником. Либо ты сделаешь это сегодня, либо дождешься моего возвращения.
— Тогда лучше подождать, — сказал Карр. — После утренней встречи я не смогу сам говорить с Филом.
— Я постараюсь вернуться сегодня вечером, — сказал Лукас. — Но могу и не успеть. Если у меня не получится, ты направишь кого-нибудь к Уэзер?
— Да. Я попрошу Джина побыть с ней, — ответил шериф.
Доктор сообщила, что смерть Джона Мюллера наступила при подозрительных обстоятельствах и его тело следует отправить в лабораторию судебного патологоанатома в Милуоки. Лукас сказал ей, что должен уехать, но постарается вернуться к вечеру.
— Тебе потребуется не менее двенадцати часов. Не волнуйся за меня, — сказала она.
— Джин отвезет меня в город. Ты можешь поехать вместе с Шелли?
— Конечно. — Они стояли возле машины следователя, в нескольких футах от Климпта и Карра. Когда Лукас собрался уходить, Уэзер сжала его руку и поцеловала. — Но постарайся вернуться поскорее.
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы завести детей? — спросил следователь, когда они ехали в город.
— У меня есть ребенок. Девочка, — ответил Лукас.
Тут он вспомнил историю, которую поведала ему Уэзер о дочери Климпта.
Следователь кивнул.
— Ты счастливый человек. У меня была дочка, но она погибла в результате несчастного случая.
— Уэзер рассказала мне.
Климпт посмотрел на него и улыбнулся.
«Он мог бы сняться в рекламе „Мальборо“», — подумал Лукас.
